На неведомых дорожках

Почти во всех делах самое трудное - начало.

Ж.-Ж. Руссо

Вдруг выглянуло солнце, с самого утра прятавшееся за низкими рваными облаками, и осветило склон до последней травинки. Анькина куртка вспыхнула ярко-алым пятном на охристо-сером фоне, деревья очертило золотистой каймой, а у самой лесной кромки отчетливо проступили три горбатых силуэта. Вздрогнув, я схватила Арапа за руку:

- Смотри… там!

Он подслеповато сощурился, прижимая треснувшие очки пальцем.

- Что там?

- Похожи на ту тварь… Анька-а-а!

- Нет! – Арап решительно перехватил меня, уже готовую мчаться на помощь подруге, и подтолкнул к джипу. – Давай в машину! Сейчас мы их пугнем!

Мы вскочили в «Субару», и бывший экскурсовод суетливо повернул ключ зажигания. В голову мне ударила запоздалая мысль:

- У тебя права-то есть?!..

Но машина уже нырнула вниз и, набирая скорость, понеслась в сторону леса. Я вцепилась в приборную панель, стараясь не жмуриться от ужаса. Ровная стена деревьев надвигалась на нас с неотвратимостью апокалипсиса. Темные фигуры оказались прямо перед капотом. Но вместо хищников, притаившихся в ожидании жертвы, нашим глазам предстали три больших мешка, распяленных на вертикально торчащих шестах. Зрелище, столь трогательное в своей обыденности, не успело до конца отпечататься в моем сознании – «Субару» опрокинул врага, подпрыгнул, доламывая хрупкие деревяшки, вильнул вправо и бочком молодцевато подлетел к лесу.

- Тормози! – проорала я, тряся Арапа за плечо. – Тормози-и-и!!!

Тщетно. Обнявшись с рулем, тот уже не реагировал на внешние раздражители. С лету проломив ряд пушистых елочек, мы подмяли под колеса следующий за ним сухостой и благополучно увязли в буреломе. Мотор напоследок взревел и заглох, а я, отлепившись от лобового стекла, трясущимися руками нащупала дверную ручку и вывалилась наружу.

На твердой земле меня повело, как моряка, пять лет не сходившего с корабельной палубы. Пришлось ненадолго присесть, чтобы придти в себя, а заодно и обдумать некоторые насущные вопросы. К примеру, у кого из моих учеников есть родственники или знакомые в ГИБДД? Ничего личного, но вдруг Арап когда-нибудь покинет свой приют отшельника и захочет с шиком прокатиться по питерским улицам? Такой неприродный катаклизм нужно встречать во всеоружии. А то мы вечно задним умом крепки… начинаем суетиться, когда геморрой берет за горло. Это не я сказала, а наш трудовик, как видно, не понаслышке знакомый с данной проблемой.

В сумке что-то завозилось, задергалось, и мне на колени вывалилась книга Всезнайка, возбужденно шелестящая страницами. Вот так номер…

Книга заерзала по мне, словно у нее включился режим вибрации. Я подцепила пальцем плотный корешок:

- «Как летела Гамаюн, птица вещая, из-за темного леса, из-за высоких гор, пела песню Гамаюн о конце Света Белого»… Тьфу-ты, Господи! Я думала, ты что-то дельное сообщить хочешь, а ты опять за свое.

Книга поднатужилась, укрупняя шрифт до предела: «… потрясалась Мать Сыра Земля».

- Без тебя знаю, - невзирая на сопротивление, я захлопнула разошедшуюся книженцию и отправила ее протестовать обратно в сумку. Хорошо еще, что она говорить не умеет.

Кое-как утвердившись на ногах, я медленно обошла внедорожник по периметру. Арап, распростершись на земле, слабо подергивал конечностями и тихо стонал. Не ощутив в душе ни малейших проблесков жалости, я отвернулась и побрела прочь. Бывший экскурсовод поперхнулся очередным стенанием и жалобно пробубнил мне в спину:

- Марина, ты куда?

Вспомнив кое-что из Анькиного лексикона, я ответила – кратко, но исчерпывающе. Фраза, без сомнения, удалась, хотя не таких слов обычно ждут от учителя. Но ведь и я в данный момент не у доски, и Арапов давно вышел из школьного возраста. Ничего, переживет.

Не прошло и минуты, как за моей спиной послышался хруст приминаемых веток, сопровождаемый знакомым сопением.

- Нам в другую сторону.

Я сделала вид, что оглохла.

- Марина, ты меня слышишь? Куземки в другой стороне!

Не оборачиваясь, я аккуратно сняла Араповскую ладонь со своего плеча:

- До свиданья, Игорь.

- Чего?

- Того.

- Ты куда?..

- Туда, - я махнула ему рукой и ускорила шаг.

А вот и пропаханный нами склон.

Он оказался куда круче, чем мне представлялось – я взмокла уже на середине подъема. Жесткая стерня колола ступни даже сквозь подошвы кроссовок, ноги подворачивались, на пути то и дело возникали препятствия, вроде высоких толстых кочек или вросших в землю валунов. Между ними петляли узкие тропинки. Я остановилась подтянуть развязавшийся шнурок и внезапно ощутила легкое головокружение. Как мы могли здесь проехать?.. Да тут ли проезжали?

Вид с вершины холма разрешил последние сомнения.

Солнце скрылось, и мир окрасился в пепельно-серые тона. Холодный ветер бесшумно раскачивал верхушки деревьев, срывая капли с поникших ветвей. Липкая морось оседала на лице, острый запах прелой листвы горечью отдавался во рту… Колени подогнулись, и я тяжело опустилась на покрытый лишайником валун. В наступившей тишине стук собственного сердца казался оглушительным.

Не знаю, сколько времени я просидела, прежде чем заметила знакомую сутулую фигуру, которая, спотыкаясь на каждом шагу, взбиралась на холм по моим следам.

Дождавшись, когда он окажется в пределах слышимости, я громко произнесла:

- Здравствуй, Игорь!

Получилось даже слишком громко. Бывший экскурсовод нервно дернулся и вскинул голову, моргая сквозь запотевшие очки. Бородатая физиономия влажно блестела.

- Это чего у тебя такое? – Я кивнула на черную пластмассовую коробку, прижатую к его груди. Интересно, откуда он это взял? Вроде бы из дома убегал с пустыми руками.

- Д-диктофон, - насупившись, отозвался Арап, прикрыв свое сокровище локтем.

Я фыркнула, и он нехотя пояснил:

- Это для Нютки, чтобы записывала для меня путевой журнал. Не успел отдать…

- Так я тебя поздравляю.

- С чем? – насторожился он.

- Теперь тебе не нужна помощь, ты сам все сделаешь.

- Почему?

- Потому что тебя ждет увлекательное путешествие по миру, наполненному чудесами и опасностями и населенному разными интересными существами. Если тебя не сожрет огнедышащий дракон и злой колдун не превратит в лягушку или там червяка – ты станешь обладателем самого замечательного путевого журнала со времен Марко Поло. Как тебе такая перспектива? Нет, нет, не отвечай! По глазам вижу, что ты просто счастлив.

У Арапа затряслась борода, и на минуту пропал дар речи.

- Я-й… я н-не понимаю, - натужно выдавил он. – Ты х-хочешь сказать…

- Да я уж все сказала, куда еще-то! Ты попал в параллельный мир. Пляши! Ну, чего застыл? Радуйся! Разве не к этому ты всегда стремился?