Урок по спасению Вейзена

Внутренний двор императорского дворца тоже ломился от обилия цвета. Центр двора оставался свободным для собравшихся, чтобы те могли выплескивать свою энергию, не боясь задеть ничего ценного. Зато по периметру шли длинные столы, заставленные вазами со срезанными цветами — боюсь представить, какие плантации потребовались, чтобы взрастить всё это цветочное обилие. Был здесь и жасмин, уже знакомый мне, и красный мак, и нечто жёлтое и бархатистое, чему я не смогла присвоить название. Но куда большее пространство стола, чем вазы, занимали подносы, блюда и тарелки со всеми закусками, какие только душа пожелает. Даже не рискну предполагать, сколько времени и продуктов было потрачено на готовку.

А в Вейзене, помнится, окраину занимали торговцы, желающие заработать копеечку с празднующих.

Здесь платить никому не нужно было.

Помимо всего прочего, у императорского дворца обнаружились балкончики, и, кто бы мог подумать, щедрая императорская семья пожертвовала ради праздника и этот архитектурный элемент. Штук восемь балконов, из тех, что были самыми крупными, занимали музыканты. Причём расположились они удивительно продумано: ударные, струнные, духовые и клавишные инструменты зеркально отражали друг друга, так что звук получался объемный и охватывал каждый уголок внутреннего двора.

— И какая, стесняюсь спросить, программа этого вечера? — шепнула я Гетберу на ухо.

А сама хоть сейчас пустилась бы в пляс, очень уж музыка ритмичная и зазывающая. Будто бы даже гипнотизирует. К месту меня пригвоздило лишь потому, что танцевать вот так, на виду у всех и, тем более, Гетбера, я пока что несколько стесняюсь. Надо прогуляться до столов, там ведь не только закуски есть, ещё и напитки. Вдруг осмелею.

— Театра не случится, — ответил Гетбер. — Хотя талантливых актеров здесь достаточно. Их в целом здесь куда больше, чем в нашем угрюмом Вейзене. Будет много музыки, много движения и капелька сумасшествия, когда собравшиеся попадут под влияние хмеля.

— Наверное, нам надо подойти к столам, чтобы хотя бы что-то услышать, — предположила я.

— Хватило бы и первой части, без лишних уточнений, — Гетбер хмыкнул. — Подойдем, но только если ты пообещаешь держаться рядом. Здесь толпа, очень легко потеряться.

Я взглянула на Гетбера — на усмиренный хаос в его волосах, на тени, отбрасываемые ресницами, на уголки губ, что согнуты в едва различимой, одной лишь мне посвященной улыбке. И протянула ему руку. Несколько мгновений Гетбер медлил, будто чего-то ждал, хотя сам не сводил взгляд с моего лица. И вот наконец его пальцы переплелись с моими.

Магии не случилось, я знала это наверняка. Верила честному слову, что Гетбер дал мне не так давно.

И всё-таки, следовало соприкоснуться нашим ладоням, вокруг нас будто возник незримый кокон. Мы всё ещё оставались в Лорьян-Шоле, в окружении гостей императорского бала. И в то же время — отдалились ото всех, с головой нырнули в свой собственный мир.

— Гетбер.

Шёпот слетел с губ ненамеренно, без всякого умысла. Пришлось выкручиваться. Делать вид, что от Гетбера мне в самом деле что-то было нужно.

— Да, Варя?

— Ты лучше знаешь язык, поэтому ты будешь слушать.

Мы двинулись через толпу в сторону столов. Первые мгновения я старалась уделить внимание каждой детали, встреченной на пути, но скоро все яркие платья, драгоценности и улыбки слились в разноцветный калейдоскоп. Он существует лишь благодаря совокупности элементов, каждый из которых в отдельности не несёт в себе никакого смысла.

— Что будешь делать ты? Охранять столы?

Голос Гетбера, казалось, даже не касался ушей — прозвучал напрямую в голове. И как поверить, что в этот раз опять обошлось без магии?

— Я буду наблюдать за обстановкой, Гетбер.

