Гроб

С приходом темноты на кладбище появился не только мелкий дождь, но и я. Мне было известно, как проникнуть вглубь «Горевского» минуя центральные ворота и сторожа. Знал я и про подсобное помещение кладбищенских уборщиков. Одержимый идеей докопаться до истины, я направился туда. Старался поменьше шуметь, не привлекать к себе внимание.

Дойдя до сторожки рабочих, осмотрелся, затих.

Тишина. Никого. Только маленькое кирпичное здание передо мной. Я потянул ржавое металлическое полотно на себя. Раздался громкий скрип. Дверь никто никогда не закрывал. Она была до того кривая, что замок промахивался мимо стены сантиметров на десять.

Посветил телефонным фонариком вглубь. Тачки, грабли, вилы, мешки, лопаты. Из угла на меня смотрел огромный паук, болтающийся на своей «рыболовной сети».

«Так надо!» – сказал я ему и взял две лопаты: совковую и штыковую. Надо было еще прихватить перчатки, но об этом я не подумал.

Медленно прикрыл дверь и быстрыми шагами пошел до нужной могилы. Меня трясло от волнения словно я перебрал с кофеином. Во рту пересыхало, по спине бежал холодный пот. Я ощущал себя и преступником, и детективом… был и маниакальным безумцем, и самым уравновешенным на свете человеком. Мне нужно было разгадать загадку любой ценой.

Экономил зарядку. Аккумулятор в телефоне был старым, а сколько времени мне нужно будет провести на кладбище, я не знал. Останавливался, вновь включал фонарик и синхронизировал мир перед глазами с «навигатором» в голове.

«Успеть бы до рассвета, чтобы уйти незаметно!» – говорил я. Чем ближе был к цели, тем шире делал шаги.

Свернув на тропу, ведущую к могиле, я поймал себя на мысли, что если бы у меня не было лопат, то я бы принялся рыть руками. Я бы сожрал всю землю, отделяющую меня от злополучного проклятого ящика, несколько дней сводящего с ума.

Вы когда-нибудь копали могилу? Я – нет! Вскапывал только грядки маме на даче, копал червей для рыбалки с дедом, выкапывал картофель. Это был мой весь послужной список агронома. Свежих захоронений и странных гробов в нем не было!

Но рюкзак был скинут с плеч, сигарета перед вандализмом скурена.

Сбивая жажду пивом, смахивая капли усиливающегося дождя рукавом худи, я вгрызался лопатой в сырую холодную землю. Где земля затвердела – втыкал штыковую, затем откидывал ее совковой. Глаза уже привыкли к темноте, поэтому изредка подсвечивал, только чтобы посмотреть, насколько углубился в яму.

Примерно на одной трети «археологических» раскопок я выбился из сил. Сел прямо на землю. Снова закурил, стараясь прятать уголь сигарет. Мало ли кто увидит, еще и в таком безобразном виде за преступным делом. Джинсы были перепачканы, одежда намокла, мышцы рук забились, на ладонях появились мозоли. Каждый взмах лопатой приносил мне моральное удовлетворение и физическую боль. Если бы кто-то из покойников вылез из могилы в ту ночь, то я бы заставил его копать вместе со мной. Лопаты-то было две.

«Как они тут работают?» – спрашивал я у кладбища, имея в виду копщиков, которые в любое время года и при любой погоде строят «будущие дома» для прошлых людей.

Швырнул пустую бутылку. Она ударилась об памятник неподалеку и разбилась. Звук бьющегося стекла разлетелся по кладбищу. Я замер. Половина моего тела выглядывала из могилы. Стоял как вкопанный. Со стороны могло показаться, что я и есть памятник. Хотя больше походил на зомби.

Копал целую вечность, и наконец-то лопата ударилась об крышку. Это был самый приятный звук за всю неделю – металлом по дереву, любопытством по тайне. Еще немного прокопав, когда гроб уже отчетливо был передо мной, я сел на колени и стал руками отбрасывать землю. Казалось, так будет быстрее. Да и руки уже не могли держать лопату. Они были скрученные, с лопнувшими мозолями и сломанным ногтями.

Телефон почти разрядился – не больше 5% заряда. Но проклятый гроб был подо мной.

«Вот мы и встретились!» – я обратился к нему, похлопав по крышке.

