Последний грех Аррона

Не раскисай! В этом твоя задача. Выше нос.

Три стандартных дня ранее.

− Я не сделал ничего постыдного! – кричал человек, отчаянно сопротивляясь.

− Конечно, − миролюбиво соглашались волокущие беднягу представители гильдии Иль’Уртон, однако занятия своего не прерывали. – Вот сейчас доберёмся до казематов, и там выясним: делал или не делал.

Человек зарыдал.

Наблюдая за этой сценой издалека, я покачала головой. Не стоило попадаться в лапы приверженцев Иль’Уртон! Адепты этой гильдии сплошь отмороженные. Причём часто буквально. Поговаривают, будто их Бог – морозный Хту’урт, требует ледяного посвящения. Вступающим в гильдию требуется пройти ритуал: нужно уцелеть в лабиринте, выход из которого затянут льдом. Уцелеть в ловушках, а под конец преодолеть самую страшную. Войти в тот самый лёд, чтобы выбраться с другой стороны. Удаётся не всякому. Кто-то превращается в ледяную статую, а кто выживает, навеки становится не таким, как всегда. Поговаривают, будто покровитель гильдии сам Император, недаром он ледяной дракон. Но это совпадение, разумеется.  

В честь своего бога Иль’Уртонцы носят знак: морозный клинок, скрещенный с копьём с ледяным наконечником. Оба оружия расположены в центре незамкнутого круга. А тот щетинится шипами-кристаллами во все стороны, будто иглами инея. Переливается магией. Сейчас я наблюдала этот холодный колкий знак на рукавах курток адептов. Значит, мелкие сошки. У тех, кто рангом повыше, знак в виде медальона висит на шее.

− Отпустите!

Новый горестный вопль. Мужчина напоследок взбрыкнул ногами, когда его загрузили в карету, и крики стихли.

Вздохнув, я развернулась, чтобы идти дальше по своим делам. Вмешаться даже не думала, как и остальные наблюдающие. Мы все держались подальше, чтобы не подвернуться под горячую (ха-ха, скорее ледяную) руку. Гильдия давно прибрала себе власть в нашем городишке. Её лапы тянутся далеко, и справедливости ждать не надо…

Жизнь вернулась в обычное русло. Народ разошёлся, я взяла курс на рынок с сильно подпорченным настроением. Подобный инцидент в нашем городе не редкость. Происходят они не так чтобы часто, но время от времени случаются, напоминают, кто в городе хозяин. Потому и бедняга-пойманный орал так отчаянно. Знал, что на помощь никто не придёт. Выплёскивал страх в крике. В устах судей гильдии Иль’Уртон мы все виновны, так или иначе. Как бы ты ни был чист помыслами и делами, любые слова вывернут против жертвы. И даже факты не пострадают. Просто их подают их под другим соусом. «Магия», не иначе.

Тем временем ярмарка, ради которой я прибыла в город, закипела с новой силой. Народ сновал по всем направлениям. Кто-то в полголоса обсуждал недавнее зрелище, но в целом люди вычеркнули увиденное из памяти. Я от души потолкалась по торговым рядам. Купила, что наказала мать, а затем пошла в книжные ряды. К тому, ради чего с замиранием сердца рвалась в город. Книги! Я их обожала. Была бы моя воля, спустила бы на них всё, что звенело в кошельке. Однако приходилось держать себя в руках. Как говориться, если бы наши желания обалдевали от наших возможностей. Эх! В общем, купила я только парочку книг. Покупка существенно исправила мне настроение. Я и думать забыла о неприятном происшествии на площади. А зря. Оно было сигналом начала неприятных событий и в моей жизни. Но кто думает о плохом, когда в руке у тебя нечитанные книги, солнышко светит ярко и жизнь вообще прекрасна и удивительна. Особенно в двадцать с небольшим.

