Мои неотразимые гадюки. Книга 1

Для гадов нет ничего замечательней, подходящего места обитания

            В столицу Нуоб они добрались без помех. Тут тебе не Русь-матушка: дороги – помимо городских стен – единственный залог выживания. Мало того, что широкие, так ещё и вырубки вдоль них ведутся со всей ответственностью: полсотни метров вправо и полсотни влево. Для местных тигров с волками, понятно, не дистанция. Но охрана обозов мобилизоваться успевает.

А санитарная зона в сотню метров по каждой стороне просто неподъёмный труд: народонаселения тут не жирно. Благо хоть сама дорога сохранилась с доапокалиптических времён почти полностью. Что-то вроде цельного дорожного покрытия из внушительного пластика. На привале Дон пытался его поковырять – ни черта не вышло.

            На отряд каштара в три десятка съедобных голов облизывались не раз. Но, только издалека. И достигнув столицы, Нуобат весьма удивлялся столь нетрадиционно скучному походу: ни одного нападения зверья. Дон, было, решился дозволить хотя бы одно нападение парочки залёгших на опушке леса тигров. Для конспирации.

 Однако верховая езда его доконала. Жарко, пыльно, тряско – в гробу он видал такую романтику! Дико хотелось поскорей доехать, поэтому щупам был отдан приказ: ни единой проволочки по вине хищников! Хоть одного допустят до обоза для организации задержки в пути, и гадюкам не поздоровится. Им-то пофартило: кайфовали в закрытой карете да ещё с рессорами. А внутри залежи подушек. Его же по-мужски водрузили на степную пегую кобылку – обладательницу склочного характера и самых гнусных намерений.

            В первый же день путешествия Дон трижды отправлялся в полёт, который не мог предотвратить весь его кухонный комбайн в башке. Если дисциплинированный «барбос» и пытался причесать лошадке мозги, та просто-напросто вставала, понуривши главу. Явление неординарное, а потому и опасное для посторонних глаз.

Выручили девчонки. Проникновение в чужие мозги щупы исполняли виртуозно: не вламывались туда тараном, как некоторые, а вползали, как по маслу. И не лупили по всему, что попадётся под руку, а мягко брали в руки бразды правления. Так что остальные пару дней пути Дон провёл без потерь.

            Столица Нуоб его не впечатлила. Что-то где-то примерно он и ожидал от средневекового города губернского значения. На высоком, похоже, стёсанном холме крепость. Под ней хаотичные плотные постройки: ближе к начальству каменные двухэтажки, а по мере удаления архитектура скатывалась до уровня трущоб. Неказистых, но, как ни странно, крепко сбитых и чистеньких.

 Никакого деморализующего засранства: всё чин чинарём. На улицах однообразно прилично одетый деловой народ – нищих в цээрате Хашаш нет. Им просто никто не подаст, ибо нечего халявничать. Калекам, пострадавшим от зубов хищников и прочих напастей на рабочем месте, каштар выплачивал пенсию. Однако и они старались пристроиться к какому-нибудь посильному для себя труду.

            В стены крепости когда-то вложили всю душу. Сюда в случае набега по инструкции должно было собираться всё население городка. Но имперцы редко удостаивали столицу провинции вниманием. Тут же им грозила либо осада – а это хлопотно, да и подмога набежит со всех сторон – либо участие в приступе армов.

Те, понятно, не брезговали показать молодецкую удаль, но шифровались. Их личное участие в беззаконии ставило под удар репутацию спасителей народа, что не приветствовалось. Поэтому армы предпочитали шманать более мелкие городки вдоль обширной границы. Да и то, ограничиваясь тремя-пятью представителями династий великих воинов.

            В самой крепости сплошные многоэтажные параллелепипеды построек. Даже торчавший посередине донжон, которому, вроде, положено быть цилиндром. Дон смутно припомнил, что на Земле цилиндрические донжоны появились в ответ на изобретение пушек. Тут же огнестрельного оружия не водилось: то ли атавистический страх выживших перед всем дальнобойным, то ли просто ещё не додумались. А скорей всего, за ненадобностью, ибо настоящих войн на южном материке не вели – после прежней ещё толком не восстановились.

            Шестиэтажный двухподъездный донжон напоминал стандартную девятину – плюс-минус. Справа к самым воротам крепости примыкал длинный присутственный двухэтажный дом – сюда стекались все, у кого была нужда до барина. Нуобат проводил тут большую часть дня: ответственный был руководитель – тут Лейра попала в точку.

Напротив стояло здание-близнец, где, как пояснили Дону, складировалось имущество, изъятое у населения в качестве налога. А также хранился стратегический боезапас. Оба домишки образовывали этакий туннель, перегороженный по другую сторону от ворот стеной с очередными воротами. Из узких окон-бойниц туннелеобразующих домов и с крыш можно было пулять в прорвавшихся захватчиков. А после вылезти через задние двери на двор крепости и продолжить оборону там.

            Батюшку Нуобата встречали целой делегацией. С такой помпой, будто он явился не с поминок друга, а с тридцатилетней войны, гдн оттрубил без побывок. Лейра ещё из кареты слегка проштудировала головы и признала: каштара уважают вполне искренно. А уважение – штука капризная, требующая к себе неусыпного внимания со стороны уважаемого.

Стало быть, Нуобат трудился на благо провинции с максимальной отдачей. Это радовало: такой загруженный работой чиновник реально не станет придирчивым опекуном по причине дефицита времени. И опекаемые вполне могут рассчитывать на относительную – в рамках традиций – свободу.

            Подтверждение этой гипотезы не заставило себя долго ждать. Нуобат выгрузил из кареты трёх подопечных девчонок и смачно их расцеловал. Хлопнул по плечу сползшего с кобылы Дона, одарил его напутственным словом…

И каштара тотчас уволокла в присутственный дом целая толпа жаждущих его внимания. А опекаемые пошли по рукам. Их весьма почтительно поприветствовал грузный старый воин – управляющий крепостью. И передал с рук на руки грузному старому штатскому – управляющему её жилой частью. Этот, в свою очередь, так же почтительно сбагрил нежданную прихоть каштара домоправительнице донжона.

            Стопудовая шумная замордованная тётка по имени Кунита потащила высокородную детвору в донжон. По пути она то и дело останавливалась, дабы учинить кому-то разнос. Дон тупо волок на спине сомлевшую от усталости Лети и молился, чтобы этот день, наконец-то, закончился. Рядом плелись Лейра с Паксаей, злобно пялясь в спину провожающей их бабищи.

Почти у самого донжона Кунита сцапала невысокого дрищеватого мужичка в гигантской расписной жилетке до колен. Нагавкала на свою добычу с дивно прохиндейской рожей. И поручила ему неописуемо важную миссию по обустройству и пригляду за малолетками. После чего мигом испарилась.

            Кунуш – судя по имени, близкий родич домоправительницы – попытался, было, выпятить перед сопляками впалую грудь. Дон аккуратно ссадил в руки Паксаи задремавшую Лети. Затем неторопливо вытащил саблю, подаренную Нуобатом – о чём свидетельствовали родовые украшения семейки Нуоб на рукояти и ножнах.

Кунуш мигом сдулся. Сломался в низком поклоне и горячо заверил, что он целиком и полностью в распоряжении молодого господина. Дон нагавкал на него в том смысле, что целиком и полностью – перебор. Пусть заселит их в отведённые покои и убирается на все четыре стороны. Единственное, чего он боялся, так это проживания где-нибудь на верхотуре под крышей. Однако их поселили на втором этаже.