Звериное чутье

АНАСТАСИЯ КУЛАГИНА

В этот раз мама превзошла саму себя. Мы всей семьей стоим в холле большой дворянской усадьбы и приветствуем гостей на ее благотворительном вечере. Наверное, это все же отец договорился с музеем, чтобы ей разрешили здесь провести ужин, человек на пятьдесят, и небольшой концерт.

Чувствую себя актрисой в постановке, мы все как в спектакле. Декорации впечатляют: мраморная лестница с внушительными перилами, фигуры львов по бокам, колонны, огромная входная дверь, метра три в высоту.

Пока поднимаешься, уже себя чувствуешь девушкой из прошлого века, а когда заходишь в этот холл с белой широченной лестницей и красной ковровой дорожкой, каменным полом и огромной люстрой прямо над нами, потолок вообще можно увидеть только задрав голову, теряешься. Я к себе примерила уже с десяток ролей из разных фильмов и романов.

Петька бы оборжался, если меня сейчас в этом антураже увидел.

До последнего надеялась, что дата благотворительного вечера совпадет с моей рабочей сменой в аэропорту, и я просто сольюсь. Но нет, мама выбрала дату на прошлой неделе, сегодня у меня выходной и сегодня же мероприятие. Слиться без уважительной причины мне не позволят, так что приходится отрабатывать свою принадлежность к семье.

Ненавижу эти вечера. Папа заставляет всем улыбаться, иногда, как сегодня, петь, и не смоешься ведь, потому как завершающий аккорд — фотосессия именитых гостей с семейством Кулагиных — добрая традиция этих вечеров.

Очень надеюсь, что собранные таким образом деньги в самом деле кому-то помогают, но вопросов об этом я никогда не задаю.

— Спину выпрями, Настя! — Мама дает легкий тычок в бок, пока у нас небольшая пауза, а папа отвлекся на разговор с женой губернатора.

— Мам, перестань, гостям все равно, а я устала тут торчать. Скоро уже все соберутся?

Черт меня дернул надеть сегодня новые туфли, похоже приеду домой с мозолью. Еще и платье длинное, в пол, приходится приподнимать юбку, когда иду, чтобы не наступить. И сейчас, стоя на месте, я все равно эту юбку поправляю.

— О! Он все же пришел, твой отец будет рад. — И мама расплывается в самой гостеприимной улыбке, а я поворачиваю голову, чтобы понять, о ком она говорит.

От дверей к нам направляется высокий статный мужчина в черном смокинге, белоснежной рубашке и c темно—синей бабочкой на шее. Волосы чуть короче пострижены, чем были несколько дней назад, а по взгляду ярких голубых глаз сложно понять, рад он нас видеть в самом деле или это тоже постановочно, как и все происходящее вокруг. Илья Морозов просто неотразим.

Не могу ничего с собой поделать, реально любуюсь его образом и уже готова представить его маркизом или графом и сделать приветственный книксен. Убойная сила, конечно, его фигура в целом, производит на дам сильное впечатление, и я вот тоже, поддаваясь, расплываюсь в улыбке.

— Добрый вечер! Очень рада, что вы все же приняли приглашение! — Мама сияет.

Отец, наконец—то отправив в зал вцепившуюся в него даму, подходит к нам.

— Илья Николаевич! Очень рад вас здесь видеть!

— Взаимно!

Отец протягивает руку. Смотрю на их рукопожатие. И мне кажется, что лев и гиена встретились сейчас на лестнице. И да, лев — это Морозов. И вот этот благородный зверь обращает внимание на меня.

— Анастасия, приятно снова видеть вас, надеюсь порадуете своим голосом? В программе говорится, что вечер музыкальный.

— Да, Настя сегодня выступит на сцене. — Мама просто само очарование, излучает доброжелательность. — А где вы успели познакомиться?

— Настя пела на банкете Самойлова, произвела на всех впечатление.

— Оу…

Маме не нравится, что я пою в ресторане или на улице, приличным выступлением она считает или концертную площадку, или свой вечер. И пока она соображает, что ответить, отец перехватывает Морозова.

— Илья Иванович, вы же помните мое предложение, у нас все еще есть возможность запустить интересный проект, можно обсудить детали и наши интересы.

Ого, у отца есть бизнес-интерес к этому красавцу, и они знакомы. Нет, Морозов точно не оборотень, как мне вообще это могло прийти в голову? Наблюдаю за его мимикой. Аристократ, черт, хорош! Ему нужно сниматься в исторических фильмах, точно!

— Конечно, обсудим.

— Дамы, мы вас оставим.

Отец уводит Морозова в зал. Мама выразительно смотрит на меня, но ничего сказать не успевает, подходят следующие гости. А потом ее зовут открывать вечер, и я сбегаю к музыкантам.

Сегодня у нас фортепьяно и саксофон, мама захотела джазовый вечер. Присаживаюсь рядом со сценой на стул и прикрываю глаза. Не знаю, где она откопала этих парней, но музыканты явно хороши, плавающий ритм, вариации на тему знакомых мелодий, мне нравится. Саксофон выдает какие-то немыслимые ноты в финале. Гости аплодируют.

Наполненная энергией, выхожу на сцену. Уже забыла про туфли и юбку, все еще купаюсь в удовольствии прозвучавших мелодий. Почему-то в голове сцена из Титаника, начало вечеринки, оркестр и гости. Мы успели с пианистом прогнать три композиции, дядька с саксофоном сказал, что будет импровизировать, посмотрим. Беру микрофон в руки и ищу глазами Морозова. Да, сегодня мне хочется петь для него. Нахожу, стоит у колонны, смотрит точно на меня.

Отлично, поехали!