Поймать балерину

Галифакс бурлил. 

Это было видно невооруженным взглядом даже издалека. 

Огромное количество действующих пирсов, постоянно причаливающие корабли, как пассажирские, так и грузовые. 

На берегу, как рассказывал капитан Бренсен, было множество увеселительных заведений, мастерских, торговых предприятий и прочего, без чего невозможно представить себе популярный  порт.

Как раз в тот момент, когда мы причаливали, производил высадку огромный трансатлантический корабль, похожий на затонувший «Титаник», как брат—близнец. 

Даже мороз по коже пробегал от чувства «дежавю».

На пирсе перед кораблем стояла целая толпа встречающих, постоянно сверкали вспышки фотографов, и вообще было шумно и бестолково. 

Неудивительно, что скромный норвежский сейнер с гордым именем «Норд» остался незамеченным. 

Он причалил в стороне от основной портовой жизни, да и то лишь на пару минут. 

Чтоб высадить неудачливых пассажиров затонувшего «Титаника». 

Усталые и измученные, мы выбрались на деревянный настил пирса, попрощались с матросами и капитаном сейнера и двинулись прочь, стремясь поскорее достичь твердой земли. 

Лично я буквально бежала, кутаясь в пальто от неприветливого канадского ветра и не обращая внимания на то, что мои ботинки не приспособлены для такой нагрузки. Они и без того, бедные, столько перенесли…

Но мне настолько хотелось побыстрее ощутить под ногами твердь, что ни на что другое не обращалось внимания. 

Рыжеволосая Мадлен с трудом поспевала за мной, пыхтя и возмущаясь беспардонности капитана Бренсена, высадившего нас вместо Вест—Сайда, Нью Йорк – в Галифаксе , Канада!

— Вот ведь хитрые морские крысы, — болтала она, ускоряясь, чтоб прихватить меня под локоть, — они не поплыли в Вест—Сайд! И теперь нам самим добираться туда, а это, скажу я тебе, Аннет, не самое простое путешествие! 

— А зачем нам в Вест—Сайд? 

Я мало что понимала, поглощенная идеей скорее добраться до земли, потому что деревянный настил тоже не внушал доверия. Так же, как и темные волны под ним. Озноб продирал до самых костей, я плотнее куталась в пальто, прятала ладони в рукавах. 

— Как это зачем? – возмутилась Мадлен, — нам необходимо попасть в офис страховой компании! Мой месье Борчек, упокой Господь его душу, был очень предусмотрительным человеком! Он всегда страховал нас перед путешествием. И нас, и багаж! А ты разве не застрахована, Аннет?

— Нет… Я как—то не подумала об этом…

— Напрасно! Они обманули нас, рассказав, что «Титаник» — непотопляемое судно. А он – утонул! И столько людей, столько людей… И месье Борчек… Ах, Боже мой… 

Она притормозила, доставая платочек и трагически прикладывая его к уголкам глаз.

Я не стала останавливаться.

За четыре дня крайне неудобного путешествия на сейнере мне ужасно надоело утешать Мадлен, и к тому же я знала, что это уныние – минутное, и очень скоро она опять придет в бодрое , боевое расположение духа. 

Надо только не мешать ей. 

Я и не собиралась. 

Деревянные  доски стучали под каблуками, побуждая двигаться еще быстрее. 

Наконец, мы достигли твердой земли. 

И, о Дева Мария! Это ощущение было сродни блаженству! Экстазу, какого я не испытывала даже после самых удачных партий! 

Никогда, готова поклясться чем угодно, никогда я больше не ступлю на борт корабля! 

Только наземный транспорт! То, что не может в любой момент затонуть или взлететь в воздух! 

Лучше – вообще лошади. Животные – это прекрасно… 

— А знаешь, почему они нас тут высадили? – не умолкала уже успокоившаяся Мадлен.

— Почему же? 

На самом деле, мне было абсолютно не важно, почему капитан сейнера «Норд» принял решение не везти нас в Соединенные Штаты, а высадил в Канаде. 

