У нас с тетей оставалось еще немного времени в запасе перед встречей с господином Замансом. И это время нужно было потратить с пользой.

- Тетя, как ты думаешь, в старых сундуках можно здесь отыскать чье-нибудь подвенечное платье  или что-то похожее на него? Иллюзия иллюзией, но как ты, верно, заметила, чем меньше магии, тем лучше.

Тетя, в очередной раз оглушительно чихнув, поправила съехавшее пенсне:

- Деточка, я понятия не имею, что осталось в старых сундуках. Но в былые времена было принято хранить свои подвенечные платья. Передаривать их считалось плохой приметой. Мое платье, кстати, до сих пор висит у меня в гардеробе. Но я, ни за что на свете не позволю тебе примерить его! Мой брак был слишком недолог, и гибель Фредерико разлучила нас! Я не хочу, чтобы и тебя постигла такая же участь.

Я с сочувствием посмотрела на тётю. Судьба, действительно, обошлась жестоко с тетушкой Августиной. Её брак с Фредерико Наэнси был союзом двух любящих сердец. Но меньше чем через два года после свадьбы, тетя стала вдовой. Детьми молодая чета не успела обзавестись, и тетя осталась одна. Выйти второй раз замуж она категорически отказалась, хотя варианты были.

Мы поднялись на самый верхний этаж замка. По словам тети, еще во времена её юности, третий этаж использовался больше как хранилище старых вещей. Тех, что и выкинуть жалко, но и использовать по назначению не представлялось возможным. Тетя вспомнила, что она еще девчонкой вместе со своими кузинами любила рыться в залежах старых вещей. Ну что же, возможно, и нам сейчас повезет.

Картина, которая открылась нашему взору, едва мы с тетей распахнули двустворчатые двери первой попавшейся комнаты третьего этажа, была ошеломляющей. Я, конечно, понимаю, что замок старый и в нем никто не живет вот уже лет двадцать. Но в замке царил относительный порядок, не считая толстенного слоя пыли на всех поверхностях. А вот на третьем этаже правил хаос. Чехлы, укрывавшие мебель, были сдернуты и брошены на пол. На полу повсюду валялись предметы, клочки бумаги, перья из письменного набора и какой-то мусор. Тяжелые портьеры в некоторых комнатах были частично сдернуты. А в гостиной третьего этажа мы увидели просто вопиющее безобразие. Два портрета одной из представительниц семейства Брокенн были изуродованы. Холсты были вытащены из рам, а рамы в свою очередь разбиты чуть ли не в щепки!

Тетя, увидев это кощунство, схватилась за сердце. Я быстренько подвела её к старому креслу-качалке и усадила в него. Хотелось бы знать, что тут произошло, и кто это устроил?

Стараясь не наступить на разбросанные по полу предметы, я осторожно прошлась по гостиной, анализируя разгром. Такое ощущение, что здесь что-то искали. Искали тщетно, злились и от злости и учинили это безобразие. Но зачем уродовать портреты?

Я подняла с пола один из холстов и рассмотрела. Нет, сам холст уцелел, его просто вытащили из рамы. Но зачем? На обоих портретах, если верить надписи, была изображена Марлена Брокенн. Это имя мне ничего не говорило. Положив холсты на столик для бумаг,  я еще раз обозрела беспорядок на полу.

- Тетя, мы обязательно поговорим об этом безобразии с господином Эдингеном. Но сейчас нам нужно найти платье. Пойдем, посмотрим в других комнатах.

В других комнатах и помещениях третьего этажа нас встречал все тот же хаос. В прошлый наш с тетей визит в замок, который состоялся полгода назад, мы не поднимались на третий этаж. А значит и установить, когда тут проходили поиски чего-то, не удастся.

Сундуки со старой одеждой отыскались в чьей-то бывшей гардеробной. Правда, вещи, которые были вытащены из сундуков, никакой ценности не представляли. По большей части их можно было выбросить со спокойной душой. И среди всего этого тряпья подвенечного платья не наблюдалось. Зато со дна одного из сундуков я вытащила нечто белое, бесформенное, с ужасными оборочками и длинными рукавами. Ухватив двумя пальцами странное одеяние  и подняв его вверх, я спросила у тети:

- А это что?

Моя родственница смущенно хихикнула:

- Это ночная сорочка для первой брачной ночи. У меня была точно такая же!

Я недоверчиво посмотрела на безразмерный и слегка пожелтевший от времени балахон:

- Тетя, ты уверена? Мне всегда казалось, что ночная сорочка, тем более для первой брачной ночи, должна быть красивой. А как это может быть красивым?

Тётя, вырвав из моих рук одеяние, возмущенно фыркнула:

- Много ты понимаешь, Сандрия! А я говорила тебе, что читать любовные романы нельзя! В них сплошные небылицы и разврат! А девушки из нашей семьи были хорошо воспитаны и не позволяли себе никаких вольностей! И эта сорочка была воплощением целомудренности невесты!

- Да ладно, ладно. Тетушка, ну что ты так разволновалась? Я же просто спросила. И, кажется, эта сорочка послужит нарядом для призрака Теодоры!

- Но Теодора была похоронена в подвенечном платье!

- Ай, тётя! Кто там, в темноте, будет разглядывать? Белое? Белое. Длинное? Длинное. Сверху накину иллюзию и всё. Кстати, а ты случайно не знаешь, как звали жениха Теодоры, который рыдал на похоронах?

- Не знаю. А тебе зачем?

- Да я просто подумала, что было бы хорошо, если бы призрак Теодоры трагическим шепотом звал своего жениха. Например, так: «Фредериииико!». Но раз ты не знаешь, как его звали, пусть так и остается Фредерико.

- Но Фредерико звали моего супруга, Сандрия! Пусть она зовет какого-нибудь Альфредо!

Я подумала и трагическим шепотом прошипела:

- Альфрееедо! Можно и так.

Когда мы вернулись из замка, первым делом пришлось умываться и переодеваться. Пыльные и грязные мы с тетей напоминали попрошаек с барахолки, но никак не знатных дам. Да и что толку с этой знатности?

Господин Эдинген сообщил, что пригласил от нашего имени господина Заманса на обед. И вышеназванный господин вот-вот должен подойти.

- Господин Эдинген, а вы что-то знаете об этом покупателе?

Управляющий покачал головой:

- Нет, госпожа Брокенн. Господина Заманса я не имел чести знать раньше.

- А он не говорил, зачем ему призрак в замке?

- Нет, госпожа Брокенн.

Значит, придется самой всё узнавать.

Я никак не могла создать в голове образ господина Заманса. Как может выглядеть человек, которому почему-то необходим призрак? Для чего он может пригодиться? Каприз богатого человека, который может позволить себе собственный  замок? Или, может, он любитель мистики и любит проводить вечера, болтая с призраками о делах давно минувших лет? Странно это как-то. Нормальный человек, наоборот, будет заинтересован в том, чтобы в его жилище не обитали призраки и не смущали покой домочадцев. Следует ли из этого, что потенциальный покупатель фамильного замка ненормален? А с другой стороны, мне, что за дело, если замок, мы с тетей намереваемся продать, и как можно быстрее.

Поэтому, когда господин Эдинген оповестил о визите господина Заманса и гостеприимно распахнул перед ним двери гостиной, я с интересом и любопытством устремила свой взгляд на вошедшего мужчину.