Проклятый клинок:. Выбор Альфы

Никто не торопился мне что-либо объяснять. Моя команда сидела по обе стороны стола и молча наблюдала за развернувшейся драмой. И лишь двое из них подозрительно прищурились, когда я вошла в столовую. И как ни странно, это были Кэмерон и Людвиг. Два оборотня в моей команде. Мне показалось, что один из них даже попытался принюхаться ко мне. Но увидев мой сжатый кулак, явно обращённый в его сторону, тут же прекратил всяческие попытки продолжить.

Отец Фарха поднялся из-за стола и едва ли не бегом направился в мою сторону.

— Проходи, dcerra. Я рад, что тебе удалось отдохнуть, — мягкость тона и приветливость мужчины не смогла заставить меня пропустить очередное незнакомое слово. Тихонько, также приветливо улыбаясь, я знаком попросила наклониться мужчину и прошептала на ухо:

— Вы только что меня обозвали? Или что это за слово такое?

Старый волк сначала удивлённо моргнул, уставился на меня недоумевающим взглядом, а затем откинул голову и рассмеялся во всю силу лёгких.

— Любопытная какая. Все узнаешь. Со временем, — заговорщически подмигнув, усадил на стул рядом с собой. Что было весьма для меня странно. Я все же хотела бы находиться рядом со своими ребятами. Однако возражать гостеприимному хозяину дома не стала. — Давайте уже ужинать. Сколько можно выяснять отношения.

Очередной фырк от матери Фарха я предпочла пропустить мимо ушей. Сам же оборотень, хмурясь, начал разрезать мясо на тарелке. Его движения были резкими, словно внутренний маятник был расшатан настолько, что мешал успокоиться. На меня он даже не смотрел. Да, как бы, не сильно то и нужно, если честно.

Стол ломился от еды. Безусловно, оборотни были большими любителями всего мясного. Единственный стереотип, который имел право на жизнь. Я видела, как с аппетитом набросилась на еду моя команда. Какое-то чисто материнское чувство зашевелилась внутри. Знаете, это как желание курицы оберегать своих цыплят. В ужасе едва заметно мотнув головой, взяла вилку и тоже приступила к еде. Что это со мной? Никогда не грешила подобными мыслями.

Спустя какое-то время, когда первый голод был утолён, в гостиной плавно потекла беседа. Говорили совершенно обо всем. Однако участие принимали только отец, Фарх и мы с ребятами. Старая волчица сидела надувшись, как мышь на крупу, и хранила ледяное молчание. Время от времени я ловила на себе убийственные взгляды. Чем я заслужила подобное отношение, честно говоря, не понимала. Но и выяснять это тоже не хотела. Если у этой женщины в голове тараканы танцуют ламбаду, то кто я такая, чтобы их укрощать?

Фарх тоже нет-нет, но одаривал меня своим «вниманием». И вот это игнорировать было уже куда сложнее. Градус взглядов колебался от «совершенно равнодушного» да «готов сожрать тебя прямо здесь». В очередной такой раз, я насмешливо выгнула бровь, на что оборотень лишь насупился и перевёл взгляд на одного из моих ребят, ввязавшись в спор о лучшем калибре пистолета.

Для всех стало совершенной неожиданностью прозвучавший вопрос. Меня же больше удивил тот факт, кем он был задан.

— Ньяна, простите. Могу я вас спросить кое-что? — «Ягнёночек» смотрела на меня с каким-то отчаянием в глазах. Словно от моего ответа зависела её жизнь. Я едва не подавилась вином. Кстати говоря, весьма неплохим. Будем уезжать из поселения, наберусь наглости и попрошу у оборотня пару тройку бутылочек. Но мне следовало вернуться к Лэшли.

— Да, конечно. Задавайте, — мысленно уже приготовилась легко отбить подачу. Обижать девушку я не хотела. Она не виновата, что ей попался такой упёртый жених. Знаем. Плавали.