Ярмарка не думала заканчиваться. Идя сквозь ряды, торгующие снедью, я чуть не захлебнулась слюной. Голова закружилась от обилия ароматов. Кажется, я сказала, что люблю книги? Да! А наравне с ними сладенькое! Здесь же торговали лакомствами на любой вкус и кошелёк. От хмельного фраппи́*, прозванного любителями «Лесной сон» (напиток изготавливался из дурманящих трав), до нежного и тягучего каммоле́*. М-м-м! Последнее любимая сласть. Объедение! В животе зверски заурчало, так как ела я утром, а сейчас время за полдень. Запахи прохладного десерта со вкусом вишни и пышной шапкой сливок, посыпанной мелкими орешками, дразнили и искушали. Сглотнув слюну, я героически прошествовала дальше, продираясь сквозь разношёрстную толпу. Каммоле меня баловали по праздникам, а сегодня, увы, совсем не он. И в кармане денег одна мелкая монетка. На извозчика до дома. А можно запрыгнуть в одну из крестьянских телег. Те, кому посчастливилось всё распродать, разъезжались по домам. С такой попуткой даже бесплатно получится.

Надвинув капюшон на глаза, чтобы скрыть каштановые с рыжим отливом волосы, наследство матери, я уверенно рысила к городским воротам. За́мок, в котором проживала моя семья, располагался за городом, а ходить пешком я не любила. Нет, правда! Выматывающее занятие. Для меня, любящей проводить время за книгами и балующейся сластями, к тому же и нелепое. Да, я пухленькая. Меня это огорчает, но не сильно мешает.

Когда до ворот осталось всего ничего, кто-то из толпы схватил меня за руку.

− Помоги! – на меня смотрели совершенно безумные глаза парня.

Машинально я отметила, что он тощий и голубоглазый. Волосы тёмные, на голове плотная шапочка. Если бы не она, то волосы торчали бы дыбом. Очень гибкий, парень производил впечатление юркой змейки. А потом пришла боль. Потому что этот змей за руку меня дёрнул ого-го как! Чуть не оторвал.

− Чем помочь? – зашипела я, впечатлённая несуразностью просьбы.

Парень больше агрессии не выказывал, однако я заставила себя быть настороже. Вот как глазами по сторонам зыркает. Вид слегка безумный. Временами парень начинал дрожать и сжимать мою руку ещё сильнее. А потом и вовсе поволок за собой сквозь толпу. А я… побежала. От удивления. Не заорала, не стала вырываться, а послушно засеменила следом. Опомнилась только когда мы из шумной толпы нырнули в тихую улочку. Да что же это творится? Почему я молчу? Меня похищают у всех на виду, а я молчу! Этот маньяк недоделанный так хитро меня провёл! Его «помоги» для отвода глаз было. Страдал, что ему убить некого. Или чего другое приспичило… А тут я. Вся такая доверчивая.

От факта собственной глупости болезненно заломило в груди, и я забуксовала. Похититель, ощутив, что жертва упёрлась, потащил меня вперёд с ещё бо́льшим упорством. Кстати, сил у парня было с избытком, несмотря на субтильное телосложение. Он ловко маневрировал среди толпы, ввинчивался меж людей, одновременно пригибаясь, и я видела в основном только его спину и голову.

Всё, ору! Пока меня не затащили в тёмный угол.

Но стоило только набрать воздуха в грудь, как меня толкнули в ближайшую подворотню. Как унизительно! Не в том смысле, что маньяк решил, по всей видимости, оприходовать меня на земле, а не на шёлковых простынях. Тут я его спешку в чём-то даже понимаю. Унизителен был сам факт моего послушания и глупости. Всё происходило словно в бредовом сне. Вот почему преступления вершатся в тишине! У жертв спазм в горле. От шока и ужаса.

Ну уж нет! Никто не скажет, что Эделин не сопротивлялась!

Сильные руки толкнули меня к стене, вышибая дыхание, а мужское тело вжало моё в камни. Узкая ладонь сноровисто зажала рот.

− Не кричи! – прохрипел похититель. 

Я замычала, пытаясь куснуть его ладонь. Мы стояли в узкой каменной щели среди домов за поворотом, и выглядела эта щель отличным убежищем. К сожалению, строители совсем не заботились о ровности стен, и камни большо упирались в спину. Я мычала и дёргалась, но парень не отпускал. Смотрел в глаза пристально. А я, утонув в голубом взгляде, вдруг поняла, что ничего плохого он мне не сделает. То, что мы в каменной прорехе притиснуты друг к другу плотнее плотного – ничего страшного. Нет у него в мыслях похабного. И помощь требуется самая настоящая. Обычная. Это успокоило. Разумеется, не полностью. Сердце по-прежнему истерично колотилось в грудной клетке, но перестало подташнивать от ослепляющего страха и чувства беспомощности. Ну не привыкла я, чтобы меня утаскивали и рот затыкали!