Ненужная жена. Хозяйка брошенного сада

Я осторожно продираюсь сквозь траву на звук. Пока не дохожу до забора, который, по всей видимости, огораживает участок. Как и дом его сильно оплетают сорняки, и хоть я нашла калитку, открыть её без ножа или каких-либо других инструментов возможным не представляется. Немного покачав дерево, понимаю, что, похоже, мой вес забор выдержит, так что, недолго думая перелезаю через него.

Новое тело ощущается достаточно проворным. Я чувствую себя явно здоровее, чем в реальном мире. Вот вам и жизнь без ГМО.

Удивительно, но за границей участка оказывается куда больше места, чем внутри него. Не знаю, может это связано с тем, что Жерилан как-то обрабатывал почву и она оказалась плодороднее? Поэтому там я в траве выше себя брожу, а здесь… ну… обычный лес. Тоже заросший, конечно, но пройти сквозь него возможно. Особенно благодаря тропинке, петляющей среди больших гладких камней.

Нет, мне точно не показалось, здесь рядом есть вода.

Спускаюсь по тропе, огибая заросли папоротника и пышные кусты. Плеск где-то совсем близко, и я начинаю верить, что потеря колодца из-за чудища для нас не так страшна, как казалось изначально.

Наконец, вижу просвет. Сюда никто не спускался так же давно, как и не было людей в саду, так что добротный мостик без перил затянуло камышами, но с него всё равно можно перейти на другую сторону.

Речка неглубокая. Насколько я могу судить, вода в ней вряд ли достигнет мне до середины бедра. Даже отсюда чувствую, что холодная, но с виду чистая. Отлично.

Теперь главная сложность — таскать её до дома в небольшую горку через заросли. И снова в голову лезут мысли, что пара крепких рук с бугрящимися мышцами пришлись бы весьма кстати, но пошли они к чёрту!

Перехожу мостик, проверяя его надёжность, и спускаюсь. Там берег чище, есть пара камней, на которые можно встать и коснуться воды, что я и делаю.

— Какая холодная, — выдыхаю я, опуская ладони.

Оттираю руки после возни с землёй и умываюсь. Мысли сразу проясняются, появляется воодушевление. У нас хороший день. Есть крыша над головой, еда в лице картошки и река, в которой можно набрать воды. Сегодня и завтра мы точно не пропадём, а там — будет видно.

Пробовать некипячёную воду я не рискую. В конце концов мы не пойми где, и я не уверена, что найду в доме лекарства, у которых не истёк срок годности. Не будем рисковать, проблем нам и без неприятностей с животом хватает.

Сейчас вернусь домой, отправлю Элли доставать картошку, а сама притащу ведёрко воды. Нужно будет ещё придумать, как растапливать печь и, что ещё страшнее для городского жителя вроде меня, как на ней готовить.

Ещё раз умывшись, я поднимаюсь и вздрагиваю от резкого порыва ветра, заставившего деревья заскрипеть. Где-то в лесу тревожно вскрикивают птицы. Холодок, поднимающийся от журчащей и бьющейся о камни реки воды заставляет поёжиться. Становится очень неуютно и как-то жутко. Будто я пробралась туда, где мне быть не следует.

— Снова надумываю? — хмурюсь я.

После колодца и знакомства с пугалом бояться лесных шорохов уже кажется бессмысленным. И всё же я решаю не задерживаться у реки слишком долго. Там Элли ничего не знает и наверняка волнуется. Успокаивая себя беспокойством за ребёнка, перебегаю мостик и поднимаюсь по тропе к саду бодрыми шагами.

Пару раз я всё же оглядываюсь, услышав за спиной неясный хруст, но лес остаётся спокойным, и я решаю, что это либо упавшие с деревьев ветки, либо птицы, либо белки.

Стоит мне перелезть заборчик снова, кожей чувствую, как становится теплее. Будто над садом висит какой-то купол, делая температуру немного выше, чем в окрестностях. Интересно, такое может быть? Магия какая?

