Тайны факультета Алхимии. Как подчинить снежного эльфа

Катерина Огнева

Выслушав мой рассказ, декан задумался. Ему новость о братьях-Альтронах явно не понравилась. Он долго сверлил взглядом моё лицо, затем задумчиво посмотрел на Ингве:

– Знаете, Бород-Дун, я не планировал посвящать вас в историю нашего мира, но раз так получилось, что вы уже здесь. К тому же, ваша въедливость может оказаться нам полезной, – декан встал и отошёл к окну.

Я невольно засмотрелась на его статную высокую фигуру. К чему врать? Лир Аурорай был красивым мужчиной, то есть эльфом, и красота это была такой мужественной, сдержанной и невероятно привлекательной, что невозможно было на него не пялиться, что собственно я и делала каждый раз, когда мне казалось, что он этого не видит.

– Сейчас я расскажу вам одну историю. Многие считают её легендой или сказкой. Я же верю, что это правда, ­– резко повернувшись и окинув нас внимательным взглядом, сказал декан. – Давным-давно наш мир – Сноуфорест – носил совсем другое название, а времена года сменялись в нём так же, как где-нибудь на Земле или, – он бросил быстрый взгляд на Ингве, – на Сильвароне.

От этого взгляда, полного тоски, мне стало не по себе, а Бородун и вовсе нахмурился.

– Это было так давно, что даже мой прадед видел весеннее цветение лишь во время своих разведывательных путешествий в сопредельные миры. Последняя весна отцвела в нашем мире задолго до его рождения. Но мой рассказ не о прадеде.

Джанара. Придворный алхимик короля Траувила Третьего. Сам Траувил, правивший в то время, обожал эксперименты и обладал бесконечным тщеславием. Джанара пользовалась полной неприкосновенностью, могла путешествовать в любом направлении, и всё ради того, чтобы создать величайшую корону всех времен. Ещё в детстве одарённая эльфийка покидала наш мир в поисках интересных камней, наделённых магической силой.

Видимо, тогда она и нашла рукопись, в которой описывался ритуал наделения камней силой. Камни эти сами по себе были не просты. Каждый из них содержал часть живой души. Души воплотившей в себе нужное качество. Удача, Богатство, Власть, Любовь, Вечная жизнь и Владение временем и пространством.

Над каждым камнем Джанара проводила мощный ритуал, высасывая магию из самого нашего мира. Ей удалось создать первые пять камней, но последний – самый могущественный и опасный, она не осилила.

Наш мир воспротивился его созданию. Произошла глобальная катастрофа, камень взорвался, погрузив всё во тьму, но магия предков спасла мой народ. У нас больше нет времён года и многогранных сил. Мы больше не можем создавать жизнь. Можем лишь замораживать всё вокруг.

Аурорай на миг замолчал и отвернулся к окну, мы с Ингве были настолько впечатлены, что боялись шелохнуться.

– Но мы живы, – уже другим нарочито воодушевлённым голосом продолжил он, – и у нас есть несметные богатства наших недр, благодаря которым мы имеем всё, что нужно для жизни. Мы связаны с нашим миром, а он связан с нами. Друг без друга мы погибнем.

М-да. Печалька! Вот же не жилось спокойно этой Джанаре и её королю! Корону им подавай! Из-за таких вот гениев и происходит всякий армагедец!

– А как же другие камни? – спросила я, внимательно глядя на декана.

Лир Аурорай вернулся в своё кресло и ответил на мой взгляд таким же испытующим. Холодные льдинки его глаз будто смотрели сквозь тело прямо в душу, хотя нет… На тело они тоже смотрели, но как! Прошлись по губам, огладили шею и плавно спустились к декольте, вновь вернулись к губам. Льдинки в глазах эльфа таяли, превращаясь в сине-золотые искры. От такого взгляда к щекам прилила кровь, и я быстро разорвала зрительный контакт. Ну и декан! Вот ведь наглец!

