Хочу свободы и богатства

«Выбирая жену, мужчина ищет для себя источник

благородных чувств и благостного покоя на пути 

своём. Выбирая мужа, женщина ищет для себя

источник осуществления её неразумных желаний»

(Из откровений вседержителя святой церкви

Троесущего Аирабахаума, подслушанных и тайком

записанных одним из прислужников алтаря)

В принципе, чего-то подобного она от этой девушки и ожидала.

– Давай поговорим, – согласилась Шайтала.

И предпочла сесть, дабы подчеркнуть серьёзность намерения выслушать гостью. Тамита так же оставила свою обычную манеру демонстрировать пофигизм. Уселась прямо, свесив ноги с подоконника и даже не пытаясь ими болтать.

– О чём будем говорить? – осведомилась Шайтала, убедившись, что Халиша всё никак не найдёт слов для затравки разговора. – Полагаю, о твоём желании стать супругой Таниха?

– О моём нежелании стать его супругой, – благодарно кивнув за помощь, возразила халарка.

– Вот как? – не слишком удивилась Шайтала. – Хотелось бы узнать: почему?

И очень бы не хотелось – додумала она про себя – чтобы это оказалось всего лишь позой. Попыткой понравиться бывшей жене альтернативным решением. Спровоцировать её саму упрашивать хитрую кандидатку занять вакантное место. Дескать, раз не хочет, значит, не корыстна, значит, приличный человек, значит, лучше иметь дело с ней, а не в другими.  Приём известный и отнюдь не оригинальный.

Халиша посмотрела на неё с виду прямым взглядом человека, решившего не юлить в своих же интересах. Мол, разговор о слишком серьёзных вещах, чтобы заранее восстанавливать против себя нужного человека. Без охов и вздохов приступила к обозначению своей позиции. Причём, начала с главного:

– Я не хочу стать одной из жертв заговора против Таниха. Слишком неверный результат. Молодую вдову могут пощадить и вернуть её семье. А могут и убить. Если она будет ожидать ребёнка. Ты усыновила Барних-Гадара. Понимаю, что к своей пользе. Значит, ты будешь на его стороне. Иначе, какая от этого польза? Наследник обречён: ты и твой приёмный сын никогда не позволите ему стать правителем. Ты, возможно, не захочешь его убивать. Но Барних не оставит брата в живых.

Иначе тот будет висеть над головой дамокловым мечом – мысленно согласилась Шайтала. Лично ей не по душе такая развязка. Если бы от неё хоть что-то по-настоящему зависело в предстоящем военном перевороте, она бы непременно воспротивилась убийству Таниха. По сути, тот не представляет реальной опасности для своего младшего брата. Кто его поддержит?

Пхары, если его женой станет Ярапхата? Да, те могут использовать смещение зятя, как повод к войне. И что? Они и без того кипят, лишённые возможности пограбить, как встарь, соседей. Таскаются за пределы империи, где добыча не такая богатая. Да и отпор им научились давать. Причём, добыча достаётся немногим, а все тяготы большинству. Пхарские вожди с трудом удерживаются на вершины социальной пищевой цепочки: народ ими недоволен. А тут такой праздник: схлестнуться с богатым Нихуром – Них-Гадар и без династических проблем каждый год ожидает нападения. Оттого и делами военными озабочен больше, чем семейными.

Если же он выберет для сына Халию, а Таних, что называется, лишится места, халары не станут воевать, дабы этот неудачник удержался на посту правителя. Им и без того жирно живётся. Своё войско у них малочисленно: эти жмоты не хотят содержать, как они считают, дармоедов. Халар практически в центре империи: им устраивать набеги за границу слишком хлопотно и накладно. Пока воины доберутся до цели, корми их, пои, лечи. Да вождям земель, через которые они пойдут, в карман отсыпь. Никакая добыча тех затрат не перекроет. Сплошное разорение.

Ир-Хим – отец Сахиры – старый волк, и не станет связываться с тиграми Нихура: слишком силы неравны. Барних будет драться ни на жизнь, а на смерть. А его тигры любят в этой жизни лишь две вещи: своего молодого предводителя и грабить. Ни от одной своей любви не откажутся – хоть режь мерзавцев, хоть живьём ешь. Им для пограбить тоже далековато ходить, а тут вот оно: Ират прямо под боком. Дай им повод – в хлам раскатают.

