Неудачница в Академии Бессердечных

Каймер Рамбрейд

Сняв китель, потревожив повреждённое плечо, повесил его на спинку кресла, сжимая шею, немного разминая затёкшие и отвердевшие мышцы. Глориас сказала, что нужно время на восстановление, а для этого необходим покой и поменьше нервничать. С первым и со вторым проблема, особенно когда я выяснил все подробности того, что происходило в академии в моё отсутствие.

Шум за дверью и женский голос, в котором я узнал сразу Роилин, заставили отвлечься от мыслей. Прохожу к двери и распахиваю.

Ловлю упавшую в мои объятия Роилин. Которая попятилась от подступившего к ней гостя. Челюсти стискиваются сами собой.

— Что здесь происходит?

Роилин, торопливо отстраняется.

— Ничего особенного, выясняю, что адепт делает здесь.

— Это я её вызвал, она пришла ко мне. Зайдите, рекрут Блэй, — прошу её, и медлить она не стала, скрываясь от компании нового куратора.

— В учебное время? У неё должны быть пары.

— Кажется, вы рано приняли на себя роль куратора, мистер Виндвер, у вас сейчас есть дела поважнее, — закрываю дверь.

— Кто он? — Роилин морщится, а в глазах явный интерес наравне с испугом.

— Эрик Виндвер. Его пригласили в Эйссмор месяц назад, новый преподаватель по открытию дара перемещений. Портальщик, одним словом.

Глаза Роилин округлились, а грудная клетка начала часто вздыматься.

— Его уже поставили куратором, сейчас ему подбирают группу… — не могу сдержать усмешки и раздражения без особой причины.

— А как же Рил Фейнбрей?

— Он адепт четвёртого курса и временно исполнял мою роль.

Переведя дух, она прошла к стеллажам, осматривая мой новый кабинет. Яркие волосы струились волнами между узких лопаток вдоль спины. Взяв в руки статуэтку, принялась рассматривать, будто какая-то вещица её интересовала больше, чем я.

— У него неплохо получается.

Вздергиваю бровь, плечо болезненно тянет.

— Виндвер уже тебя впечатлил? — прохожу к столу и беру наручный артефакт, регулирующий нестабильность ауры, его дала Глориас и приказала не снимать.

Поворачивается с улыбкой, сногсшибательно.

— Нет, я про Фейнбрейда, — отворачивается и ставит фигурку. — Сегодня я успела получить два выговора и наряд на неделю по мытью полов в казарме.

— Из-за чего? — застегнул замок и покинул своё место.

Роилин оборачивается и вздрагивает от неожиданности, толкает стеллажи, фигурка соскальзывает и летит на пол. Подхватываю и ставлю обратно, касаясь мягких прохладных волос. Глажу точёное плечо, подбираясь к кисти, сжимаю под рукавом её формы хрупкое горячее запястье, наклоняю голову, закрываю глаза. Несколько вдохов усиливающегося сладкого цветочного аромата достаточно, чтобы... Её аромат так заводит, что я иногда не знаю, как сохранить рассудок. А после долгого расставания сейчас рискую лишиться его совсем, позволяя рукам вести себя неприлично.

— Бывшие однокурсницы решили немного… — запинаясь выдохнула она, угадив в мой плен, — решили выделиться. А потом на полигоне один из адептов немного съязвил в мою сторону, задел Джессел, а она ударила его в нос.

— Я с этим разберусь, — хрипло отвечаю, переплетая наши пальцы. Но смысл её слов достигает понимания. Отрываюсь от её волос, заглядывая в глаза.

— Постой, что? Кто съязвил?

— Не нужно, точнее неважно — освобождается от плена моих рук, ускользает, увеличивая дистанцию.

— Так зачем вы меня звали?

Меня немного напрягает то, что она обращается ко мне официально, и это в порядке вещей, но не когда мы наедине. С другой стороны, Роилин обижена на меня, и вполне справедливо. Почти. Всё-таки немного тепла и ласки с её стороны я заслуживаю, но, кажется, она за время немного заморозилась, придётся отогревать. И проявить терпение.

— Расскажи, как ты оказалась в участке.

Вскидывает взгляд лазоревых глаз в обрамлении длинных ресниц, ясный и острый, как поверхность океана среди клубящихся облаков. Думала, что я ничего не узнаю? Наивно. Впрочем, она это быстро поняла сама.

— Зачем тебе это знать? — теперь узнаю её. Роилин отводит взгляд и пытается отстраниться, но я задерживаю, беря её за плечо.

Вздрагивает от моего прикосновения, смотря строго, готовясь отреагировать протестом, если я позволю что-то большее, это я и прочитал в её взгляде. Только вот она за это время так и не уяснила, что для меня не может быть никаких препятствий.

— Не отпущу, пока не расскажешь, — пришлось немного пригрозить.

— Я стала свидетелем смерти, — сказала сдавленным голосом, пряча взгляд, — мой сосед, мистер Бенет… скончался от сердечного приступа, я вызвала помощь, и в итоге меня заподозрили… — хмурится. — Это уже неважно, Глори… генерал мне помогла, и я очень благодарна за это, она меня вытащила. Просто произошло недоразумение, вот и всё, — поморщилась.

— Важно, как и то, что экзамен ты провалила не случайно.

Блэй молча хмурится, затем раскрывает губы, что-то возразить, но передумывает.

— Я не смогла открыть магический рудимент, не хватило способностей, а того, кто не может открыть рудимент, самое основное, что должен открыть каждый адепт на начальной стадии, отчисляют, — выдохнула она, начиная сердиться. — Думаю, подозрения здесь излишни.

— А я так не думаю. Ты ведь его открывала много раз.

— На экзамене усложняют задачу, поэтому я не потянула, — пожимает она плечами, и я понимаю, что она совсем не верит в себя, в этом вся и проблема.

Рудимент важный инструмент для каждого мага, это как ключ к хранилищу, в котором маг держит все свои орудия и личные ценные вещи. Его открывают все адепты, а дальше есть все шансы открыть ореол и способность воплощаться. По сути, всё зависит от мощности резерва. И как бы Роилин про себя ни думала, она не из числа худших. Нестабильность её резерва порой вгоняет в замешательство даже меня. И всё это странно с самого начала. Для полукровки резерв обычно постоянно скудный, у Роилин всё обстоит совсем иначе, будто она имеет огромный резерв, который просто пережат, впрочем, это только мои выводы, Маркус списывал это на некий индивидуальный дефект. Одним словом, если от обычного адепта можно ожидать предсказуемого результата, то Роилин Блэй сама неожиданность.

Поэтому на экзамене случилось то, что попадает под вторую категорию. И всё-таки здесь имелась какая-то причина. С которой я и хотел помочь ей разобраться после возвращения. Только так мне больше не будут препятствовать родители. Только нужно пробиться через упрямство Роилин.

Поворачиваюсь и обхватываю здоровой рукой спинку стула, со стуком ставлю, приглашая рекрута занять комфортное положение для важного разговора.

— Присядь. И расскажи мне о своей матери.

Роилин вскидывает недоуменный взгляд, сжимается и слегка бледнеет.