Валентин соединяет сердца

Лена глянула на водителя разбитой машины, продолжавшего торопливо говорить по телефону, и захлопнула дверь. Включила печку на максимум. Через пару минут ноги начали оттаивать, и она откинулась на сидение. Взгляд привлек красный клочок, застрявший в дворнике. Она вгляделась и почувствовала морозец, пробежавший по спине. Алым кусочком оказалась обычная валентинка. Как подарочный кусочек бумаги оказался здесь на безлюдной трассе. Кто-то выкинул, а ветром швырнуло ей на лобовое стекло?

 - Конфеты только в плазник!- удивленно протянула Мила.- Бабушка плосто так дает конфеты. К цяю мозно. А мы когда будем кушать?- сообщила не забывшая про обещанное угощение.

 - Это особенные конфеты в форме сердечек. Продаются в больших красных коробках. Ты кушать хочешь и устала. Вот только твой… дядя освободится, поедем ко мне.

Девочка голодная, устала и пережила стресс. Ей лучше не трястись в машине, а поесть и поспать сейчас.  

 - Спасибо за приглашение,- в салон ввалился водитель, устраиваясь на сидении рядом с Леной.- Тепло как – хорошо. Вы не торопитесь?- он глянул на Лену.- Я вызвал своих. Приедут минут через пять и заберут моего зверя и нас… Я сам из Подольска. Но нам с Милкой в Климовск. Все родные там собрались. Ничего, если мы еще злоупотребим вашим временем,- он глянул на застрявшее под дворником мятое сердечко.- Вы извините. Сегодня праздник, у меня совсем из головы вылетело. Вас же ждут… наверняка.

Мужчина рассуждал правильно. Праздник молодых и влюбленных. Не каждый влюблен, но каждый кому-то должен быть нужен. У каждого должна быть пара. У Лены далеко не старой и о-о-очень интересной женщины, просто обязана быть. Но… чего нет – того нет. Даже в проекте. Никого абсолютно. И признаться в этом симпатичному хаму было особенно неприятно. Правда, теперь хам вызывал чуть меньше антипатии. Едва отошел от первого шока, он извинился и немного исправился, в глазах Лены. 

 - Меня Лена зовут,- решила познакомиться для начала.- Все в порядке. Мне не трудно.

 - Мне очень приятно познакомиться, Лена,- попытался улыбнуться мужчина.- Паша, Павел Савельев,- коротко представился брюнет.- Я не пил. Не подумайте. Я за рулем никогда, и вообще не очень люблю это дело. Не знаю, что произошло. Точно кто под руку толкнул. На диагностике скажут, что с машиной. А пока…

Он так и не закончил, точно мысли унесло порывом ветра. Темные с золотыми крапинками глаза внимательно изучали лицо молодой женщины. На миг они вспыхнули узнаванием, метнулись к правой руке, лежащей на руле, и снова вернулись к лицу. 

 - Павел, я не имею привычки приглашать к себе незнакомых людей, но раз уж так случилось. Вы оба можете переночевать у меня. Вы устали, возможно, заснули за рулем. И Миле нужно выспаться. Ко мне добираться минут десять. Еда есть. Если что-то нужно – закажем. Скорую в случае чего вызову… Если хотите и,- Она окинула оценивающим взглядом вполне симпатичную, хоть и слегка потрепанную внешность брюнета и добавила:- кроме бабушки вас больше никто не ждет.

Она может помочь приличным с виду людям. Она поможет. Места в ее квартире хватит. Это правильно выручать хороших людей и заботиться о детях. А бабушка разведет панику и взбудоражит девочку еще больше. Это Лена по своей бабушке знала.

 - Сейчас я один. Воспитываю Милку, дочку погибшего брата. Ее опекун.- Он смотрел на Лену так, точно ждал каких-то слов от нее.

Нужно его похвалить за такое. Таких как он немного. Он ведь свободный, молодой мужчина и взвалил на себя опеку над племяшкой. Другие своих бросают, а ему чужого жаль.

И Лена открыла рот, сообщить Паше, какой он редкой широты души и золотого сердца человек, но вылетело совсем другое, ожидаемо правильное:

 - Девочке нужна мама.

Сказала, и прикусила язык.

Вот ее ли дело лезть в чужую личную жизнь, да еще советы раздавать, когда в своей не устроено. Но слово не воробей, как говорят.