— Вы любили когда-то? — Весьма неожиданный поворот приобретала беседа. Мать Фарха даже выпрямилась на своём стуле и выжидающе уставилась на меня. Отец оборотня странно закашлялся и поспешил воспользоваться стоящим рядом бокалом. А сам Фарх, отвернулся к окну. Он наблюдал за мной. И я это видела. В какой-то момент мы встретились глазами. Внутри него был целый океан печали и сожаления. Я усмехнулась. А толку от этого? Сейчас мы находимся на разным материках. У него — благополучие стаи. У меня — выполнение воинского долга… Невозможно…

— Любила. — Одно короткое слово, которое, кажется, изменило многое. В какой-то момент глаза Фарха засияли уже знакомым мне светом. Но я никак не могла поймать ту ниточку, которая привела бы меня к моменту, где я видела это.

— Тогда вы должны со мной согласиться, что свадьба очень важна для девушки. Ей важно знать, что она защищена. Её благополучие целиком и полностью зависит от того, готов ли её мужчина взять ответственность за судьбу своей половинки, обеспечивать её, заботиться, холить, баловать. — Мне хотелось рассмеяться. Серьёзно? Она спросила про защиту у женщины, чья жизнь связана с войной и опасностями? И все прозвучавшие слова я скорее отнесла бы к ребёнку, чем ко взрослой женщине.

— Безусловно, для какой-то категории женщин, это действительно имеет огромное значение. Но вы, Лэшли, обратились к той, что в эту категорию не попадает. У меня несколько иной взгляд на семейную жизнь. — «Ягнёночек» лишь приоткрыла ротик, ошарашенная моим ответом.

— Поделишься мыслями? — А вот и пробирающий густой баритон Фарха. Великая! Почему он так сильно на меня влиял? От одного тембра по телу пробегали мурашки.

— Почему бы и нет. — Я невозмутимо сделала глоток вина, тем самым давая себе мгновение на размышления. Как лучше донести свои мысли? — По моему скромному мнения, семья — это партнёры. Не только мужчина должен все тянуть на себе. И, как вы выразились, баловать жену. Но и женщина должна быть готовой подхватить свою пару, в нужный для мужчины момент. Оказать ему поддержку. Им так же важно знать, что в трудные времена они смогут разделить беду с своей партнёршей. Что ты не начнёт истерить, заламывать руки и говорить лишь о том, что должен сделать он. Мы все зависим от воли своих Богов. Сегодня ты жив. А завтра… — Я нечаянно разрезала оливку, которую ножом задумчиво гоняла по тарелке. Неспециально. Но получилось эффектно, как бы подчёркивая то, что я хотела донести до девушки. — Жизнь может перевернуться кверху тормашками. Поверьте, Лэшли. Я видела разные семьи. Когда жена теряет мужа, на её плечи ложатся те задачи, решением которых занимался её муж. В том числе и кормление детей. И тут уже не думаешь, кто и кому должен. Просто берёшь и делаешь. Поэтому мой вердикт: не надейся ни на кого. Бери судьбу в свои руки и просто делай, чтобы стать личностью.

В столовой царило молчание. Да уж, моё мнение не было популярным. Даже на базе женщины говорили о том, как бы выгоднее выйти замуж. Что муж должен то и это. Как вы уже поняли, я участия в таких разговорах не принимала. Потому что думала иначе.

— Кхм. Интересная позиция. Спасибо, что не побоялись поделиться с нами, Ньяна. — Я уже настолько привыкла к тёплой улыбке на морщинистом лице отца Фарха, что это не вызывало во мне отчуждения.

 — Ну, Бишеп. Не забывай, дорогой, что Ньяна — военная. Тем более ведьма. Что она знает о наших принципах и законах. В семье оборотней принято заботиться о своей слабой половине. — Она накрыла руку Лэшли, которая сидела ни жива ни мертва. — Милочка, я полностью на твоей стороне. Свадьба — это гарант заботы мужчины. — Взгляд на сына. — В конце концов, не стесняются же они брать нас в постель до замужества. — Ещё один в мою сторону. Великая! Ну что за актриса! Хотелось поаплодировать женщине. За этим столом унизила буквально всех. Только вот если «ягнёночку» нужны были слова утешения, то меня её ядовитые стрелы даже не задели. Пусть себе развлекается. По крайней мере, после моего отъезда, какое-то время, ей будет ещё что вспомнить.

— А это, Нина, наша самая главная ошибка. Но природа волка не даёт особого выбора. Однако, насколько я знаю, Лэшли не стоит беспокоиться о том, что ты сказала. Мой сын держит свои желания в узде.