Измена. Когда под сердцем жизнь

Машина неслась по пустому шоссе, легко обгоняя редкие автомобили. За окнами мелькали фонари и витрины магазинов. С усилием втягивая  воздух в легкие, я боролась с очередным приступом паники. 

Отец жив! Сейчас это главное. Медсестра не смогла толком объяснить, что случилось. Сказала только, что произошла авария. Потребовалась срочная операция. Я убежала с вечеринки сразу после ее звонка, написав Виктору короткое сообщение. 

В больнице было пусто. Охранник с любопытством посмотрел на мой наряд, но от комментариев воздержался. 

– Вы к Мизюкову? Нас предупредили. Подождите в холле, сейчас я позову врача. 

Железный стул неприятно холодил кожу. Меня трясло от волнения, и я обхватила себя руками, пытаясь успокоиться. 

– С вами все в порядке? – из оцепенения меня вывел приятный мужской голос. 

На меня смотрел немолодой мужчина в белом халате. На его спокойном немного уставшем лице светилась приветливая улыбка. 

– Вы дочь Степана Михайловича?! Очень приятно с вами познакомиться. 

– Что с отцом? Я могу его увидеть? – беспокойно затараторила я. 

– Его машина попала в аварию. Вашему отцу повезло, могло быть и хуже. Он отделался переломом берцовой кости. Травма неприятная. Потребуется длительная реабилитация, но жизни ничего не угрожает. 

Я облегченно выдохнула.

– Как это произошло? 

Мужчина только развел руками. 

– Этими вопросами занимается полиция. Наша задача – спасать людей. 

– Могу я его увидеть? 

– Сейчас он спит. Ему дали успокоительное после операции. Приезжайте завтра. 

– Мне бы одним глазком?! – сложив руки в умоляющем жесте, попросила я. 

– Одним глазком можно, – неожиданно согласился он. 

Мы шли по длинному белому коридору. Пахло лекарствами и хлоркой. Сердце болезненно сжималось и подрагивало. Бедный отец. Что могло произойти? Он всегда водил очень осторожно. Меня мучило чувство вины, ведь за все это время я так ему и не позвонила. Собиралась, но каждый раз откладывала на потом, понимая, что разговор предстоит не из легких. 

Врач распахнул дверь в одну из палат. На белых простынях, с подвешенной на кронштейны ногой лежал отец. Лицо бледное. Руки безвольно раскинуты в стороны. 

– Папа, – прошептала я еле слышно. 

Голова закружилась. В глазах потемнело, а ноги вдруг стали ватными. 

– Что с вами? – подхватывая под руки и не позволяя упасть, забеспокоился врач. – Вы, случайно, не больны? 

– Нет, это все духота и эмоции. 

Мужчина смотрел на меня так внимательно, что я не удержалась и добавила, густо краснея:

– Я беременна. Но вы не говорите отцу, он еще не знает. 

– Мои поздравления. Не скажу, но вы дадите слово, что завтра обязательно сдадите анализы. Отправлю вас в соседнее здание, они там знают, что делать. Обещаете? 

Утвердительно кивнув, я еще раз с беспокойством посмотрела на отца. 

– Операция прошла успешно. Поверьте, уже завтра ему станет лучше, – подбодрил меня мужчина. – Отправляйтесь домой. В вашем положении важно соблюдать режим сна и отдыха. 

Звонок Виктора застал меня в такси. Я коротко описала ситуацию, а он обещал всячески помогать, включая дополнительные выходные и оплату расходов.  Понимала, что не смогу воспользоваться его щедростью, но почувствовать поддержку было приятно. 

* * *

Начальственный голос отца было слышно даже в коридоре. 

– Какая, к черту, случайность?! Не пудрите мне мозги. Очевидно же, что все было подстроено! 

Что ответил собеседник,  я не расслышала, предпочитая подождать с визитом до окончания разговора.