Впрочем, итоговый вариант нашего сотрудничества был ближе к варианту, предложенному Гетбер. Сколько я ни вглядывалась, так и не смогла различить ничего значимого. Впрочем, я ведь и не знала, куда именно следует смотреть… Но я в самом деле старалась. Благо, у меня была свободна аж одна рука, так что в перерывах между наблюдениями я успевала оценивать ещё и местную кухню.

Кухня оказалась куда более разнообразной, чем в тех заведениях Вейзена, где мне повезло побывать. Но это было не только преимуществом, ещё и недостатком. Каждое блюдо обладало собственным ярким вкусом, и очень часто этот вкус противоречил блюду из соседней тарелки. Это напрочь разрушало приятное послевкусие.

А Гетбер, вообще говоря, оказался профессиональным тайным агентом.

Вряд ли он водил меня от столика к столику затем, чтобы я ознакомилась со всем ассортиментом, правильно?

Мы нигде не задерживались подолгу. И всё время выбирали наибольшие скопления людей. Гетбер сохранял невозмутимый вид, и неважно, насколько сильно мы в это скопление вмешивались. А я служила отличным прикрытием — спасибо разыгравшемуся аппетиту.

— И как оно? — спросила, когда мы в очередной раз перемещались с одного места на другое.

— Скудно, — ответил Гетбер. — Начинаю сомневаться, что мы получим тот результат, на который надеемся.

— Отдохни тоже немного, — предложила я. И неожиданно для себя самой прикоснулась к груди Гетбера пальцами свободной руки. — Завтра утром на трезвую голову обдумаем дальнейшие планы.

— На трезвую? — он хмыкнул. Я невозмутимо пожала плечами. — Походим ещё немного. Вдруг нам всё-таки улыбнется удача.

И всё-таки боевой настрой я Гетберу сбила. Хотя он и не притронулся к закускам на столах, но всё же будто бы стал прислушиваться менее сосредоточенно. Чуть чаще смотрел на меня, чуть крепче сжимал ладонь. Иногда Гетбер кивал — думаю, это был тайный знак, который дарил надежду на то, что у нас всё-таки будет информация для обсуждения и осмысливания.

Наблюдая за Гетбером, я и сама стала относиться к этому вечеру спокойнее. Подумаешь — просто продолжение праздника… А вот завтра уже начнётся усиленный поиск. Можно будет поискать сводки в местных газетах, или сходить на собрание к активистам, которые здесь наверняка имеются, или заглянуть в менее роскошный район — такой, где обычные люди из уст в уста передают самые актуальные новости.

Ждать завтрашнего дня осталось совсем немного.

Небо, вспыхнув пунцовым румянцем, начало быстро угасать. Наступал вечер, тёмный и загадочный, манящий этой своей таинственностью. Как и полагается, вместе с собой он нёс сюрпризы. Приятные или нет — это нам ещё предстоит понять.

Первым сюрпризом была музыка, неожиданно прекратившаяся.

Тишина наступила в одно мгновение, без всякого предупреждения. Однако вместо того, чтобы испугаться, собравшиеся, напротив, воодушевились. Закружились платья, взлетели в воздух руки. Я посмотрела на Гетбера недоуменно, и он принялся объяснять:

— Начинаются танцы. Предыдущая часть бала, согласно традициям, давалась для того, чтобы успеть прибыть к дворцу, встретить старых знакомых или, если таковых не оказалось, обрести новых. К этому моменту каждый должен быть при паре. Принять участие в первом танце — это обязанность каждого, кто пришёл на бал. Не сделав этого, ты выкажешь неуважение императору. Заслужить прощения после такого весьма проблематично.

— Почему ты сразу не сообщил мне об этих танцах? — я нахмурилась. Музыканты на балконах уже вновь потянулись к инструментам. Ещё немного, и танец начнётся. А становиться врагом Кан-Амьера только из-за того, что я пропустила какой-то там танец, совсем не хочется. У меня есть для этого чуть более весомые мотивы.

— Ты сама захотела пойти, — ответил Гетбер с улыбкой. И одновременно с тем, как скрипачи на ближайшем балконе коснулись смычков, его свободная ладонь завладела моей. — Не бойся, в этом танце нет ничего страшного.