Когда он объявил об этом, я готова была на любой порт, даже на Гренландию, черт ее возьми! Только бы побыстрее!

— Потому что они – контрабандисты! – торжественно открыла Мадлен тайну , понятную с первого взгляда  на корабль и его команду любому здравомыслящему человеку. 

— И что?

— Как что? А то, что их могли в Вест—Сайде арестовать! А здесь никому до них дела нет! Хитрые морские крысы! А нам теперь из Канады до Нью Йорка добираться! 

— Ну ничего… Доберемся как—нибудь, — пожала я плечами. 

— Ах! Но это время! Время! Хорошо еще, что у меня документы с собой! У тебя, Аннет, надеюсь, тоже? 

— Да, конечно…

— Ну, тогда не стоит медлить. Если я правильно запомнила, месье Борчек застраховал нас на серьезную сумму. Пожалуй, я смогу на эти деньги приобрести дом в хорошем районе Нью Йорка. И жить на них безбедно до того времени, пока вновь не выйду замуж. И уж здесь, поверь мне, Аннет, я буду очень избирательна… Больше никаких ремней, плеток и криков… А то, может, вообще не выйду замуж! 

Тут Мадлен замолчала, сама пораженная степенью своего фрондерства, и у меня появилась возможность перевести дыхание. 

Мы попрощались со своими товарищами по несчастью, предоставив им самостоятельно решать, в какую сторону направятся, и нырнули в пеструю грязноватую толпу. 

Я была настолько утомлена, настолько хотела теперь просто куда-то приткнуться, в тепле, сытости и безопасности, что не возражала, когда в какой—то момент мадам Борчек взяла на себя руководство нашей маленькой группой. 

Миновав шумный порт, мы наняли экипаж и отправились в «приличную», как приказала кучеру Мадлен, гостиницу. 

Нам нужно было прийти в себя, отогреться, отмыться, пересчитать финансы и принять решение о дальнейших действиях. 

В гостинице в приятным названием «У дороги» в самом деле было чисто, на двух скромно одетых женщин смотрели без интереса, явно посчитав меня путешествующей дамой, а Мадлен – моей компаньонкой. 

Я порадовалась, что мы с ней нашли друг друга и поддерживаем в трудную минуту, потому что одинокая женщина всегда привлекает ненужное внимание, а вот две женщины – вполне обычное дело. 

На столе в номере гостиницы лежали свежие газеты, и на первых полосах… Было мое фото. 

Я торопливо схватила газету и принялась читать. 

В статье была ретроспектива событий, происходивших на Большой земле, пока нас мотало по волнам сначала в спасательной шлюпке, а затем на борту пропахшего рыбой норвежского сейнера. 

О том, что «Титаник» затонул, стало известно утром пятнадцатого апреля, но до самого появления в порту «Карпатии», спасшей оставшихся в живых пассажиров злосчастного корабля, сведения были крайне противоречивые. Вплоть до того, что «Титаник» не затонул, а поврежден и сейчас его буксируют  в Галифакс.

Но в свежем номере была уже достоверная информация.

«Карпатия» выгрузила в Вест—Сайде около семисот оставшихся в живых пассажиров «Титаника», и уже были опубликованы списки погибших. Я в этих списках значилась. И Мадлен Борчек – тоже. 

Но появлению своего фото на первой странице газеты я была обязана… Мадам Дин! 

Она спаслась, ее муж тоже. И мадам Дин стала одной из первых пассажирок, давших развернутое интервью про ужасы ночи четырнадцатого апреля. В числе прочего она упомянула, что путешествовала вместе с известной балериной Аннет Вьен… И что бедняжка утонула в океане. 

Мое фото, скорее всего попавшее в руки газетчиков от парижских коллег, украсило статью. Да, приятно помещать в газете симпатичное личико, это повышает интерес к новости, хотя и без того, как мне кажется, отсутствием внимания она не страдала. 

— О, это же ты, Аннет! – Мадлен, уже успевшая ополоснуться и заказать ужин в номер, беспардонно заглянула мне через плечо, — что такое? Погибла? Ах! Как же быть теперь?