Мама для подкидышей, или Ненужная истинная дракона

Я дернулась, потому что на какое-то время мне показалось: он вправду что-то знает о здоровье Миры. Она серьезно больна, счет идет на дни или даже на часы, а сделать — ничего нельзя. Даже в моем мире оставались еще такие болезни, а уж в этом, где, я не уверена была, существуют ли антибиотики…

В голове успело промелькнуть больше десятка пугающих картинок и вариантов выхода из ситуации, и только спустя несколько секунд я сообразила: доктор не знал и не мог знать ничего о здоровье Миры, потому что лечить ее считал ниже своего достоинства. 

Он просто полагал, что раз Мира старуха — то и осталось ей недолго, и лечить все равно нет смысла. Моя свободная рука, та, что не сжимала корзинку с нелепым безухим котом, сжалась в кулак. Сколько я видела таких врачей? Которые, заглянув в мою медицинскую карту, могли только развести руками и сказать: “Ну что вы хотите, возраст!”

Многого я хочу, несмотря на возраст!

Именно из-за халатности одного из них, который проморгал рак, я и оказалась прикованной к кровати. Дочь потом смогла добиться того, чтобы его уволили и отдали под суд, но для меня уже было поздно. 

По-своему истолковав мое молчание, доктор Хлыщ закатил глаза. 

— Ох, богиня, я совсем с ума сошел, уже разговариваю с Дурочкой Элис. — Махнув рукой, он отвернулся, а потом посмотрел на меня через плечо. — Я думал, ты сгинула. Ты где была вообще последние месяцы?

Сгинула? Я открыла рот, качнула головой, считая про себя до десяти, чтобы не сказать доктору Хлыщу, куда ему идти. 

— Совсем сдурела, — пробормотал он себе под нос и зашагал вперед, в сторону “торговой улицы”, как я ее про себя назвала: там было больше всего лавок и магазинчиков, которые пока были закрыты.

— Стойте! — возмутилась я. Если он думает, что от меня так просто получится избавиться, то он ошибается. — Подождите, пожалуйста! Доктор…

Как его там? Не хлыщом же называть? Да, он, судя по всему, мудак, каких поискать, но мне нужна его помощь — так что я должна сделать все, чтобы ее получить. Даже если для этого придется засунуть свое мнение о докторе, как о человеке, куда подальше. Вернее, поглубже.

— Доктор! — снова позвала я и перегородила ему дорогу. В сонной утренней тишине мой голос казался слишком громким, так что я продолжила уже тише: — Там травма, нога, скорее всего, сломана, и нужно…

Я старательно следила за тем, чтобы звучать вежливо, и чтобы на лице не промелькнуло ни тени неприязни. И все равно — глаза доктора Хлыща сузились.

— Ты, мало того что ничего не соображаешь, еще и оглохла? Уйди с дороги!

Вот ведь! Это не доктор Хлыщ, это доктор Козел! 

— У меня есть деньги. Я смогу запла…

Доктор оттолкнул меня, и я, не устояв на ногах, упала на брусчатку, пребольно ударившись ладонями — только в последний момент успела выставить их вперед, чтобы не придавить кота.

Тот с очередным звонким и протяжным “мия-я-яу” выпрыгнул из корзины и бросился наперерез доктору Хлыщу.

— Тьфу! А ну пошел отсюда! 

Он пнул кота, так что бедняга отлетел на пару шагов. Вот же… Убила бы! Да в этом коте и так душа — на честном слове держится. 

Сжав зубы, я перевела взгляд на доктора Хлыща, и тут услышала за спиной тяжелый мужской голос: 

— Что здесь происходит?

Запрокинув голову, я увидела человека в одежде, напоминающей форму полицейского или военного. Нет, все-таки полицейского, решила я, оглядывая темно-синий камзол, латунные пуговицы и белые перчатки. Полицейский выглядел немного помятым, как будто не спал всю ночь или выпил накануне. 

Решив не делать поспешных выводов, я встала. Стоит замять недоразумение: при других обстоятельствах я с большим удовольствием бы написала на доктора Хлыща заявление, договорилась с полицией, дала бы взятку — или какой там порядок приструнения хамов в этом мире?

