Замуж за трофей и победителя

— Привал, — буркнула я спустя несколько часов молчания.

Рухнув на землю и привалившись спиной к дереву, сакрис тут же закрыл глаза, будто мечтая остаться в полном одиночестве и демонстративно игнорируя мое присутствие.

Не став нарушать его уединения, я потопала в лес за провизией, но не успела удалиться и на несколько шагов, как в спину мне ударило напряженное:

— Ты куда?

— За едой. Пойду поохочусь — нам нужны силы. Тебе в особенности.

Удовлетворившись моим ответом, он больше ничего не сказал, и по возвращении по-прежнему молчал, продолжая меня игнорировать.

Я быстро развела маленький костерок, умело разделала заячью тушку, поставила прутики с мясом на огонь. В небольшую ямку зарыла шкурку и кости, оставшиеся от дичи.

— Что ты делаешь?

— Возвращаю лесу в благодарность за удавшуюся охоту.

— Это же просто заяц.

— Просто, сложно — но он жил здесь, ел, спал. Богиня отдала нам его жизнь, чтобы мы насытились и сохранили свою, значит, я должна поблагодарить ее за это.

— Ты… странная.

Только улыбнулась.

Я странная даже для своих, что уж говорить о сакрисе, который в этом лесу, что слепое дитя в ночи. Мой Джара всегда учил меня, как жить в гармонии с природой, как просить, как отдавать богине, и когда начались виде́ния…

— Так какие у тебя планы, Данай?

— Это не твоего ума дела, сакрис.

— Ты же не упускаешь шанса напомнить, что я твой муж, значит, имею право знать, — отбил он.

— Сперва докажи, что ты достоин права называться настоящим мужем, а после поговорим, — не осталась в долгу и придвинула припекшиеся кусочки мяса. — Ешь, я знаю, что тебя не кормили.

Обиженно выдернув из моей руки ужин, он насупился, но ел, подтверждая свой голод. Не став ворошить его дальше, я и сама приступила к еде, глядя в огонь и слушая лес, который пел мне о том, как прошел еще один день в его густых зарослях и на зеленых полянках.

До границы нам пару дней пути, если медлить. Если поторопиться, то к завтрашнему вечеру доберемся. Сакриса наверняка кто-то ждет у самой кромки, и нужно разойтись с ним чуть раньше, чтобы вытолкнуть нахала из леса, но самой не встречаться с такими, как он.

Я все еще не представляла, как и почему он здесь оказался, но, помня о своем пути, даже не собиралась выяснять детали. Ему крупно повезло, что его вообще взяли в плен — наш лес мог водить чужаков лунами, так и не выведя к поселению, что уж говорить о том, чтобы найти дорогу обратно. Он точно любимчик богов, раз ему так повезло встретить меня, только и ждущую случая сбежать из деревни.

Закончив с трапезой, я отряхнула руки и вновь направилась в лес, но уже не так далеко. Нашла подходящие деревца, нарубила жердей и пушистой листвы, вернулась в лагерь. Сложив спальное место, я укрыла его мягкими ветками, сделав для удобства подобие перины, ладонями приминая торчащие ростки.

Сакрис продолжал хмуро жевать, наблюдая за моими манипуляциями. Когда же я стянула с ног высокие сапоги и рухнула на лежак, он отряхнул руки и встал.

— А где я буду спать?

— Где постелишь, там и ложись.

Беда…

По его неуверенно покачнувшимся плечам я без слов поняла, насколько же он дикий.

В моем понимании, разумеется.

Ну правда счастливчик! Как ему вообще в голову взбрело пойти в наш лес с такими навыками? Он словно совершенно не знал, что делать, как спать в лесу, как есть, как искать дорогу!

Абсолютно беспомощный взгляд, устремленный в лес, кричал так, что закладывало уши. Обреченно вздохнув, я слегка сдвинулась, дав ему немного места.

— Если будем спать на боку — поместимся оба.

— С тобой?

Ну нет так нет.

Не собираюсь его уговаривать. Повернулась на бок, слегка поджала колени, сложила руки на груди, широко зевнула.

— Данай, я не могу с тобой спать.

— Так иди и собери себе лежак, кто не дает?

— Я… я не умею.

— А я устала. Ты сегодня знатно потрепал мне нервы, так что или спи на земле и мерзни, либо ложись сюда и заткнись.

Сопел. Думал.

Почти минута ему потребовалась на то, чтобы принять единственно правильное решение. Мерзнуть сакрис явно не хотел, поэтому, повернувшись ко мне спиной, скромно уместился на краю лежака, практически не касаясь меня никакой частью тела.

Он лежал будто каменный. Не выдержав звенящего в такой близи напряжения, я развернулась и ткнула ему пальцем между лопаток.

— Что не так?

Он отозвался так, как будто бы ждал вопроса. Обернувшись, чтобы убедиться в своей неприкосновенности, уставился на меня фиалковыми глазами.

— Нам нельзя спать с женщинами вне брака.

— Ты мой муж, напоминаю в который раз.

— По твоим законам, не по моим.

— Так иди и наломай себе веток на лежак.

— Дашь топор?

— Еще чего! Аргун никому не даю!

— Аргун?

— Его так зовут, — подтвердила я. — И он мой. Как и ты. И если тебе так страшно и если вдруг кто-то спросит, можешь смело говорить, что я тебя вынудила.

— Если я так скажу — нас точно поженят. А ты…

— Дикарка? — догадалась я.

— Другая, — нашелся сакрис, почему-то не став подливать масла в огонь. — Поэтому нам нельзя…

— Слушай, сакрис, ничего не будет. Просто спи. Можешь даже между нами листвы набить, чтобы мы, не дай богиня, случайно во сне не слиплись. Все, я устала, так что прекращай трепаться и спи.

Отвернувшись, как раньше, я опять зевнула и закрыла глаза.

Мужчина за спиной явно маялся. Покрутившись и повздыхав, он все же поднялся, но не за ветками для лежака, а за листьями. Этот болван серьезно ссыпал их в полосу между нами, и когда, на его взгляд, их оказалось достаточно, улегся, облегченно вздохнув.

Не хотела бы так сильно спать, закатила бы глаза.

Какой же он… пришибленный…