Вспомни меня

Нерешительно переступив с ноги на ногу, Катя помялась на пороге, но потом подошла к дивану, уселась на него со вздохом, затем легла, стараясь, чтобы между нею и Григорием оставалось хоть какое-то расстояние.

- Спокойной ночи, - пробормотал сонным голосом Плотников, поворачиваясь спиной.

- Спокойной, - отозвалась девушка, подминая под себя пахнувшую чужим дезодорантом подушку.

За много лет она привыкла спать одна, и сейчас никак не могла успокоиться, слыша размеренное дыхание за спиной. С чего вообще ей пришла в голову мысль, что между ними может быть секс? Это она изголодалась по мужскому вниманию, а доктор-то явно не скучал все это время, и с кем-то встречался. Не бобылем же он жил! Да и не в его она вкусе! Странно, но если еще полчаса назад глаза буквально слипались от желания спать, то сейчас никак не удавалось погрузиться в дремотное состояние.

Катя лежала в темноте, глядя сквозь не зашторенное окно на мрачное небо, тускло освещенное фонарями, на тени голых деревьев, размышляя о том, как завтра они приедут в свой город, как она встретится с дочкой, и сама не заметила, как погрузилась в сон, буквально провалившись в него, чтобы вздрогнуть от резкого звонка чужого будильника.

- Нихрена не выспался! – пробубнил над ее головой хрипловатый мужской голос, выхватывая из уютной неги и возвращая в реальность. – Встаем, Катерина, пора в дорогу!

Откинув одеяло, Катя спустила ноги на пол, поежилась от утренней прохлады, потерла лицо ладонью, попыталась прочесать спутавшиеся за ночь длинные волосы, каскадом рассыпанные по спине и плечам, а затем замерла, ощутив, как их коснулась чужая рука.

- Красота какая! – выдохнул Гриша. – Ты все время с буколькой своей ходишь, а у тебя такое богатство на голове!

Он словно ребенок, дорвавшийся до игрушки, перебирал волны золотисто-русых волос, струящихся между пальцами, пока не встретился взглядом с настороженными серо-зелеными глазами.

- Извини! – пробормотал тут же, поднимаясь. – У тебя свой цвет волос? У дочки-то твоей темные.

- Свой, - Катя натянула на голые ноги покрывало и принялась ловко заплетать косу. – У Мариши от отца цвет.

Без расчески и лака она не сможет закрутить волосы в тугую прическу, поэтому придется словно деревенской Марфушеньке с косой ехать, которая оказалась ей до копчика длиной, когда девушка поднялась с постели на ноги. 

Гриша за это время успел умыться, и, выйдя из ванной, замер на пороге комнаты, разглядывая стоявшую к нему спиной девушку, которая уже успела надеть джинсы и сейчас потягивалась, подняв руки вверх. Ее узкая спина плавно переходила в тугую попку, которая прижималась всю ночь к его телу, будоража низменные инстинкты, а толстая коса так и манила измерить, сколько витков поместится на его руке. Он почти физически ощутил, как запрокинет голову этой девушке и вопьется губами в белоснежную кожу ее шеи, прижимая второй рукой к своему телу, вдавливая в него, а дальше… Тряхнув головой, Григорий отогнал наваждение. Это же акушерка Катя, которая готова мужикам головы откусывать направо и налево, а не легкодоступная девица.

- Поехали? – спросил он, избегая смотреть ей в глаза.

- Да, сейчас только умоюсь, - кивнула она, тоже не спеша поднимать взгляд и юркнув мышкой мимо мужчины в ванную.

Вскоре медики уселись в заведенную заранее машину, и выехали на дорогу. До больницы, где трудился знакомый Григорию хирург, добрались быстро. Там же поинтересовались судьбой своей вчерашней пациентки и выяснили, что ту экстренно прокесарили в связи с ухудшением состояния плода, а теперь занимаются спасением конечности. Значит, не зря приехали все же на показавшийся пустяковым вызов.

Катя покосилась на негромко мурлыкавшего под нос какую-то песню Григория.

- Что? – повернул тот голову, уловив ее взгляд.

- Ничего, - пожала девушка в ответ плечами. – Позавтракать бы. А то я скоро выть начну, как волчица.

Остановившись на заправке, Плотников купил им обоим по стакану с кофе и по горячей сосиске в тесте.

- Надеюсь, ты меня по дороге не сожрешь, дикая женщина? – шутливо осведомился, подавая в жадно протянутые руки завтрак.

- Как знать? – пробубнила с набитым ртом Катя. – Возможно, и сожру.

Снегопад прекратился еще ночью, судя по колее, которую успели проездить другие водители, но Григорий вел машину осторожно, не превышая скорость, и в Благовещенск заехал уже ближе к восьми утра.

- Сейчас заедем ко мне, заберем Маришу, доставим ее в садик, а потом на работу. Я предупредил, что опоздаем, пока на заправке были, - пояснил он, заруливая во двор одной из многоэтажек.

Катя вышла из машины, подняв голову и разглядывая ряд окон на доме. На каком же этаже проживает ее спаситель?

- Идем! – тот уже был у двери подъезда и приоткрыл ее, впуская девушку. – Лифт налево.

Этаж у Плотникова оказался самый последний, десятый, и квартир там было всего две. Подойдя к одной из них, мужчина открыл ключом, а затем махнул замершей позади него Кате.

Та вошла, и тут же услышала звонкий дочкин голосок, а также уловила аромат выпечки, доносившийся откуда-то из глубины квартиры.

- Дина! – позвал стягивающий ботинки Гриша.

Послышался топот ног, а затем в прихожую выскочила сначала Марина, а следом за ней вышла пожилая женщина в переднике.

- Доброе утро! – приветствовала она опешившего мужчину. – Дина уже уехала на работу, а мы тут с Маришей вдвоем управляемся. Блинов вам напекли вот к завтраку.

- Мама, а бабушка Тамара умеет печь оладушки, представляешь! – заверещала прилипшая к матери девочка, обхватив ту за талию ручками и уткнувшись в холодный с мороза пуховик лицом.

- Здравствуй, мама, - удивлённо приподнял брови Григорий. – Какими судьбами?

- Решила тебе сюрприз устроить, сын, - ответила та. – Прибыла два часа назад на поезде, думала, встретишь на вокзале, да твой телефон вне зоны доступа. Доброе утро, - обернулась женщина на Катю. – Меня зовут Тамара Владимировна. Если уж этот оболтус такой негостеприимный, то позвольте мне заняться вами, - и кивнула на гардеробную, - раздевайтесь, мойте руки и завтракать. Дина мне сказала, вы в дороге застряли, наверняка голодные, как черти.

- Да, мамочка, бабушка Тамара так и сказала, что вы с дядей Гришей приедете и сразу есть захотите! Мы вам блинов напекли! Правда, я ела, а бабушка Тамара пекла. Очень вкусно! – звонким колокольчиком встряла Марина, отступая и глядя, как мать стягивает сапоги и пуховик.

- Спасибо вам! – ответила девушка пожилой женщине. – Меня Катей зовут, - добавила она и обернулась на дочь со смешными косичками, неумело заплетенными чужими руками: - Чем же ты еще занималась, солнышко?  

- А мы с бабушкой фотографии в альбоме рассматривали. Она сказала, что я очень похожа на дядю Гришу, буквально одно лицо с ним, когда он был маленький. А я и вправду похожа, представляешь? У меня даже родинка как у него есть, которая на спине.

- Зита и Гита, - пробормотала покрасневшая Катя, пряча взгляд от внимательных глаз Гришиной мамы. – Ну, давайте завтракать?