Истинная для завоевателя дракона

Утреннее солнце пробивается сквозь полупрозрачные шторы, когда я резко сажусь в постели и заново учусь дышать. В голове всё ещё звучит: «Двум смертям не бывать, Лисбет. Не бойся своей судьбы. Подчинись дракону. Это и будет твоим возмездием за всё».

Сердце колотится пойманной птицей, а дыхание сбито, как после пробежки. Я прижимаю руки к груди, пытаясь успокоиться.

Это сон или воспоминание? А может и то и другое?

Я не умру. Тот мужчина что-то сделал. Непонятно, что именно, но это влияет на мою память, вот я и путаюсь во всём.

Но что мне делать? Если верить этому сну, мне можно просто плыть по течению, а после Анортан… Что с ним будет?

Впрочем, какая мне разница. Попробует тронуть меня и наверняка что-то случится. Не верится мне, что это был обычный сон. Сердцем чувствую, что это именно воспоминание. А раздробленная память — просто побочный эффект.

И всё же… Как бы там ни было, что-то во мне противится этому. Бред какой-то. У меня Стокгольмский синдром? И что такое этот Стокгольм?

Внезапно дверь ванной приоткрывается, и я вижу Мари, в халате и с полотенцем на голове.

— Доброе утро, ты как? — спрашивает она, подходя к моей кровати. — Кричала во сне?

— Я… э-э-э… не знаю.

В спальне никого уже нет. Другие има встают намного раньше и идут помогать детям завтракать. Мари из-за позднего срока освобождают от таких обязанностей, а мне, видимо, делают скидку на то, что я здесь всего пару дней. Никого другого слышать она не могла.

— Мне тоже снились кошмары первое время здесь, — вздыхает Мари, поглаживая необъятный живот и улыбаясь, несмотря на обстоятельства.

Не понимаю, как ей удаётся. Она-то явно не видела сна, обещающего, что после родов будет жизнь. Неужели за время беременности успела свыкнуться с тем, что на ней же всё закончится?

Не будет бороться? Искать другие варианты?

Надеется на зелья Гриира?

Так и хочется прямо в лоб спросить: «Мари, как у тебя получается? Ты так спокойно ко всему относишься, будто это не с тобой происходит», но я не стану. Во-первых, не моё дело, а во-вторых… я пока не уверена, что мы друзья. В их «гареме» я третий день, с момента ухода Анортана ничего особенного не происходило. А поскольку меня немного пугает спокойствие Мари и других девочек, присматривающих за подрастающим поколением будущих драконов, я даже не знаю.

— Так что тебе снилось? — вырывает из размышлений голос Мари, просушивающей волосы полотенцем.

— М? А… — ну нет, правду я ей точно не скажу. — Частично то, что было… дома.

— Вот как… — лицо Мари мрачнеет. — Мне так жаль, что ты потеряла близких.

— Ты разве нет?

Има мотает головой.

— Мой отец сразу сдал город, поэтому я приехала сюда. В качестве подарка, знака нашего соучастия и просто… потому что Дарен не самый плохой дракон из рода Кеган. Я боялась, что меня заберёт себе Мэйнард. Дарен очень милый. Спокойный. С ним легко.

— Ты уверена, что он будет хорошим отцом? — спрашиваю я, стараясь скрыть беспокойство в голосе. — Они же не оставляют нам выбора.

Мари молчит некоторое время, потом украдкой смахивает появившиеся в уголках глаз слёзы.

— Дарен не идеален, но я верю, что даже в этом ужасном месте может да и должно родиться что-то хорошее.

Я киваю, понимая, что подруга по несчастью пытается найти плюсы нашего безвыходного положения. Тут гормоны шалят, а у нас ещё ситуация патовая.

— Ладно, идём завтракать? — оживляется Мари, спеша сменить тему на более приятную.

— Суши волосы, а я пойду умоюсь.

Приведя себя в порядок и одевшись, мы выходим в главный зал, где проходит большая часть дня всех има. Несмотря на то что осталось жить им меньше года, здесь всё… очень размеренно и тихо.

Дни, которые я провела с Мари и остальными не отличались вовсе. В первой половине дня пару часов после завтрака, маленьких драконов оставляют нам. Потом старшие уходят на уроки, а младших забирают слуги и у нас появляется немного свободного времени. Можно почитать, повышивать или сходить в сад. Я стараюсь держаться рядом с Мари, но если не смогу уговорить, сама пойду.

— Сад? О, да, конечно, давай сходим, — сразу соглашается она. — Там очень красиво, но до него слишком много лестниц!

— Твои главные враги? — усмехаюсь я, взяв её под локоть.

— Именно. Пока Дарен был здесь, помогал сильно. На руках носил, а теперь…

— Он не собирается вернуться? — хмурюсь я. — Если такой хороший, мог бы проводить с тобой побольше времени.

— Им же тоже сложно, — опускает взгляд Мари. Вдруг у Гриира не получится, Дарен будет страдать, если привяжется ко мне слишком сильно. Я понимаю его.

Потрясающе. Она ещё и оправдывает того, кто изнасиловал её и заимеет наследника ценой её жизни. Которого ещё и другие люди будут воспитывать. Замечательно устроился.

Если Анортан вычудит что-то подобное, я ему глаза выцарапаю. Если сон реален, то бояться смерти мне незачем, но перспектива беременности от нелюбимого мужчины совсем не привлекает. Нет, он хорош собой, конечно, но не настолько, чтобы от него рожать.

На нашем пути неожиданно появляется Ярла. Она выныривает из левого коридора и, увидев нас, застывает, уперев руки в бока.

— Нет-нет-нет, убирайтесь отсюда, — отмахивается от нас будто от насекомых. — Сейчас вам нечего делать в саду.

— Это ещё почему? — хмурюсь я, прикидывая, что если вести Мари обратно, то на пути будет сразу три лестницы и покорять их просто потому, что какой-то обиженной жизнью фаворитке что-то в голову ударило — перспектива не очень.

— Мы устраиваем там чаепитие, — вскидывает бровь Ярла. — И свиноматок не звали.

Ничего себе заявления. Нет, ну такое пропускать мимо ушей нельзя.

Мари видимо, собирается потянуть меня назад, на наш этаж, когда у меня вырывается:

— Ты такая стерва, потому что не можешь реализовать себя как женщина? Уймись уже, от зависти морщины появляются. А то Анортану на тебя совсем расхочется смотреть.