Хозяин деревни

ЭЛЬЗА

– Берт, не дури девчонку.

– Ты о чем, Влад?

– О том, что все равно поступишь по-своему.

– Поясни?

– Если она окажется сердобольной самаритянкой, ты не успокоишься и в любом случае не выпустишь молокососов на свободу просто так.

– Неужто я такой предсказуемый?

– Да, если это касается того, что тебе важно… или кого.

– Так заметно?

– Мне, начбезу? – хмык. – Да, Берт. Заметно. Не сомневайся.

…

– Берт… – повторяю вслед за Томилиным, чем сразу обращаю на себя внимание обоих мужчин. – Необычно.

– Эльза?

– Ты слышишь?

Подступают ближе.

Гольдман сокращает расстояние до шага и, присев на корточки, касается пальцами моей ладони, лежащей на подлокотнике.

Томилин притормаживает у него за спиной, сканируя мое лицо прищуренным взглядом. Начальник безопасности в своей естественной среде. Недоверчивый во всём и ко всем и непременно желающий докопаться до сути.

– Давно?

– Почему не сказала?

Ответить не успеваю. Вопросы сыплются один за другим. Впрочем, кое-кто успевает вносить собственные ремарки.

– Как себя чувствуешь?

– Явно лучше, чем когда была глухой.

– Влад, прекрати!

– Да я пока не начинал, но уже в предвкушении. Теперь-то понимать друг друга нам явно будет проще.

– Не знал, что у тебя есть корочки выпускника медакадемии, и ты на глаз умеешь ставить диагнозы.

– Думаешь, Шац запретит ей разговаривать? Шутишь, Берт? У нее были проблемы со слухом, а не с языком. И потом, не говори, что тебе самому не интересно дожать это дело, которое по сути мы и так уже щелкнули, как орешек.

– Несколько дней погоды не сделают…

– Да ладно? Учитывая, что это твоя…

– Тш-ш-шшш … – в конце концов подаю голос, морщась и вскидывая руки вверх, – не всё сразу. Не так быстро. И, будет лучше, если я все же смогу видеть ваши губы.

Слава богу, слушаются.

Замолкают и устремляют свои взгляды на меня.

– Что со слухом, Эля? – уточняет Альберт, медленно поглаживая кончиками пальцев тыльную сторону моей ладони. – Голова болит?

Прислушиваюсь к собственным ощущениям. Касаюсь ушей, надавливаю.

– Голова не болит, но в ней шумит море. И ваши голоса раздаются как издалека. Очень тихо и невнятно, будто с эхом. Странное состояние, – выдаю в итоге.

Параллельно стараюсь на зацикливаться на его прикосновении, рождающем под кожей теплые потоки, проскальзывающие от запястья вверх по предплечью и дальше по всему телу.

Это не мурашки. Что-то иное. Сильное и волнующее… да, однозначно, волнующее.

– Мы сможем говорить, не пользуясь набором текста на экране? – интересуется Томилин, складывая руки на груди.

– Да, если не будете частить со словами.

– Хорошо. Не буду.

Смотрим друг на друга. Он со своей раздражающей меня улыбочкой. Не то натянутой ради случая, не то наглой по жизни. Я без нее.

– Нравлюсь? – подмигивает.

Качаю головой.

– Нет. Вы мне не нравитесь, господин начальник безопасности, но я готова отвечать на ваши вопросы, – выдаю без запинок.

Хмык. Взгляд в сторону друга:

– Берт, а она прикольная. Люблю смелых девочек.

Ждет, что застесняюсь, сдамся и опущу глаза? Поэтому провоцирует? Поэтому говорит обо мне в третьем лице?

Ну что ж, пусть пытается. Спорить не стану.

– С чего вы взяли, что я смелая? – решаю прояснить момент до конца.

Интересно?

Да, пожалуй.

– Мало, кто отваживается говорить мне подобные слова в глаза. Обычно за спиной шепчутся. Ты не побоялась. Я ценю.

Пожимаю плечом.

– Мне Альберт, который никак не хочет называть своего отчества, – перевожу взгляд на хозяина дома, – дал слово, что вы не причините мне вреда. Я ему верю.

– Громкое заявление, – очередной хмык.

– Уж какое есть, – сиплю и прикрываю рот ладонями, чтобы откашляться.

– Ладно. А мне? Мне ты веришь?

Начбез буквально атакует, когда я вновь возвращаю к нему внимание.

– Вопрос с подвохом. Но ответ дам. Скорее нет, чем да.

Жду любой реакции, но Томилин кивает:

– Принимается.