Открыл вторую бутылку. Жадно влил в себя сразу половину. От усталости и адреналина я пьянел вдвое быстрее обычного. Предательски громкая отрыжка от газов.

Выключил фонарик и просто охренел от увиденного. Из гроба тянулась маленькая, едва видимая ниточка света. Видать, крышка не совсем плотно прилегала к основной части. Слышался не то скрежет внутри, не то какое-то шевеление. Я не мог поверить своим глазам, но впереди меня ждал еще один шок.

Я суетливо зашарил грязными руками по карманам. Нашел ключ. Зачем-то символически дунул на него и, найдя скважину врезанного командой Саныча замка, вставил его.

«Сейчас… сейчас. Потерпи… еще чуть-чуть, и мы…» – я недоговорил, поняв, что замок не проворачивается. Он был закрыт изнутри. У моих родителей был такой. Если закрылся, то снаружи не открыть. С одной стороны, безопасно, с другой, что случись, выламывать придется.

Сдаваться нельзя! Я принялся подцеплять крышку и без того натруженными руками, тянул ее вверх как мог. Кряхтел, пыжился, прилагал неимоверные усилия. Немного оттяну крышку, свет подсолнечным маслом выливается в могилу, отпущу – прячется обратно. С десяток без результативных попыток руками отпереть гребаный «шкаф».

Еще. «И-и-и раз! И-и-и раз!» Бесполезно! Вскрыть никак не получалось. Пришлось расчищать гроб от земли по бокам. Я стал слепым кротом, который в полной темноте руками загребает и отбрасывает мокрую землю. На ощупь она была словно пластилин.

В голову пришла идея разломить штыковой лопатой крышку, но шуметь еще больше было страшно. Решил бить в ту часть, где крепился замок.

«Кто же, мать твою, там спрятался? Кто закрылся изнутри? Сейчас я тебя найду… Сейчас я тебя увижу!» – уже в психозе говорил я, смахивая пот грязными, мокрыми руками, и плюясь землей, попавшей в рот. Она, смешиваясь со слюной, отвратительно скрипела на зубах.

Один удар лопатой… второй… третий. Еще… Точнее… С большей амплитудой. Громко. Очень громко. Настолько громко, что звенит в ушах. Но не громче криков безумца во мне.

Дерево оказалось не таким уж и прочным. Карельская береза поддалась. Хватило с десяток ударов, и часть гроба с замком была разрушена. Я отбросил лопату в сторону. Вот она – тайна. Вот она – прямо передо мной. Нас разделяло только одно движение, открывающее половину крышки гроба.

«Сделай это! Сделай это прямо сейчас!»

Я был готов к встрече с разлагающимся покойником. Мне не терпелось взглянуть на монстра, спрятанного там… или на жертву… или безумца с кислородным баллоном. Я был готов увидеть всё, что могла придумать человеческая фантазия, кроме…

Открыл крышку. Свет от работающей лампы больно ударил в глаза. Внутри лежали: небольшое зеркальце размером с ладонь, с десяток батареек, несколько окурков с цветным фильтром, которые курила мадам Штейпресс, и мундштук.

Я поставил крышку перпендикулярно гробу, чтобы получше осветить содержимое.

«Что за чертовщина? Где ты? Куда ты спряталась?» – не успокаивался я, шаря руками по мягкой ткани.

Изогнулся так, что заглянул во вторую половину. Тоже пусто. В гробу пахло женскими парфюмом.

Я взял зеркало. Посмотрел на свое отражение. Я словно сам вылез из этого гроба, сам откопал себя. Грязный, мокрый, весь перемазанный землей. Мои закостеневшие руки больше походили на вилы, чем на человеческие конечности.

Стало тяжело дышать. В накатившей панической атаке я выполз из могилы, сел на край и начал орать. Я и смеялся, и плакал, закатывался в истерике, качался взад-вперед. Все плыло, кружилось, разлагалось, теряло смысл.

Я чувствовал себя обманутым, преданным, брошенным.

Удар мне в голову пришелся в тот момент, когда я поливал себя из бутылки. Я сразу же упал набок, попытался встать, но еще несколько пинков последовали по корпусу.

– Да не бей сильно! Еще убьешь! – расслышал я знакомый голос. Кричать не было сил. Я просто сжался в обессиленный комок и постанывал.

Меня перевернули, посветили фонарем в лицо.