Но сейчас мне, мать его, необходим был доктор! Не было времени на всю эту возню. 

Поморщившись, я посмотрела на кровоточащие ладони, которые я поцарапала о камень, когда падала.

— Добрый день, — произнесла я. — Ничего. Дело…

— Это сумасшедшая увязалась за мной, — перебил доктор Хлыщ. — Совсем из ума выжила.

Полицейский обернулся ко мне и окинул брезгливым взглядом. 

— Ты кто такая?

— Я…

— Да это ж Дурочка Элис, — ответил доктор Хлыщ. — Не узнал ее, что ли? Ну та, которая двоих детей нагуляла неизвестно от кого, а потом пропала. Ну сирота! Дочка гончара старого. Ты откуда взялась тут? Где твои подкидыши?

Захотелось нос ему разбить. 

— Оставь ее, она блаженная, — отмахнулся доктор Хлыщ. — Только и умеет, что глазами хлопать. Свечной уже открылся, ты не видел?

— Откроем. — Полицейский окинул меня сальным взглядом. — Не скажи, кое-что она все-таки умеет. 

Он стоял довольно близко ко мне, так что уже спустя секунду его рука сжала меня пониже спины. Вздрогнув, я залепила полицейскому пощечину.

— Ах ты! В тюрьму захотела?

Его лицо побагровело, я почувствовала, что под кожей как будто заклубилась сила — ощущалось это как кровь, которая вдруг решила течь не в ту сторону, образуя водовороты. Плохо дело: сейчас устрою посреди улицы световое шоу с молниями. 

Я отступила, но тут вмешался доктор Хлыщ. 

— Не трогай ее, ты что, забыл, что ее Черный себе приметил?

Полицейский осекся и побледнел.

— Черный?

Голос его звучал хрипло.

— Ты последние мозги пропил? — наклонившись к уху полицейского, доктор Хлыщ коротко что-то объяснил, а потом отстранился и поморщился. — Да ты посмотри на нее — охота тебе мараться об дурочку? Пойдем. 

— Еще раз руку на меня поднимешь — поплатишься, — бросил напоследок полицейский и зашагал вперед по улице, вслед за доктором Хлыщом.

Я осталась стоять, не зная, бросаться им вслед или… Нет. Грамотный человек всегда знает, когда переговоры закончены, и в этот раз — они закончены. Меня никто не будет слушать, даже если я предложу все золото, что у меня есть — где гарантия того, что у меня просто не отберут деньги, обвинив в том, что я их украла?

Справедливости ради, я в самом деле их украла, но сейчас не об этом. 

Вся моя интуиция, взращенная годами управления бизнесом и переговоров, вопила: лучше не попадаться на глаза ни доктору, ни полицейскому. И уж точно не привлекать их внимание к моим деньгам.

За свою достаточно долгую жизнь я успела столкнуться с множеством трудностей и никогда не пасовала — но сейчас совершенно не знала, как быть.

Других докторов в городе нет. Ехать в соседний город? В столицу? Но сколько времени это займет? 

Дождется ли старуха Мира помощи? Она храбрилась, пряталась за грубостью, но я отлично видела, как ей больно. Я накладывала повязки: стопа была сильно деформирована и припухла уже вчера вечером, сегодня утром — все стало только хуже.

Без подходящих препаратов, без лечения, в ее далеко не юном возрасте… Я не хотела думать о том, как все может закончится.

Не говоря уже о том, что оставлять детей одних, если буду вынуждена куда-то уехать, я не хотела: судя по тому, как относятся к Элис в этой деревне… лучше быть рядом с ними. 

Кто-то на моем месте непременно сказал бы, что не стоило бы сюда приезжать! Но тогда старуха Мира так и осталась бы лежать на той тропе — так что я ни о чем не жалела.

Но что же мне делать сейчас? 

Я обязательно найду решение! Но сейчас я понятия не имела, как быть. 

— Мя-я-яу, — жалобно взвыл кот, потираясь об мою ногу. 

— Мяу, — согласилась я.

Посадив его обратно в корзинку, я вскинула взгляд и остолбенела. 

Потому что в конце улицы, укрытой утренним холодным туманом, стоял тот, кого я точно не ожидала здесь увидеть.