Короче, в смерти Таниха жёсткой принципиальной нужды нет – с какой стороны не посмотри. Но Барних всё равно не оставит брата и потенциального соперника в живых. Чтобы никому однажды не пришло в голову вытащить его из небытия, сдуть с неудачника пыль и попытаться вернуть на якобы законное место. Вдову его Барних подержит какое-то время, убедится, что не беременна, и отпустит. Он же герой: с бабами не воюет. Так что Халиша права: не такой уж Таних козырный вариант, как это пытаются подать в Нихуре. Блеску много – толку ни на грош.

– Но ты сюда явилась, – ознакомившись с позицией халарки, констатировала Шайтала. – Вряд ли с целью устроить брак сестры. С которой, видимо, не поделилась сомнениями насчёт жениха.

– Она знает, – подозрительно легко призналась Халиша. – Но Халия чересчур самоуверенна. Она считает, что сумеет удержать мужа на месте правителя.

– Для этого туда нужно сначала забраться, – иронично напомнила Тамита.

Халиша тут же развернулась к ней всем телом и склонила голову, прикоснувшись рукой ко лбу:

– Ты права, неповторимая. Но Халия уверена, что это получится.

Шайтала мгновенно насторожилась: откуда такая уверенность? Заговор? Против Барниха? Халары вполне способны подкупить кого-то из обитателей дворца. Как интересно. Сначала эта история с ожерельем Фанизы – кстати, неплохо бы узнать, кто паршивку надоумил – теперь невесть откуда взявшая уверенность Халии.

Она посмотрела на Дочь Ба – та ответила ей посмурневшим взглядом вспыхнувших глаз, в которых таяли чёрные зрачки. Она тоже почуяла грозившую воспитаннице опасность. Уберут Барниха, и воспитанница с её приданым окажется в руках бывшего мужа. Во всяком случае, кое-кто на это надеется. И не боится столкнуться лбами с айтарами. Какой смелый нынче пошёл народец – мысленно покривилась Шайтала, а вслух повторила:

– Зачем сюда явилась ты?

– Хочу обрести мужа, – прямо и чётко сформулировала свои мотивы Халиша.

На её прелестной безжизненной маске не дрогнул ни единый мускул. Лишь в глазах сверкнула и пропала мимолётная искра эмоций: халарка держала те в ежовых рукавицах. Только ей в голову не приходило, что маска сама по себе уже свидетельствует против хозяйки: честность глаз не прячет.

– Барних не сделает тебя своей женой, – на всякий случай предупредила так называемая будущая свекровь. – О его браке с дочерью Них-Юсуда уже объявлено.

– Это была твоя воля, – возразила Халиша. – Ты можешь передумать. Если решишь, что другая невестка  будет тебе полезней.

И что же ты выставишь на торги – призадумалась Шайтала. Укажешь на убийц Барниха? Это самое очевидное. Или есть что-то покруче?

– Я могла бы передумать, – согласилась она, ибо ничто не вечно под луной. – Но, не стану этого делать. Что бы ни предложили, доказывая упомянутую тобой пользу. Слово дано,  Таларухи не отступают от данного слова, – забросила она провокацию, в надежде, что халарка постарается её склонить на свою сторону и проболтается.

– Слово было дано, – уточнила изворотливая дочь своего народа. – В своё время, и оно уже прошло. Наступило иное время, с ним явились другие обстоятельства. Неразумно оценивать новые обстоятельства с высоты прошедшего времени.

И ведь права же, не подкопаешься – не стала Шайтала кривить душой. Однако и на провокацию халарка не поддалась. Задаром эта продуманная торгашка свою информацию не отдаст. А цена известна: брак с единственным реальным наследником Них-Гадара. Понятно, что этому не бывать – даже не усомнилась Шайтала в правильности решения помочь Саните. Никаких халаров в Нихуре не будет. Они, как ржавчина: упустишь крохотное пятнышко на одной пластине, и вскоре та сожрёт весь доспех.