Она уже хотела извиниться за бестактность, когда Павел довольно улыбнулся и ответил:

 - Я над этим работаю.

* * *

Прибывший эвакуатор, погрузив внедорожник, торопился отправиться в Подольск. Поглядывая на играющую Милу, ждала, пока Павел закончит, наблюдая через стекло за мужчиной спокойно и рассудительно разговаривающим с эвакуаторщиком. Теперь Лена смогла хорошо его рассмотреть. Со вкусом у него проблемы, но его спасала хорошая фигура и высокий рост. Волосы сильно отросли, и не плохо бы постричь. И небритость, раз уж отпустил, привести в порядок. В мужчине прослеживалась характерная неухоженность, отсутствие женской заботливой руки. Обычно такие мужчины сразу же получали от ворот поворот от Лены. Не способные позаботиться о себе, они точно не для правильных женщин. Но глядя на Павла, она впервые не чувствовала раздражения, ее это не оттолкнул его внешний вид. Его забота о девочке перевесили такие мелочи. Он ведь мужчина, ему тяжело заботиться о себе, а о ребенке другого пола особенно. И все же он не кажется стесненным в средствах, почему не сходит в парикмахерскую? Давно расстался с подружкой. Похоже, с тех пор так и не стригся. Может, так переживает расставание с ней, что забыл о себе?

 Павел, словно почувствовав, оглянулся, встретившись с Леной  взглядом, кивнул. А она не отвела взгляд. Ей все больше нравился Павел, и мысль, что он может переживать из-за другой женщины, царапнула ревностью. Она уже мысленно его постригла, побрила и одела в подходящие вещи. И даже усадила пить чай на своей кухне. И он там так хорошо смотрелся, так правильно, так уместно.

Павел проводил взглядом свою машину, уплывавшую в сторону Подольска. Лена свернула  на дорогу к своему дому, дворники смахнули налипший на лобовое стекло снег. Начинался обещанный еще утром синоптиками снегопад. Павел ни о чем не спрашивал, смотрел внимательно на указатели, точно запоминал дорогу. Ей бы стоило переживать, все же Павла она видит впервые и даже не спросила у него паспорт, прежде, чем пускать в дом. Но чем ближе был дом Лены, тем необычнее она себя чувствовала.  Взгляд то и дело отрывался от дороги и останавливался на Павле.

Серебристые, изредка срывавшиеся снежинки, сменил настоящий снегопад. Снег крупными хлопьями шел стеной, снижая видимость до нуля. «Кашкай» медленно подрулил к новостройке. Еле полз, ища место в веренице иномарок плотно припаркованных вдоль тротуара.  

 - Давно тут живете?- поинтересовался он.

 - Не очень. Раньше снимала в центре. Ближе к работе.

 - Далеко от работы,- он удовлетворенно улыбнулся, проследив, как паркуется Лена.

Лена же вымученно улыбнулась, заметив у дверей подъезда старшую – пенсионерку Зою Ивановну. Ей  дети недавно скинулись и купили квартиру, и она взяла на себя бразды руководства, самопровозгласив себя старшей по подъезду. Своим священным долгом Зоя Ивановна считала донимать каждого выловленного ею жителя подъезда объективными и надуманными проблемами. На беду снегопад не загнал Зою Ивановну домой. Она стояла под козырьком в своем неизменном оранжевом берете с помпоном а-ля Людмила Гурченко и бдила. Точнее высматривала очередную жертву.  Лена очень надеялась, что судьба пошлет кого-то вперед нее, в кого вцепятся ноготки и зубки Зои Ивановны.

 - Да, нет. Здесь метро совсем рядом. Я успеваю. Дело привычки.- Она скинула ремень и повернулась к притихшей Милке.- Ну что, красота, идем конфеты кушать?

 - Я возьму ее. Тебе будет тяжело,- перешел на «ты» Павел.

 - Если голова не закружится.- Лена пожала плечами, не стала напрашиваться.

Ребенок его, и она не претендует на роль няньки. Если Павел чувствует себя хорошо, пусть несет. У Лены еще сумки в багажнике.

Павел сморщился, разглядывая облепившие стекло хлопья. Закутался и нехотя открыл дверцу,  медленно выбрался. Пахнул холодом в машинное, нагретое двигателем тепло, захлопнув дверь.