Кома

Она всегда жалела его и никогда не била. Дядя Дрон, тот мог и стегнуть прутом или отвесить подзатыльник, как в тот раз, когда они с Ганькой вместо сбора хвороста заигрались в лесу и явились без всего уже затемно. Только Ганьке досталось пуще в десять раз.

Жизнь Кира в деревне закончилась с одним случаем.

Дядя Дрон взял их с Ганькой к старосте, который раздавал работу и записывал сделанное каждым в каких-то одному ему ведомых единицах. Артель древорубов мялась перед столом, на которой лежала огромная книга. Все знали, что вот тут и ведется подсчет заработка.

Староста долго кряхтел, чесал бороду, загибал пальцы и всем видом показывал напряженную работу мысли.

 - Девять, да по шесть за каждый, это выходит… выходит…

 - Пятьдесят четыре, - раздался голос Кира среди всеобщего напряженного сопения. Ему было душно, противно и жутко хотелось побегать на улице.

 - И верно, полста четыре, - просветлел ликом староста. – Это кто сказал?

Все дружно развернулись в сторону Кира, который под взглядами взрослых заалел ушами:

 - А чего такого-то, это ж таблица умножения? – сказал и сам усомнился. Какая таблица, какого умножения?

 - Вот и свойственник-то мой, ну Анхель, который из Потерянных, тоже так-то считает, как орехи щелкает, даже не задумываясь. Скажет, проверят – и верно! А откуда что – пожимает плечами, не помню, мол, - высказался Сайя, когда все вышли от старосты с кровно заработанными медяками.

Кира долго потом пытали, что он может сосчитать. Хотели на деньгах проверять, да передумали, набрали камушков и шишек и всей артелью древорубов только в затылках чесали: здоров считать малец.

Из-за этого умения дядя Дрон и решил взять Кира с собой на ярмарку, мол, подсобит при покупках, чтоб не надули. Ганька тоже выпросился с отцом – слишком тягостно было ему оставаться среди девок, которые на месте усидеть не могли – так ждали отца с гостинцами.

Ехал с ними до города и Сайя, у которого лошадь повредила копыто, а за припасами, коих в деревне было не достать, все равно надо было. Они с Дроном сговорились к обоюдной выгоде, что Дрон его везет туда-обратно, а в городе они поживут за так два дня у родственников жены Сайи. Так что тряслись в одной телеге.

Сайя, который поговорить был охотник, переменил десять тем и пообещал Киру показать своего свойственника Анхеля, вдруг у мальчишки шевельнется чего в памяти.

Ганька и Кир до города и поспать успели и еле дотерпели, когда же, наконец, будет город. Киру при этом слове представлялся шум, много людей и быстрых машин и разноцветные огни ночью. И тоска зеленая, когда мама брала его в поход по магазинам.

Это ТОГДА ему было нестерпимо скучно, сейчас-то он был готов все отдать, лишь бы оказаться рядом с мамой и терпеливо дожидаться ее около примерочной.

Телега ощутимо подпрыгнула на камне и видение тут же исчезло. Задремал. Может, как раз здесь, в городе, и найдется его мама? – шевельнулась робкая надежда.

Город разочаровал Кира так, что чуть слезы не брызнули.

Никаких высоких домов, никаких огней, хоть и приехали уже вечером. Совсем не тот город, что ему виделся. Та же деревня, только домов больше и далеко-далеко, на горе, возвышаются башни княжеского замка. Но туда они не собираются, наоборот, Дрон и Сайя тревожно оглянулись в ту сторону и поспешно отвернулись.