После чего отодвигает от стола один из стульев, поворачивает его так, чтобы я могла видеть его лицо, и садится.

Гольдман, пробурчав что-то слегка похожее на: «Еще не хватало ей меня по отчеству называть», повторяет его манипуляцию.

– Не бойся мудаков из этой машины, – произносит он, замечая, что я вновь кошусь на внедорожник, который магнитом притягивает взгляд. – Для тебя они совершенно неопасны. Ни один.

– А если…

– Никаких если. Неопасны, Эля. Просто. Это. Знай.

Сглатываю страх, живущий на подкорке. Делаю глубокий вдох, медленный выдох и согласно киваю.

– Я постараюсь.

Честно.

Это не отговорка.

Я действительно очень постараюсь не превратить случившееся в фобию. Не стану зацикливаться. Не позволю панике управлять собой и своими поступками.

Я верну себя прежнюю. Сильную. Смелую. Уверенную в себе.

Вновь стану свободной в мыслях и чувствах. Пусть не сразу, но я буду очень стараться. И когда-нибудь непременно преодолею внутреннего врага.

– О чём вы хотели поговорить? – интересуюсь, прокашлявшись.

– О ком, – поправляет меня Альберт. Он поворачивается к ноутбуку, щелкает по кнопкам, раскрывая какой-то файл, после чего придвигает тот ко мне ближе. – Узнаешь?

На экране красуются фотографии троих мерзавцев.

Хапнув губами воздух, обнимаю себя за плечи. Несмотря на то, что в кабинете, как и во всем доме тепло, мне в этот момент становится холодно. Будто вдоль позвоночника кубик льда прокатывается.

– Узнаю, – сиплю беззвучно.

Разглядываю снимок каждого гада и словно проваливаюсь в прошлое.

Жэка.

Евгений Прошкин. Двадцать три года. Студент железнодорожного колледжа.

Наркоман с мутными глазами в коротком пальто. Водитель чертова внедорожника. Именно он разбил стекло в моей машине. Он приложил меня лицом об руль. Он решил стать моим первым насильником.

Тёмыч.

Артём Суходольский. Двадцать пять лет. Безработный.

Алкоголик с бутылкой коньяка, выползший из машины в одном свитере. Псих, не перестававший ни на минуту ржать. Клоун, облизывавший стекло моей машины. И предлагавший разложить меня на капоте вне очереди.

Бес.

Игорь Беспалов. Двадцать пять лет. Менеджер в ООО «МВА».

Смазливый блондин с жуткими глазами. Заводила и лидер среди своих дружков-отбросов. Урод, избивший меня. Подстрекатель и садист.

До этой минуты я не знала клички последнего подонка. Приятели его никак не называли. Но сейчас, читая «Бес», без удивления признаю, кликуха твари очень подходит. Ему самое место в аду. Он тот, кого я ненавижу больше всех.

Но пугает меня не это, точнее, даже не пугает – не дает понимания одна вещь… его фамилия.

Она слишком знакомая.

Как и знакома фирма, сотрудником которой он числится. ООО «МВА».

Конечно, никто не будет отрицать, что встретить фирмы с аналогичными названиями проще простого. К примеру, «Орион». Да я сама не меньше пяти штук могу с ходу назвать. Но «МВА»… сомневаюсь.

– Заметила странности? – читает меня, как открытую книгу, Томилин.

Перевожу взгляд на него.

Смотрю прямо. Затем еще раз на текст под фотографией Беса.

– Отвечу, когда вы назовете мне ИНН фирмы, в которой работает Беспалов.

Начбез усмехается.

– Эля-Эля. И смелая, и умная, – цокает языком, потом отворачивается к Альберту. – Гольдман, ты сам-то понимаешь, как попал?

Не уверена, что он произносит именно это. Слишком тихо говорит. Как и не слышу ответа. Не зацикливаюсь. Концентрирую внимание на экране, где хозяин дома уже открывает реквизиты организации, которая меня заинтересовала.

Десять цифр.

Десять цифр всплывают в белом окне.

Те самые десять цифр, последовательность которых я могу назвать, даже если меня внезапно разбудят ночью. Те самые десять цифр, которые ежедневно, за исключением выходных, мелькали перед глазами последние пару месяцев.

– Я знаю это ООО, – произношу негромко, практически не слыша саму себя. – Генеральный директор общества – Матецкая Вероника Андреевна. Так?

– Бинго! – хлопает в ладоши Томилин. – А кем она приходится Беспалову Игорёше, тоже в курсе?