Добро пожаловать на казнь злодейки

− Я могу идти? − спрашиваю осторожно, боясь спровоцировать его.

− Можешь, − цедит он сквозь зубы, продолжая сверлить меня взглядом. − Но учти, помилование не значит, что ты свободна. Ты все еще моя жена.

От его тона по спине пробегают мурашки. В этих словах явно кроется угроза, но я слишком устала, чтобы сейчас об этом думать. Главное – он меня отпускает. Можно наконец вернуться в свою комнату и попытаться осмыслить все произошедшее.

Разворачиваюсь и иду к двери, чувствуя его тяжелый взгляд между лопаток. Каждый шаг дается с трудом – так и кажется, что он сейчас передумает и прикажет вернуться. Или того хуже – решит, что императорское помилование – недостаточная причина оставить меня в живых.

Но он молчит, и я наконец выскальзываю за дверь. Только в коридоре позволяю себе перевести дух. Помилование... Надо же! Похоже, в этом безумном мире у меня появился неожиданный союзник. Вот только не станет ли эта помощь медвежьей услугой? Судя по реакции Рэйва, он теперь будет еще более подозрительным.

Может, сбежать? Эта мысль вспыхивает в голове как спасительный огонек. Но тут же гаснет – а куда? За пределами этого особняка меня ждут только люди, жаждущие моей крови. Я до сих пор помню эти искаженные ненавистью лица, крики "ведьма!" и проклятия, летящие в мою сторону.

Нет, побег – не вариант.

Да и как далеко я смогу уйти? Без денег, без знания этого мира, в теле женщины, которую, похоже, знает каждая собака в городе. В лучшем случае меня поймают и вернут "любящему" мужу. В худшем... что ж, толпа наверняка будет рада закончить то, что не удалось карателю.

Вздыхаю и продолжаю подниматься по лестнице. Пока что я как муха в паутине – куда ни дернись, только сильнее запутаешься. Остается только ждать и наблюдать. Может быть, со временем я пойму как дальше действовать. Если, конечно, доживу до этого момента.

Хотя одну вещь мне все-таки удалось понять за этот безумный день: Рэйв явно расслабляется, когда я показываю характер. Вот взять хотя бы этот момент с десертом – стоило мне упереться и отказаться, как он буквально обмяк в кресле. Будто именно этого и ждал.

Интересно, в чем тут подвох? Может, ему просто нравится, когда сопротивляются? Или дело в чем-то другом? Ведь явно неспроста он так среагировал. А уж этот тип точно ничего не делает просто так.

Открываю дверь спальни и осторожно вхожу внутрь. Комната выглядит точно так же, как я ее оставила – роскошная и безликая одновременно.

Мой временный приют... или очередная красивая тюрьма? Что ж, по крайней мере здесь нет крыс.

Только собираюсь укладываться, как в дверь раздается стук. Сердце испуганно подскакивает к горлу – первая мысль, конечно, о Рэйве. Но через секунду понимаю, что это не он – стук слишком мягкий, осторожный. Так стучит женская рука.

− Войдите, − произношу достаточно громко, чтобы быть услышанной.

Дверь медленно открывается, и я невольно отшатываюсь. На пороге стоит женщина, и ее лицо... Оно буквально искажено ненавистью, глаза полны такого презрения, что мне становится не по себе. А потом я замечаю то, что она сжимает в своих бледных, дрожащих от напряжения руках – острый серебряный нож.