Здесь же отпускает чувство тревоги, будто на территории сада мне ничто не угрожает. Как странно.

Проделываю тот же путь до дома и едва не сталкиваюсь на крыльце со взволнованной Элли.

— Где ты была так долго?! — она явно старается говорить тише, но то и дело вскрикивает.

— Прости, — виновато улыбаюсь я, поглаживая прижавшуюся ко мне девочку по голове. — Я положила на колодец камни, чтобы тот… кто там сидит, не выбрался. Нашла нам ужин и ещё реку, здесь, совсем рядом.

— Правда? Покажешь?

— Давай не сегодня, хорошо? У нас осталось где-то полдня, чтобы подготовиться к ночёвке. Я выпрямляюсь и отряхиваю юбку. — А дел у нас полно. Поможешь мне?

— Конечно!

Я решаю, что первым делом нам нужно притащить в дом столько воды, насколько мне хватит сил, а потом уже можно будет заниматься всем остальным. Я отправляю Элли поискать в доме всё, что хоть немного похоже на вёдра, а сама беру другой нож и иду прорубаться сквозь заросли к разбитому окну. Если нам придётся ночевать тут, я хочу, чтобы оно было закрыто.

На это уходит меньше времени, чем требовалось на то, чтобы до окна добраться. Часть Виноград тут спутанный, так что я разрезаю его как шторки. Плотно закрыв ставни, я стучу по дереву, чтобы плотнее держалось и ставлю балку на специальные крюки. Теперь случайно не откроется.

Заколотить может? Чтоб, если кто ломиться будет, повозился. Где я ещё стекло найду, чтоб заменить? Впрочем, гвозди тоже ещё придётся поискать. Поправляю виноград и, подобрав нож, иду обратно к дому.

Элли к тому времени уже выставила на крыльце три ведра. Не знаю как, но она даже нашла коромысло, которому я особенно обрадовалась. Теперь главное, чтобы моё новое, явно более здоровое тело выдержало.

— Отлично. Хватай одно ведёрко, я покажу тебе картофельный куст. Нужно будет найти лопату или что-то такое и выкопать клубни.

— Ого… Откуда ты всё это знаешь, Ви? Просто… будто не первый раз тут, — она смущённо отводит взгляд.

«Всё просто, я не Ви», — хочется сказать мне, но вместо этого я отвечаю:

— Я просто делаю то, что мне кажется правильным сейчас.

— Но… ты так спокойна.

— Если я буду слишком нервничать, это нам никак не поможет, — усмехаюсь я, пытаясь примерится к коромыслу. — Поволноваться я могу и потом, когда мы будем в безопасности и сытые.

— А чего тогда волноваться? — усмехается Элли.

— Вот. Точно.

Доходим до пугала. Я показываю сестре картошку и предлагаю оставить тут ведёрко, а сама вместе с вёдрами, коромыслом и заткнутым за пояс ножом иду к калитке.

— Ви! Тут груш растёт! — кричит за спиной Элли. — Набрать?

— Конечно! — отзываюсь я, скидывая свою ношу в траву и извлекая нож, чтобы освободить от сорняков калитку. — Неси в дом, что найдёшь. Еда нам не помешает.

Отлично, деревья всё же фруктовые.

Сдираю засохшие и не очень вьюны и подрезая стебли, чтобы добираться до калитки. В какой-то момент повязка на моей руке зацепляется за сорняки и съезжает.

Я вздрагиваю, готовясь к боли. Если у меня там рана от сведённой метки, то, наверно, она должна болеть? Пытаюсь вернуть плотный бинт на место, но замираю, заметив на коже что-то необычное.

Мне не больно, я вообще ничего не чувствую. Оттягиваю край повязки, а по спине проносится холодок. На моём предплечье есть какой-то рисунок, и я вижу верхний его край.