- Слышишь? – Меня будит хриплый встревоженный голос Ларса. Мужчина перебирается через бревно и подсаживается рядом.
Я спокоен. Смотрю на костер. Он почти потух. Редкие языки пламени пробиваются из ярких кубиков угля от дуновения ветра.
Стало холодно и довольно тихо.

- Что?

- Не слышишь? Вот опять! Кто-то наматывает круги у нашего лагеря почти час.

Равнодушно понимаю плечами.

- Волки из стаи Предтеча. Они, вроде как, оберегают меня.

Дик чертыхается, оборачивается назад, где мирно спит собака.

- Ах, да, волки ученого. Я забыл об этом. А зачем тогда Пало?

- Она мой друг! – Я тянусь за стопкой хвороста, подбрасываю в костер и добавляю пару поленьев. Голодные языки пламени растут, поглощая тонкие ветки с хрустом, - Собак заводят не только для охраны.

- И что волки? Доложат наверх о тебе?

- Не о чем докладыаать. Все штатно. А за пределы леса они не пойдут, ведь их вожаки в Долине. Слышал о связи стаи с оборотнями?

- Пацан я не только слышал, я видел, как все это зарождалось, - Блондин запахивает куртку и садится на бревно, - Дьявол, вот и сон ушел. Теперь не засну.

- И не нужно, - я поднимаю взгляд к небу, - Скоро светает. Почти шесть утра.

- Шутишь? Выходить в такую рань?

Смотрю на Дика, выжав подобие вежливой улыбки.

- Можешь остаться здесь.

Мужчина недовольно вздыхает, отвинчивает пробку у фляги и закидывается парой глотков содержимого. Оно явно крепко, поскольку Дик звучно выдыхает после, как будто его губы и язык обожгло.

Выждав пол часа я бужу Пало, собираю тент, посуду, и тушу костер. Ларс просто наблюдает. Его уставший вид теряется на глазах, уступив место бодрости. На бледной коже появляется румянец, а глаза блестят.
Уверен, это действие напитка. Я привык к тому, что вампиры сильно зависят от крови. В «Долине рек» я не задавался вопросом, откуда она берется. У нас действует закон донорского обмена: кровь человека на кровь вампира. Первая питает зараженных, вторая лечит людей. Таким образом все доноры проходят восстановление.
Но каким способом добыта кровь во фляге Дика Ларса – остаётся гадать. И мои догадки не оптимистичны.

Собрав вещи в рюкзак, неспешно выходим. Путь ведет нас прямо через чащу лиственно-хвойного леса к открытым полям тундры. А оттуда к заброшенной автомагистрали в направлении города.

Между нами, мы так и говорим: «города». Все давно забыли, как они назывались, чем отличались, кто был у власти. Теперь все едино. Города всегда опасность, а поселения выживших – зеленая зона.
Однако о прошлом одно я знаю точно – наш дом Аляска. Место, где родились мои мама и папа, где прожили жизнь до эпидемии и где вместе боролись за свое будущее в мире зараженных. Здесь же, среди высоких гор, ученый по имени Марк, которого вампиры прозвали "Предтеча" основал зону поселения вампиров и людей, где действует правило взаимного донорства. "Долина рек" – рядом с обсерваторией.

- Давно ты бывал в городах?

Проходим болотистую местность у кромки леса. Здесь заканчиваются высокие деревья, уступая место кустарникам – карликовой березе и ивняку. Идти между ними трудно. В рост деревья всего сантиметров пятьдесят-семьдесят, но сидят плотно, сцепившись тонкими густыми ветками.

Я протаптываю путь первым, следом идет Пало. Ей особенно сложно пробираться в таких зарослях. И замыкает колонну взрослый вампир сорока лет.

- Мы с отцом выбирались в поселения недалеко от гор. Нужды уходить в сторону больших городов не было. Все, что было необходимо "Долинам рек", можно найти ближе.

- За десяток лет маленькие поселения не разграбили до ниток?

Я смеюсь.

- Ты считаешь нас мародерами? Нет, Дик, мы не воруем. Мы торгуем!

- Даже так?

Я оборачиваюсь. Блондин идет вразвалочку. Во рту держит сухую травинку и разглядывает рассветное небо над горизонтом. За пределами леса нас встречают обширные поля ярких осенних красок листвы и разнотравтя. От ночного снега не остается и следа. Осень все еще царствует в низине.

- Отец всегда выступает за порядок, чему учит и нас с братом. Если приходится брать чужое, то только когда ты уверен, что оно уже никому не принадлежит.

- Брат? Ты не единственный в семье?

- Да. Если бы ты заглянул к нам хоть разок...

- Хотел, но жизнь помотала. Я прошел большой путь, был в Мексике и там дела обстоят куда хуже, чем у нас. После обошел крупные города, узнал, как живут там и что делается… Помотался достаточно, чтобы понять – надо причалить к берегу.

- Причалить? Ты за этим в Долины пришел?

Дик отмахивается.

- Можно и так сказать.

Кустарник изрядно замучил. Но конца и края ему нет. По картам, нарисованным отцом, дорога будет нескоро. Я собираю бумагу с ориентирами в карман.

- Брата зовут Люк, ему семь, - делаю шаг навстречу в нашем общении. Оборачиваюсь к блондину, тот смотрит в глаза с удивлением. Так смотрят, когда опасаются спугнуть удачу, - Он способный парень. Не по годам умен и в нем нет проявления вампирской крови.

- Люк не дампир?

- Не знаю, - пожимаю плечами, позволяю Дику поравняться со мной, - Но жажды нет и цвет глаз как у мамы.

- Голубые?

Поджимаю губы, коротко кивнув.

- Интересно, - сипло тянет вампир, - А жажда? Ты сказал, что у него нет ее. У тебя она есть?

Снова киваю. И тут Пало подключается, напомнив о себе. Собака чувствует меня как никто другой. Она протискивается между ногой и кустарником, лижет руку. Попутчик обращает внимание на поведение собаки.

- Знаешь, я никогда не считал тягу к крови постыдной. Мы те, кто мы есть. Вопрос в том, насколько гуманно мы получаем питание.

- То, что в твоей фляге получено без насилия?

Переглядываемся.

- В моей фляге коньяк с кровью одной милой леди, с которой я провел десяток ночей, - Дик закатывает рукав куртки, обнажив запястье. На нем, под браслетами, виднеются пару темных полосок. Так бывает, когда раны вампиров затягиваются, - А это то, что я давал ей в обмен.

Мужчина сверлит меня взглядом. Демонстративно опускает рукав и достает флягу.

- Может если ты расслабишься и отпустишь ситуацию, то перестанешь видеть во мне врага.

Расслабиться я не могу. И ничего не отвечаю дядюшке из прошлого. Мы просто идем долгое время молча. Он при своих мыслях, я при своих. А солнце Аляски набирает силу. Становится теплее. Скоро набредем на дорогу, а от нее ждет долгий путь к бывшему Анкориджу. Я все же знаю, как называются города, но надеюсь найти там Пальмиру – подземный город выживших, путь к которому открыт от торговой точки «Сорняк».