Мачо для стервы

Помните, я говорил, что быстро влюбляюсь?

Так вот, действую я также быстро. Иногда даже слишком быстро. Часто я начинаю действовать до того, как мой мозг успевает полностью обдумать, хорошая ли это идея.

Например, как сейчас.

Я слишком тороплюсь, когда выбегаю из кабинета и поднимаюсь по лестнице в нашу спальню. Я не знаю, что искать. Стоя в дверях, я осматриваю комнату в поисках чего-то... чего угодно, что докажет, что подозрения Игоря беспочвенны. Мой взгляд падает на ее телефон на прикроватной тумбочке.

Я не сомневаюсь. Я хватаю его, надеясь, что нужно будет вводить пароль.

И, бинго, никакого пароля!

Можно ли оказаться такой доверчивой, когда пытаешься обвести человека вокруг пальца и подвергнуть опасности его семью?

Есть только один способ узнать.

Я судорожно просматриваю ее электронную почту - письма в основном связаны с делами компании ее отца. В галерее есть несколько фотографий детей, сделанных накануне, а еще кадры со мной - я даже не заметил, когда она успела их сделать. 

Затем я начинаю листать сообщения. И вот тут обнаруживается самое странное - фотография Милы крупным планом, без подписей и пояснений, отправлена на неизвестный номер.

Черт.

Мое лицо пылает, а кровь становится горячей. Аня вот говорила, что Яна собирает воспоминания. У моей спутницы нет ни одной веской причины, чтобы отправить фотографии моей трехлетней племянницы человеку, даже не записанному в контакты.

Мама часто говорит, что Игорь всегда прав.

И сейчас он как будто на самом деле прав. От этого горько и больно.

Это самый очевидный вывод. Если есть другие варианты, я не буду ждать, пока они оправдаются. В порыве праведной решимости я бросаю ее телефон на кровать и мчусь вниз.

Я в полной боевой готовности, моя голова все еще пытается увязать все воедино, и хотя я знаю, что мне следует сделать паузу, чтобы все обдумать, я не могу остановиться, подходя к Яне, сидящей рядом с Майей, чтобы в упор спросить: 

- Почему ты со мной?

Все вокруг внезапно затихают, вилки застывают в воздухе, рты остаются открыты.

Я не обращаю на них внимания, их фигуры расплываются, и я сосредотачиваюсь только на Яне, чьи брови удивленно вздернуты. 

- Что?

- Почему ты со мной? - повторяю я. Мой тон, моя поза, весь мой вид в целом выражают агрессию, злость, обиду.  

Но мне сейчас так чертовски больно, что я не могу быть спокойным.

Ее щеки вспыхивают, и она дарит мне натянутую улыбку. 

- Я не уверена, что это лучшее место для обсуждения таких вопросов.

Моя мать перебивает нас в своей типичной манере:

- Матвей, оставь свои любовные размолвки для...

Я повышаю голос, перебивая ее, по-прежнему не обращаясь ни к кому, кроме Яны: 

- Это из-за твоей мачехи? Из-за нее, да? Полина велела тебе влезть в мою жизнь, чтобы взамен ты получила работу своей мечты, при этом не полагаясь на отца?

- Полина? - одновременно повторяют мама и Майя, эхом разнося проклятое имя по двору.

Яна роняет салфетку на тарелку и отодвигает стул. 

- Извините, - вежливо говорит она, обращаясь к моей семье, после чего встает и уходит.

Да, наверное, лучше продолжить разговор в другом месте.

Я следую за ней в дом, шагая буквально по пятам. 

- Она сказала тебе играть в недотрогу? А? Чтобы ничего не заподозрил. Чтобы решил, что преследую тебя. Блестящая мысль, вообще-то, - мои слова слетают с языка каплями яды. - Это была твоя идея или ее?

Она внезапно поворачивается ко мне лицом и выглядит при этом как человек, которого предал кто-то на самом деле близкий. 

- Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь. Это грубо, и я не собираюсь терпеть такого отношения.

Но даже замечая боль в глазах Яны, я не могу сравнить ее с тем, что чувствую сам. Я выдерживаю паузу перед следующей атакой. 

- Ты даже не можешь мне ответить?

- Что? - она вскидывает руки вверх. - Что ты хочешь услышать? Что Полина - моя мачеха? Да, так и есть. Разве это проблема? Все эти разговоры о том, что она влезла в чью-то жизнь, обвинения... даже не знаю, что ответить. Откуда оно все взялось?

Я оглядываюсь на Игоря, стоящего в коридоре за кухней. Он сочувственно хмурится, а затем поворачивается, чтобы уйти, оставив нас наедине.

Яна прослеживает мой взгляд и замечает спину завернувшего за угол Игоря. Когда она снова смотрит на меня, выражение ее лица становится слишком напряженным. 

- Что твой брат сказал тебе? 

Я складываю руки на груди. 

- Он просто сказал, что мне нужно быть внимательнее и посмотреть на ситуацию под разными углами, чем я и занимаюсь. Знаешь, на что это похоже? На то, что ты здесь только ради собственной выгоды.

Сжимая руки в кулаки, она пылает изнутри. Если бы мы были в мультфильме, из ушей у нее точно повалил бы пар. Она открывает рот, чтобы что-то сказать. Закрывает его. Потом снова открывает.

- Отвали, - говорит она наконец и уходит от меня.

Я иду за ней, остановившись у подножия лестницы, когда она поворачивается, чтобы подняться. 

- Куда ты идешь?

Она продолжает подниматься, отвечая:

- Я соберу вещи, а потом вызову такси. Я не собираюсь оставаться здесь и подвергаться унижениям и допросам, когда я не сделала ничего плохого, - она ругается себе под нос. - Мне следовало держаться от тебя подальше. Я так и знала.

- Как хорошо. Играешь роль до конца. Просто умница, - я расстроен и зол.

На себя, на брата, на ситуацию, на Яну. И, в первую очередь, на то, что она просто сбегает посреди ссоры. 

На верхней площадке лестницы она поворачивается ко мне лицом. 

- Я ни во что не играю, идиот. Ты разбиваешь мне сердце, - ее голос дрожит, и выражение лица… она выглядит раздавленной, и вдруг до меня доходит, что она не просто уходит от этой борьбы - она уходит вообще.

Я совсем не ожидал такого исхода.

Мои легкие внезапно пустеют. Как бы я хотел заключить ее в свои объятия и заставить этот жуткий взгляд навсегда исчезнуть. Не так я хотел, чтобы все прошло.

Я ставлю ногу на нижнюю ступеньку, готовый подняться вслед за ней, но она поднимает руку вверх, чтобы остановить меня. 

- Я больше не хочу с тобой разговаривать. Не ходи за мной.

Все внутри сжимается до боли. Я застываю на месте, наблюдая, как она исчезает в коридоре.