Игра в любовь

Он подошел в постели, хотел, что-то сказать, но в это время Оля почувствовала боль и вскрикнула непривычным, раздирающим голосом.

 От боли и частых криков она очень устала. Ольга слышала, видела, много говорила, но плохо понимала и осознавала, только одно, что ей больно или сейчас будет больно. Ей казалось, что именины были уже очень давно, как будто прошла вечность, и что ее новая боевая жизнь дольше, чем ее детство, учеба, замужество, и будет продолжаться еще очень долго. Она услышала шаги в коридоре, и вскоре в спальню вошел Василий. К отцу подошел Сергей. Вася стал, что-то тихо спрашивать у сына, а тот лишь покачал головой. Потом Василий попросил Сережу выйти, и когда муж Оли собирался уходить, его жена, закричала от боли:

 – Боже, Сережа, не уходи!

 Он остановился, повернулся и хотел вернуться, но это отец, стоявший у постели Ольги, жестом остановил его.

 – Уходи, ты мешаешь, – сказал Василий.

 Сережа ушел, он ходил по дому долго, уснуть он не мог, слышал крики Ольги, думал сначала о своей жене, потом о Елизавете, потом еще в чем-то не имеющим значения. Он увидел, что уже наступило утро, а об Оле, он да сих пор ничего не знал, как она там, что там происходит. Он поднялся наверх, хотел войти в свою комнату, но тут оттуда вышла Валентина.

 – Как ребенок, – спросил ее Сергей.

 – Мальчик, здоровенький, – проговорила няня.

 – Оля как она?

 Валентина покачала головой, закрыла лицо руками, заплакала, и не отвечая ему, ушла.

 Елизавета Алегрова стояла рядом с Константином, в нескольких шагах от остальных, горевавших на похоронах Ольги Тактаевой. Она не решалась подойти к ним, ее мучила совесть, Лизавета винила себя в смерти своей сестры. Шел снег, падая ей на шапку, и она от холода прятала руки в варежки.

 Лиза буквально металась от горя. Она не могла заставить себя смотреть свежевырытую могилу, предназначенную для ее сестры. На голый сосновый ящик, опускаемый в нее. К госпоже Алегровой подходили люди, сочувствуя ее горю и пожимая ей руку, говорили: "Нам очень жаль!" Потом ее муж отвел Елизавету сторону, подальше от остальных, сказал:  –Лиза, завтра я уезжаю в Москву, он остановился, посмотрел по сторонам, чтобы убедится, что их не подслушивают, и продолжил, вернусь через полторы недели. Лиза, я вызвал Сергея Тактаева на дуэль, которая состоится через две недели.

 "Дуэль Кости и Сережи, через две недели».

 Елизавете показалось, что она ослышалась, нет, не может быть, неужели ей снова суждено кого-то терять, или Сережу ее любовь, любовь всей ее жизни, или Костю ее мужа.

 Нет только не это!

 –Константин, не надо дуэли, – попросила его Лизавета, – хватит смертей. Я

 больше не выдержу.

 –Нет, прости, но дуэль я отменить не могу, – проговорил он и повернувшись, направился к коляске, которая через минуту скрылась за поворотом.

 "Дуэль! Дуэль!" как снежинки падали слова в ее сознании, оставляя в сердце невыносимую боль. Только не это! Она должна, что-нибудь сделать. "Поговорить с Сережей, точно я поговорю с ним. Я должна сделать все, чтобы остановить это безумие.