Рыжее солнце некроманта

В конце ноября, когда Анжа отработала почти четыре месяца* (*в местном месяце двадцать пять дней) и уже хорошо освоилась, неора Жудзозу, отдавая ей подписанные постановления, отправка которых по почте входила в обязанности секретаря, многозначительно произнесла:

— Знаешь, а ведь неор Синзау вовсе не такой неопытный помощник судьи, чтобы бегать к неору Муатейлу за советом каждый день.

— Прости,* но для меня этот намек слишком тонкий! — рассмеялась Анжа. (*в Баунилье обращаются на «ты» ко всем, кроме членов королевской семьи)

— Он появляется здесь, чтобы лишний раз полюбоваться тобой, — с улыбкой пояснила неора Жудзозу.

— Не может быть! — округлила глаза Анжа. — Я и неор Синзау?

— А что тебя удивляет? Ты очень симпатичная девушка. И очень славная. Как маленькое рыжее солнышко. Солнышко с ясными голубыми глазами. У тебя очень необычная для Баунильи внешность, и уж поверь пожилой умудренной опытом женщине, заглядывается на тебя далеко не один неор Синзау.

— Думаешь, у него это серьезно? — взволнованно спросила Анжа, считавшая Амбиу Синзау весьма привлекательным молодым человеком.

— Как знать? — пожала плечами неора Жудзозу. — Чтобы это понять, тебе нужно познакомиться с ним поближе. И думаю, что очень скоро тебе представится такая возможность.

Неора Жудзозу оказалась права — через два дня, в четверг, прямо с утра в кабинете, который Анжа делила с неором Муатейлу, снова появился Амбиу Синзау. Только на этот раз он не прошел к столу неора Муатейлу, а остановившись возле стола Анжи, с деланной небрежностью завел разговор:

— Здравствуй, Анжа, ты, как всегда, прекрасно выглядишь. У тебя ведь сегодня рабочий день до обеда?* (*общим выходным является пятница, также отдыхают либо вторую половину четверга, либо первую половину понедельника)

— Да, — кивнула Анжа.

— Пообедаешь со мной сегодня?

— Ты меня приглашаешь? — немного растерявшись, уточнила Анжа.

— Да, я тебя приглашаю. И да, это будет свидание.

— Но я... — Анжа хотела сказать, что не готова к свиданию — по её представлению, на свидания следовало ходить в нарядном платье и с красивой прической, но, увидев, каким напряженным стало лицо Амбиу после этого «но», передумала и сказала совсем другое: — Я согласна.

Амбиу облегченно выдохнул и, заручившись обещанием, что Анжа зайдет к нему сразу, как только закончит работу, удалился. Анже даже показалось, что он тихонько напевал какую-то веселую песенку.

После этого сосредоточиться на работе у Анжи получалось с трудом — мысли всё время возвращались к тому, что совсем-совсем скоро она пойдет на свое первое настоящее свидание. И с кем! С молодым привлекательным помощником судьи! В отличие от Анжи, Амбиу внешне был типичным баунильцем: темноволосый, кареглазый, с синеватой щетиной, пробивающейся уже к обеду. Красавцем он не был: квадратное лицо, густые, почти сросшиеся на переносице, брови, широко расставленные глаза. Но улыбался Амбиу очень обаятельно, да и подтянутая мускулистая фигура невольно притягивала взгляд.

В общем, грядущего свидания Анжа ждала с большим нетерпением. И кавалер её не разочаровал: и уютное кафе, и приятная беседа, и незатейливые, но искренние комплименты — Анже всё понравилось. А потом было еще одно свидание, и еще одно, и еще. С Амбиу никогда не было скучно — он рассказывал интересные случаи из своей практики и забавные истории времен студенчества, водил Анжу в разные романтичные места: не только в кафе, которых знал множество, но и на прогулки в такие живописные уголки, о существовании которых она раньше и не подозревала.

И в одном из таких уголков на берегу Величавой, несшей свои воды через весь Джиалэу, Анжа подарила Амбиу свой первый поцелуй. Честно говоря, она не очень-то поняла, так ли уж хорош он был, но момент был романтичным, поэтому Анжа решила считать свой первый поцелуй идеальным.

Да и вообще — их отношения были такими замечательными, что временами она начинала опасаться, что это всё не по-настоящему, что так хорошо просто не бывает. Тем более что иногда ощущалось в Амбиу какое-то напряжение, причины которого Анжа не понимала.

А третьего апреля, в день рождения Анжи, Амбиу сделал ей предложение. Всё снова было идеально: и красивое кольцо с голубым топазом, и букет белых роз, и дорогое игристое вино — все компоненты были на месте. Но Анжа сомневалась — Амбиу ей нравился и даже очень, да и внимание такого мужчины ей льстило, но в глубине души она понимала, что всё-таки его не любит. Однако и отказать она была не готова — такие женихи на дороге не валяются. Что бы там ни говорила неора Жудзозу, а сама Анжа себя такой уж привлекательной не считала, так, симпатичной, не более. И уж тем более она не считала себя завидной невестой — сирота с сестрой на иждивении, у которой из приданого имеются половина скромной квартирки и диплом делопроизводителя. Поэтому Анжа попыталась ответить уклончиво:

— Мне кажется, мы еще недостаточно хорошо друг друга знаем, чтобы принимать такие серьезные решения.

— Возможно, — не стал спорить Амбиу. — Но я не могу больше ждать. Я без ума от тебя и мечтаю сделать тебя своей как можно скорее!

От такой откровенности Анжа залилась краской — дальше поцелуев у них еще не заходило и представления об интимной стороне жизни у нее были чисто теоретические. Да, она много раз слышала, что у мужчин есть потребности, но как-то умудрялась не задумываться об этом применительно к себе.

Анжа пыталась подобрать слова, чтобы хоть как-то обосновать свое желание подождать хотя бы еще немного, но тут Амбиу выдвинул решающий аргумент:

— Я оплачу учебу Райсы в Целительской академии. Мы включим это условие в брачный договор, чтобы ты была уверена, что я выполню свое обещание.

Брак с привлекательным обеспеченным мужчиной уж точно не стал бы тем, на что Анжа не могла бы пойти ради счастья сестры. И она уже решила согласиться, но тут Амбиу напряженным тоном добавил:

— Но у меня будет ответное условие — никаких детей до того момента, когда Райса закончит учебу. И для полной гарантии ты поставишь себе противозачаточный артефакт, они надежнее, чем зелья.

Анжа облегченно вздохнула — о детях она и сама пока не задумывалась, ведь Райсе только совсем недавно исполнилось шестнадцать, да и необходимость воспользоваться противозачаточным артефактом её не пугала — она не разделяла мнения, будто бы они исключительно вредны для женского здоровья. Поэтому она согласилась и на предложение Амбиу, и на выдвинутое им условие. В тот момент Анжа решила, что то непонятное напряжение, которое она время от времени замечала в нем, было вызвано тем, что Амбиу готов был жениться, чтобы сделать её своей, но вовсе не был уверен, что она согласится отложить рождение ребенка на целых пять лет.

Как показало время, права она была лишь отчасти.