Как охмурить купидона

– Как не единственный? 

– Одного меня не хватило бы, чтобы одновременно быть во всех уголках земного шара.

– Но как же?..

Купидон хмыкнул, запрокидывая голову вверх, к небу.

– Разочарована?

Закусила губу.

Разумеется, в моих представлениях Купидон – единственный и неповторимый. Но, если при вынужденном отхождении от дел именно «моего» ангела, любовь из мира не исчезнет, это же… самая лучшая новость!

– Нет! Напротив! – подсела к нему рядом, чинно складывая ручки на коленках. – Может, тогда расскажешь еще что-то, о чем никто не знает?

Купидон довернул голову ко мне.

– Например?

– Например… что должна сделать смертная, чтобы привлечь твое внимание?

Парень фыркнул.

– Набиваешься ко мне в девушки? А не боишься?

– Боюсь? Чего?

Он мотнул в сторону крыльев.

– Дополнительных частей тела.

– Они ядовиты?

– Нет.

– Радиоактивны?

– Что? Нет, конечно!

– Опасны для человека?

– Не думаю…

– Тогда отчего же мне нужно бояться? Крылья себе, как крылья. С перьями. Как у птицы.

Ангел снова пошевелил ими, показывая во всей красе. Да так, что ближайшее ко мне крыло выполнило роль пледа, скрывая от холодного ветра.

Не отказала себе в удовольствии зарыться в теплоте пушистых белых отростков.

– Очень функицональные крылышки, – прокомментировала, все же чуть дотрагиваясь до кончика.

И, стоило лишь мне коснуться пера… оно заискрилось!

Маленький светлячок, что родился в одной точке, прошел дальше, пробегаясь молниями все выше, вовлекая в светопредставление огромные белоснежные паруса.

Купидон сейчас походил на новогоднюю елку с зажженной гирляндой, не меньше. Такой же яркий, светлый и… манящий.

Еще с детства я любила зиму, а рождественские ели наряжала с особым энтузиазмом, находя в этом обряде успокоение.

Я только что сравнила парня с деревом?..

Ха!

Поняв, до чего дошли мои мысли, не сдержалась, да весело засмеялась.

– Начала сомневаться в радиоактивности? – поиграл бровями Куп, отчего веселье лишь поднялось на новый уровень.

– Ну да. Светящийся человечек… Хи-хи. Гирлянда на выезде. Хи… – попыталась взять себя в руки, все же не знала, как к такой реакции отнесется обладатель мощного фонарика за спиной.

Фонарика? Да скорее маяка!

И снова смех скрутил меня, не позволяя выпрямиться.

– Поделишься причиной смеха?..

Пришлось рассказать, до чего дошли умозаключения.

– Прости! – вытерла выступившие от смеха слезы. – Я не хотела. Наверное, нервы. Принять парня с крыльями я уже успела, а вот твое преображение в прожектор оказалось очередным сюрпризом.

Ангел улыбался.

Да протянул мне руку.

– Хочешь закрепить результат?

Опасливо покосилась на протянутую ладонь.

– А что будет?..

– Ты смогла коснуться ангельских крыльев. Но боишься прикосновения к руке?

Говорящий загадками Купидон в уходящем Дне Святого Валентина. Ну конечно, разве я устою?

Протянула собственные, чуть подрагивающие пальчики, да положила на раскрытую ладонь.

От соприкосновения кожа к коже Купидон вздрогнул. По его предплечью прошла серебристая волна, которая устремилась выше, к плечам, и дальше перебросилась на крылья, уже светившиеся теплым золотом.

Стоило двум свечениям столкнуться… как крылья встрепенулись, расправились, вновь лишая меня «уютного пледа», да… растворились в воздухе.

И рядом со мной остался сидеть обычный парень. Без ангельских атрибутов. Все в той же модной кожаной куртке, толстовке, да джинсах, которые, кажется, были не совсем по погоде.

С теми же серо-голубыми глазами и беспорядочно разбросанными каштановыми волосами.

Все тот же Купидон… который накрыл мои пальчики своей второй ладонью. Теплой и большой.

– Спасибо, Рая. – Он покачал головой, да счастливо улыбнулся.

– Твои… крылья. Я… как это?.. Я не хотела! – паника охватила меня, заглянула ему за спину, но о шикарных перьях можно было забыть. Они пропали. Вместе с сиянием.

– Ты согласилась прикоснуться ко мне. Захотела этого. После того, как я трижды пытался прогнать, упрямо шла следом. Не отвернулась, узнав о моей незначительной роли в глобальном Значении.

Он перевел руку выше, касаясь браслета. Того самого, что я нашла в «ведьминой лавке». Чуть надавил на него… и браслет разделился на две части. Одну из которых он потянул на себя, продевая на свое левое запястье.

Теперь у нас были одинаковые браслеты, с идущими по всей поверхности каждого письменами. Что, стоило лишь ему вновь взять меня за ладонь, вспыхнули знакомым мне золотым светом.

– Теперь, кажется, у тебя не останется выбора. – Он хитро улыбнулся. – Рая Купидоновна.