Сбитая с пути: Путешествие к новым возможностям

Я открыла глаза и снова уставилась в потолок, потом села на кровати.
"Вроде цела. Хорошо."

— Мона, ты проснулась. Я сейчас приведу лекаря, посиди ещё немного, ладно? — сказала вошедшая девушка с яркими волосами цвета пшеницы.

"Опять? Он же был здесь вчера."

Я осталась сидеть в кровати, ожидая лекаря.

— Мона! Как ты себя чувствуешь?! — в комнату ворвалась "Пшеница" с тем же обеспокоенным выражением лица.

Она приблизилась и присела на край кровати, а я повернула голову и увидела уже знакомого лекаря.

— С тобой всё хорошо? Сейчас тебя посмотрит лекарь, ладно? Будь хорошей девочкой, — сказала она успокаивающим тоном.

"Опять то же самое."

Я лишь коротко кивнула. Лекарь потрогал мой лоб.

— Температуры нет, взгляд ясный, цвет кожи хороший. Тебя что-нибудь беспокоит? — спросил он, глядя мне в глаза.

Я кротко помотала головой, отвечая на его вопрос.

"Ты уже у меня это спрашивал."

— Вот и хорошо. Но всё равно ты полежишь ещё несколько дней в кровати. На всякий случай, — высказал своё мнение лекарь.

"И это ты мне уже говорил."

Я откинулась на подушку и провожала взглядом этих двоих, пока они уходили. Вскоре снова ворвались те же дети, и они начали делать ровно то же, что и вчера.

Стоп! То же самое?

Я приподнялась на подушках и осмотрела комнату с детьми. Вот тот мальчишка — он сейчас заплачет. Рыжая девочка вытащит плюшевого кролика из шкафчика. А красноволосый мальчик рядом с ним, сожжет детскую книжку.

Именно это и произошло.

Я уставилась в потолок и уснула.

Я открыла глаза и снова смотрела в потолок, затем села на кровати.
"И ещё раз?" Комната снова пуста. Все вещи лежат там, где и лежали.

— Мона, ты проснулась. Я сейчас приведу лекаря, посиди ещё немного, ладно? — сказала "Пшеница" и вышла из комнаты.

"Бред какой-то. Я в петле? Если так, то нужно проверить."

Я старательно запомнила всё, что находилось в этой комнате, и осталась в кровати.

— Мона! Как ты себя чувствуешь?! — в комнату снова ворвалась "Пшеница" с тем же выражением лица.

Девушка присела на край кровати, а я повернула голову и посмотрела на знакомого лекаря.

— С тобой всё хорошо? Сейчас тебя посмотрит лекарь, ладно? Будь хорошей девочкой, — сказала она успокаивающим тоном.

"Слово в слово. Это точно петля."

Я лишь кивнула.

Лекарь потрогал мой лоб костяшками пальцев и начал говорить:

— Температуры нет, взгляд ясный, цвет кожи хороший. Тебя что-нибудь беспокоит?

Я снова помотала головой в стороны.

"Спокойно, делаем всё то же самое."

— Вот и хорошо. Но всё равно ты полежишь ещё несколько дней в кровати. На всякий случай, — сказал лекарь.

"Окей, док."

Я откинулась на подушку. Вскоре в комнату ворвались дети, и они делали всё то же самое, что и вчера.

Мальчишка сейчас заплачет. Рыжая девочка вытащит плюшевого кролика. Красноволосый поджигатель сожжет книгу.

"Твою мать. Я точно в петле."

Я снова уставилась в потолок и уснула с мыслью, что не могу это контролировать.

Я открыла глаза, глядя в потолок.

"Нет, не в этот раз. Надо попробовать что-нибудь изменить."

"Мне нужно зеркало."

Зеркало, как помнила, было брошено на какой-то другой детской кровати. Я встала и направилась к ней.

Зеркало было очень мутным.

"Лучше в грязь посмотреться, чем в это. Но выбора нет."

Я потерла его рукавом ночной пижамы и всмотрелась в своё отражение.

Синие длинные волосы и глубокие синие глаза на маленьком круглом бледном лице. Других деталей я не заметила. Хорошо, что я вообще что-то увидела. Зеркала в ту эпоху были просто ужасные. И, судя по вот этому, разница была небольшая.

