Признаться, я и правда решила сбежать. Но вовсе не от них. Дело в том, что у меня была одна давняя традиция, о которой не знал никто. Потому что это была ужасная глупость, но за долгие годы я все-таки убедила себя в том, что это действительно работает.

Однажды в детстве, закончив самый ужасный в своей жизни год, спрятав под футболкой любимую книгу мамы, я сбежала из дома после отбоя. И ведь прекрасно понимала, что поймай меня кто-то в темном коридоре корабля — и меня бы здорово наказали. Но тогда, утирая по щекам горькие слезы, мне хотелось лишь одного. Снова оказаться в том месте.

Покидая Землю люди очень старались сохранить свое наследие. Поэтому на корабле был создан особый зал. След, оставленный им землянами. Зал Памяти. Там, под высоким сводом белоснежной металлической обшивки, была выложена дорога из речного камня, собранного на берегу теперь уже далекого Средиземного моря. Она вела далеко вперед, а по обе стороны от нее возвышались чудеса природы и значимые скульптуры далекого прошлого. Конечно, они были не настоящими, всего лишь копии. Но, как утверждал наш старый учитель Жак, копии были абсолютно идентичны оригиналам, но уменьшены в размерах, чтобы корабль смог вместить их у себя на борту. Предполагалось, что однажды потомки смогут воспроизвести их в исходных размерах уже на Кеплере. Что ж, возможно, так и будет.

А тогда, спотыкаясь о длинную ночную сорочку и размазывая по щекам детские слезы, я направлялась именно сюда.  

В зале было темно. Но тусклые прожектора, направленные на скульптуры, горели всегда.  

Маленькая я остановилась напротив одной из скульптур, доставая из-за пазухи мамину книгу. Вытянув ее перед собой, сравнила изображение на обложке с тем, что было выставлено в Зале Памяти.  

Идеальное сходство.

— Эйфелева башня, — одними губами прошептала я.

Приблизившись к одной из четырех «ног» металлической громадины, маленькая я коснулась ее пальцами, подняв взгляд вверх. Туда, куда устремлялся заостренный шпиль. Мама часто приводила меня сюда. И пела песни на странном, но безумно красивом языке. Певучем, будто его создали специально для того, чтобы петь на нем песни. Лаконичным, но с необычной и частой буквой «р», которая была похожа на бодрое стрекотание птиц на фоне шелеста деревьев в густом лесу.  

После этого «ритуала» следующий мой год стал намного лучше, чем предыдущий. И юный впечатлительный мозг связал это с мистической способностью Эйфелевой башни забирать себе все невзгоды. С тех пор я приходила к ее изножью раз в году, в один и тот же день.

И, черт возьми, это работало!

И вот сегодня, открывая массивные двери Зала Памяти, я дала себе обещание, что сделаю это в последний раз. В самый последний раз. А после… после мне пора повзрослеть и научиться самой справляться с трудностями.

Нос пощекотал знакомый запах морской пены, источаемый каменной дорожкой. Конечно, они уже давным-давно ничем не пахли, но гораздо приятнее представлять, что так пахнет ледяное соленое море, а не очистительные фильтры вентиляции.  

Идти босыми ногами по камням оказалось не так приятно, как казалось, но идти было совсем недалеко. Эйфелева башня горделиво возвышалась почти в самом начале аллеи.  

Четыре прожектора светили на четыре стальные опоры — ноги башни — и я привычно положила ладонь аккурат туда, куда был направлен луч света. На одну из толстых стальных трубок, из которых была соткана вся конструкция.

— Пусть у меня все получится, пусть у меня все получится, пусть у меня все получится, — мой свистящий шепот был пронизан верой в то, что так и будет.  

Зажмурившись, я подняла лицо к потолку и открыла глаза. Грубые стальные балки, переплетаясь между собой волшебным образом превращались в одну единую изящную и легкую конструкцию с округлыми арками и обтекаемыми формами, устремившимися высоко, до самого потолка.  

Но что-то было не так, как всегда. Мимолетное предчувствие, как жучок, забравшийся под одежду. И я быстро нашла источник своих переживаний.  

Лестница на башню не была перекрыта, как всегда.  

Странно. Может это организаторам выпускного понадобился доступ на башню? Ведь церемония вручения аттестатов должна была проходить именно здесь.

Я уже собиралась уходить, боясь наткнуться на кого-то постороннего. Но, сделав пару неуверенных шагов в сторону выхода, замерла на месте и снова обернулась.  

А что, если это мой единственный шанс оказаться на самой вершине башни? Да и организаторов нигде не видно. Наверное, сделали свои дела и давно ушли.  

Это неправильно, это против правил, всем известно, что забираться на ценные экспонаты запрещено, у меня могут быть большие неприятности.

Но ведь кто-то же туда уже забирался, верно? И ничего плохого не произошло. А уж я точно буду очень-очень осторожной. Никто даже не узнает.

Задумчиво покусав губу, я все-таки решилась. Ведь если это не знак, то что это?