Простая смертная

Сказать, что я вернулась расстроенной – ничего не сказать. Как говорят у нас, простых землян: «Я в полном шоке!». Красивый мужик с короной на голове – это плюс, но то, чтобы добиться его-красивого, нужно очаровать дракона – существенный минус. «Полюбить дракона», как и «покорить дракона» – это всё было для меня немного «слишком».

Подвиги – это не ко мне. Я спокойный человек умеренных амбиций.

Меня одолевал страх, распирало от злости, но всё, что я делала при этом, смиренно топала вперёд за грозной свекровью. А кто рискнёт такой слово поперёк сказать? При ней вон, драконы и те присмирели.

Хотелось увидеть Эвила.

Мне уже стало казаться, что с момента нашего расставания прошла вечность. Я не могла вспомнить его лица. Помнила горячие поцелуи, сводящие с ума, умелые страстный ласки, опьяняющие проникновения, но его лицо смазывалось перед глазами.

Я так мало знала мужа. Он был для меня незнакомцем. Хотелось узнать его лучше. Понаблюдать со стороны, понять, что он за человек. Враг ли? Может стать другом или, хотя бы, верным союзником?

Одна, пусть и самая страстная ночь, это ещё не любовь. В постели можно оказаться и с врагом, но вот любить врагов – дело сложное.

Я хотела нежности, любви и стабильности. Хотелось верить, что мой муж – моя броня. Но куда деваться от мысли, что в его постели были другие женщины? Кто поручится, что с ними он не был столь же страстен, чуток и горяч, каким был со мной вчера? Что осталось от несчастных? Кучка пепла?

Теперь понятно, почему предыдущая владелица моего тела метнулась с трона без оглядки в серый мир многоэтажек и аттестаций.

Драконы – они такие. В любую щель загонят.

Апартаменты Хатериман были полны людей. И всё это были женщины – нарядные, как бабочки. Одни, расположившись у фонтана, пили что-то из чашек (рискну предположить, что чай), другие, сгрудившись стайками, щебетали о чём-то своём, девичьем. Третьи музицировали четвёртые танцевали. Да тут с полсотни народу собралось!

– Небольшой праздник, лишь в самом узком кругу, – сверкнула колдовскими глазами Хатериман. – Жёны, сестры и дочери самых влиятельных сановников моего сына. Присядь. Велю принести нам прохладительного.

Ковры-подушки-музыка. И сладкая муть в пиале. Веселье – не нарадуешься. Среди сияющих, лоснящихся довольствием лиц, бросилось в глаза одно, едва ли не более мрачное, чем моё в данный момент. Девица смотрела на меня с неприкрытой ненавистью.

У неё были чёрные волосы, тонкие черты лица и злые, раскосые, зелёные кошачьи глаза. Красивая Я интуитивно ощутила приступ глубокой антипатии, будто встретилась с врагом.

– Подойди, – обратилась я к Мирайи.

А может, то была Суокэ, не уверена, да и не важно.

– Да, госпожа?

– Кто эта девушка?

– Какая девушка? – потупила плутовка глазки с самым невинным видом, но я видела, что она прекрасно понимает, о ком речь.

– Да вон же она. В наряде цвета вишни, расписанного золотистыми птицами.

– Не знаю, госпожа, – помотала девушка головой.

Перехватив мой взгляд, черноволосая красавица спесиво вскинула голову и легко сорвалась с места, приближаясь:

– Моё имя Эденсун. Говорят, что я красиво танцую. Желаете взглянуть, госпожа? Могу станцевать для вас.

Всю жизнь мечтала взглянуть!

Она стояла передо мной, возвышаясь (ну, не вскакивать же мне «солдатиком», лишь бы не позволить сопернице быть выше ростом?). Вокруг её ног колыхались лёгкие юбки с множественными разрезами, летящими при каждом шаге. Дрожали-звенели многочисленные браслеты на тонких руках. В чёрных волосах вились золотые нити. Было в этой девушке что-то дикое, необузданное и опасное, но в тоже время, приковывающее взгляд.

Все смолкли от напряженного, почти сладострастного, любопытства. Везде найдутся любители заглянуть в чужую жизнь. Дам можно понять: телевизоров, ток-шоу и сериалов в этом мире нет.

Зато были мы: я, плясунья-Эденсун и Эвил между нами. Вечное противостояние порядка и страсти, нежности и похоти, жены и любовницы.

Стоит, смотрит зелёными глазами, змеища. А все вокруг даже не дышат в ожидании дальнейшего развития событий.

– Танцуй, – кивнула я и вытянулась на подушках с видом сытой кошки, которой только в радость наблюдать за мышкой. – Музыку! – небрежно махнула рукой музыкантшам.

Эденсун начала свою змеиную пляску. Гибкие, мягкие, плавных движения, полные томительных чар – кобра плела паучью паутину. Уже в следующий момент её движения сделались ломанными и резкими, это походили уже не на обещание, а на угрозу.

Кошка и змея, кинжал и медленный яд, дикий огонь и текучая вода – она была всем в своём танце. И все это было пропитано ненавистью – ко мне.

Эденсун была опасной соперницей. С такой в своей прошлой жизни я бы и связываться не стала, решила бы, что мне не по зубам. Да и редким приз стоит подобной схватки.

Но в моей прошлой жизни не было Эвила.

Гибкая, как гимнастка, отлично чувствующая ритм, потрясающе чувственная, Эденсун могла зажечь огонь в сердце мужчины одной своей пляской.

А я – смогла бы? Сомневаюсь.

С последним аккордом Эденсун замерла, насмешливо уставившись мне в глаза:

– Вам понравилось, госпожа?

– Понравилось, – кивнула я, отстёгивая от пояса кошель и небрежно бросая несколько золотых монет к её ногам, будто та и правда была не больше, чем акробаткой, танцующей для увеселения толпы. – Неплохо, плясунья. Позову тебя, если вдруг станет скучно.

Зелёные глаза сверкнули диким огнём:

– Я лучше спляшу твоему мужу, королева-однодневка! Особенно жарко стану плясать в тот день, когда ты сгинешь вослед за твоими предшественницами – и на нём, и под ним!

Словно сквозняк, вокруг пронеслись возмущённые вздохи, но никто не спешил вмешаться в перепалку. Видимо, гадина успела набрать веса и её опасались.

Поднявшись на ноги, я встала перед ней. Заглянув в злые глаза, безмятежно улыбнулась:

– Если бы ты была в этом уверена, сейчас бы не говорила глупости. Какой бы яркой не была твоя звезда – она погаснет. Все звёзды гаснут на рассвете перед солнцем. Можешь мечтать о своём Дне Дней, но эту ночь король проведёт со мной. И эту, и следующую, и все остальные ночи. А ты пляши. Что ещё тебе остаётся?

Подарила ей ещё одну улыбку я пошла дальше, к дверям. Мирайя и Суокэ как привязанные, следовали за мной.

Тут бы делу и конец, но Эденсун точно ненормальная – такого, признаться, я не ожидала.

Она бросилась на меня драться! Но вцепиться мне в волосы не успела. Служанки не схватили её за руки.

– Довольно! Хватит! – голос Хатериман прозвучал тихо, но его услышали все.

Драка сразу прекратилась.

– Стража!

Двери открылись и в наше женское царство проникли мужчины.

– Бросьте в темницу эту дрянь, – небрежным кивком указала свекровь на Эденсун.