Рядом недовольно засопел Бородун, и я повернулась к нему, одаривая робкой улыбкой и показывая всей мимикой, что сама не пойму, чего это декан так на меня вытаращился!

– Именно это нам и предстоит выяснить, – ответил лир Аурорай, и в его голосе мне послышалась усмешка.

Ингве встрепенулся: его вся эта история тронула больше моего. Наверное, сработала родственность рас или ещё что.

– Декан Аурорай, если вы позволите мне участвовать в поисках…

– Я уже позволил, Бород-Дун! Иначе вытолкал бы вас в зашей! Раз уж вы узнали о том, что потенциальные короли Сноуфореста находятся под воздействием, то мне просто приходится терпеть ваше присутствие! – перебил его декан. – Но вы оба должны понимать, что кроме вас и ваших фамильяров, ни одна живая душа не должна знать о том, что увидела Катия!

Ну, вот! И этот туда же! Катия, Катия! Ууу! Ушастые! Неужто, так сложно выговорить моё имя правильно! Эх, Катя, а сама? Бородун, Альтрон – они просто произносят так, как им привычнее и удобней! Ровно, как делаешь ты!

– Значит чёрная дымка над братьями Альтерон и камни этой Джанары как-то связаны? – спросила я, глядя на декана.

Аурорай улыбнулся и кивнул:

– Вы же не видите розовое облако над адептом Бород-Дуном? – усмехнувшись, спросил он, и я отрицательно покачала головой. – А ведь сегодня кое-кто из юных первокурсниц опрокинул в его травяной чай флакончик любовного зелья.

Бородун вопросительно уставился на меня, а я с интересом на него. Это что ж получается какая-то поклонница хочет охмурить моего… А собственно кого? И моего ли? И с чего это вдруг такие мысли в голове повисли? Ох, Катя! Домой тебе надо, домой!

– Ингве? – всё-таки произнесла я.

Эльф отрицательно покачал головой, задумался, словно прислушиваясь к ощущениям, и вновь покачал:

– Если это так, то почему я ничего не чувствую? Зелье сварено не верно? – вопросительно глядя на декана, сказал он.

– Зелье сварено исключительно. Его варил я собственноручно, – широко улыбнувшись, сказал лир Аурорай.

Мы с Бородуном аж подпрыгнули:

– Как вы?

– Это вы?

Прокричали мы одновременно, и декан выставил руки вперёд, призывая нас замолчать.

– Тише! Я сварил, но подлила некая Рияда Бру – нимфа с первого курса. Она учиться в твоей группе Катия, но сегодня сказалась на плохое самочувствие. Что, однако, не помешало ей прийти в обед в столовую и опоить адепта Бород-Дуна.

Ингве сначала нахмурился, а потом заулыбался! Вот же идиот! Приятно ему, что какая-то пигалица в него втрескалась! Подумаешь!

– Это всё очень познавательно! Откуда вы об этом знаете, и почему я не вижу вашу эту розовую дымку? Она вообще должна быть? – прервала я всё веселье.

Декан стал серьёзным, полез в недра своего стола и извлёк из одного из ящиков очередную шкатулку, похожую на ту, из которой он вчера вытащил маховик времени.

– Вот и он! – демонстрируя нам красиво огранённый вытянутый прозрачный кристалл на серебристой цепочке, обрадовался эльф. – Вот сейчас и проверим должна или нет.

Он протянул кристалл Ингве, тот взял его и счастливо улыбнулся:

– Фух, впервые держу в руках верумит! – он ласково погладил пальцами гладкую прозрачную поверхность.

Камень, словно отвечая на ласку, стал мутнеть и сначала побелел, а потом принялся розоветь, пока не окрасился в глазовыдирательный цвет фуксии! Вот это да! Выходит моего… хм, Бородуна не слабо приложили зельем!

– Вот это да! – словно прочитав мои мысли, выдал Ингве. – Но как вы узнали?

– Да? Как вы узнали? И что же получается мой дар дырявый какой-то? Тут вижу, там не вижу?