Я вернула так называемое зеркало туда, откуда взяла, и возвращалась к своей кровати. Однако заметила стул.

Хм, а почему нет? Я пнула его ножку и упала на пол от боли в пальцах ноги. Может, так что-то изменится?

— Мона! Что случилось?! — в комнату ворвалась та же девушка с волосами цвета пшеницы, что входила ранее.

Девушка приблизилась и посмотрела на мою ногу, я повернула голову и заметила, что вместе с ней пришёл лекарь. "Пшеничная девушка" подняла меня на руки и посадила на стул, который я так отчаянно пыталась пнуть.

— С тобой всё хорошо? Сейчас тебя посмотрит лекарь, ладно? Будь хорошей девочкой, — сказала она успокаивающим тоном.

Я лишь коротко кивнула.

Лекарь потрогал мой лоб костяшками пальцев и осматривал мои бедные, ушибленные маленькие пальцы ног.

— Тут ничего страшного, простой ушиб. Вероятно, споткнулась.

"Окей, док, как скажешь."

— Температуры нет, взгляд ясный, цвет кожи хороший. Тебя что-нибудь беспокоит? — спросил доктор, глядя мне в глаза.

Я кротко помотала головой в стороны, отвечая на вопрос доктора.

— Вот и хорошо. Но всё равно, ты полежишь ещё несколько дней в кровати. На всякий случай, — высказал своё мнение лекарь.

— Что это за место? — решила спросить я на всякий случай и удивилась своему охрипшему голосу. Говорить было трудно.

Решив задать этот вопрос лекарю, я давала понять, что потеряла память, что бы там ни произошло с телом Моны. Ну и проверить, буду ли я находиться в петле, если изменится хоть что-то. Доктор округлил глаза и посмотрел на меня ещё раз.

— Как тебя зовут?

— Та девушка назвала меня Моной. Но я не помню... — говорить было по-прежнему трудно, как будто девочка не использовала голос вовсе.

— Какая сейчас дата?

Я лишь покачала головой в стороны.

Лекарь приложил руку к моей голове, и я почувствовала некое тепло, словно солнце напекало голову.

— Она потеряла память? — спросила "Пшеница".

— Похоже на то, — ответил лекарь.

Я всё ещё сидела на стуле и рассеянно смотрела на свои маленькие конечности.

— Я не удивлён. Такая травма... Ещё бы чуть-чуть — и девочка бы умерла. Хорошо, что выкарабкалась. Я сообщу об этом Его Светлости, — подытожил лекарь.

— Конечно, — ответила девушка с волосами цвета пшеницы.

"Пшеница" проводила лекаря и вышла вместе с ним из комнаты.

Следующим, что я сделала, было то, что я забрала книгу, которую мальчишка собирался нещадно сжечь в камине. Я вернулась к себе на кровать и посмотрела на книгу.

Она называлась "Десять ключей".

Дети ожидаемо ворвались в комнату. "Пшеница" начала успокаивать плачущего мальчика, а я пролистывала книгу.

— Дай мне её, — сказал тот самый будущий поджигатель.

— Нет, — ответила я.

— Но она моя, — мальчик пытался забрать её у меня.

— И что ты с ней будешь делать? Бросишь в камин? — спросила я.

Мальчик замялся.

— Я верну тебе её, если ты пообещаешь, что не сожжёшь. Мне нравятся картинки в ней, — я протянула мальчику книгу, и он, взяв свою сказку, развернулся и сел за стол, грустно смотрел на неё.

"Пшеница" снова подошла к моей кровати и погладила меня по волосам.

— Мона, ты спрашивала, что это за место. Тебе всё ещё интересно? — спросила она.

— Да, — я кивнула.

— Это приют. Здесь находятся дети, которых по разным причинам оставили без родителей, — ответила "Пшеница".

— То есть у меня нет родителей? — решила я уточнить, на всякий случай.

— У тебя нет, — ответила она.

Я мысленно выдохнула. Значит, относительно, я была свободна в своих действиях. Уже радовало. Осталось только определить, что делать с петлёй.

Повторится она или нет?
Что нужно сделать, чтобы вырваться из неё?
Должны же быть какие-то условия для выхода.
Будет ли она в будущем?
Спустя год, я вернусь в то же самое место, в этот самый день?