Мандарин-AF47693218

Гермостворка, ведущая на мостик, с легким шипением отъехала в сторону, являя команде и миру свежевымытого капитана. Придерживая на поясе махровое полотенце, Роланд, благоухающий на два метра вперед жасминовой отдушкой, от души потянулся, расправил плечи и провозгласил:

 — Чистота помыслов человека определяется чистотой его души. А чистота души имеет тенденцию зависеть от банальной гигиены.

— Это ты сам только что придумал или вычитал где? — стоя посреди мостика и оттирая руки от синтомасла, с ехидцей поинтересовался бортовой космотехник Мик, мелкий, едкий на язык, золотой на руки, но злой на человечество мужичонка лет сорока.

Короткие матерки и звуки выстрелов в затемненном углу смолкли. Стрелок и боевик, вынырнув из тактического симулятора, переглянулись, пожали плечами и нырнули обратно: философское настроение на капитана наступало частенько, а войну колец Тау-Верде они отыгрывали впервые. Тем более, что роль адмирала Нейсмита они поделить не смогли и решили устроить несчастному Форкосигану раздвоение личности, благо, симулятор позволял парное прохождение игры. Видимо, разработчики решили потестировать ее перед выходом и тоже подрались. Как и Кол с Фертом.

— Это — жизненный опыт и вывод из оного, — парировал Роланд. — Сам бы полежал в компостной куче двое суток в засаде, я бы посмотрел, будешь ли ты любить людей, и насколько противоестественно.

— У меня легкая форма мизантропии, я их и так не люблю, тебе ли не знать, — Мик бросил промасленную тряпку в ящик с инструментами поодаль, попал, удовлетворенно хмыкнул и осведомился: — Там пара капель горяченькой осталась? Мне б руки помыть…

Мостик списанного астродесантного модуля класса F тут же огласили бархатные нотки возмущенного контральто.

— Стоп-стоп-стоп, — оторвалась от расчетов и бортового журнала Кларисса, астронавигатор и первая помощница капитана, когда до ее сознания сквозь работу дошла суть вопроса Мика. — Роланд, гад, ты что, всю воду на себя вылил? Погоди, — она вскочила с кресла управления шаттлом, подошла к нему и принюхалась. — Ты что, еще и мой шампунь стибрил???

Она попыталась ткнуть капитана острым кулачком в плечо, но Роланд быстрым движением увернулся, едва успев подхватить полотенце.

— Поди прочь, пыльная нечисть! — делано перекрестился капитан, заматываясь понадежнее. — Я — оплот порядка и страж моральной безнравственности на этом филиале чистилища под небесами нашего родного, но бренного мира!

Стрелок, боевик и космотехник синхронно хмыкнули, а Кларисса приняла вид оскорбленный и независимый.

— Тоже мне, ангел, крылышки смажь и нимб протри, а то там сервопривода от песочка скрипят. Какой из тебя оплот, ты же эгоист чистой воды! А, нет, теперь уже грязной, да еще и холодной.

— На тебе, знаешь ли, не написано, когда ты в душ собираешься, — ничуть не обиделся Роланд. — Да и потом, это с какой стороны посмотреть, Лари. Довольный капитан уменьшает количество проблем команды.

Лари, тонкая, высокая, сероглазая, в ответ развернулась к капитану спиной, невзначай ударив того по щеке длинным хвостом ярко-фиолетовых волос, забранных высоко на затылке, и удалилась на свое рабочее место, бурча под нос:

— Да на тебя с какой стороны ни глянь, все орлом монетка выпадает. Ладно я, о других ты же тоже не подумал, ты ведь не один делом занимался. А пока еще конвертер твои обмылки почистит, а генераторы водород наберут и переработают…

— Не ворчи, — благодушно отозвался капитан. — Парни компоста и не понюхали. Да и какие монетки, середина двадцать третьего века на дворе!

— Какие-какие… Старинные, — не пожелала сдаваться Лари.

— Откопаешь — похвастайся, я б посмотрел, — улыбнулся Роланд и скомандовал: — Почта!

Перед его глазами развернулась голограмма почты – проекция с капитанского планшета была настроен на весь мостик – и на матово-оранжевой подложке вспыхнули черные буквы. Прочитать их команда сквозь подложку не могла, но зато выражение лица Роланда давно научилась интерпретировать.

Капитан посерьезнел – и все построжели и подобрались.

— Пятиминутная готовность. Заказ.

— Есть, — в голос ответили члены экипажа.

Лари, не выдержав, допустила легкую вольность, пока капитан еще не влез в форму и не растерял остатки неформального благодушия:

— Теперь понятно, почему ты такой довольный. Лан, давай… Давай только не как в прошлый раз…

— Не боись, — усмехнулся капитан, — играть в благотворительность нам сейчас не по карману. Денег хочется почище репутации и доброго слова.

Он подтянул снова начавшее сползать полотенце повыше и удалился в капитанскую каюту — переодеваться.

Ровно через пять минут невысокий, крепко сбитый брюнет в серо-синем офицерском мундире Объединенного астродесанта с незатейливыми, но аккуратными латками на месте знаков различия на плечах, щурился на команду непроницаемыми темными глазами.  Форма легла на тело и душу капитана зримой и незримой броней. В ответ и экипаж в боевой готовности подколок себе не позволял и границ субординации не переходил. Разве что в крайних случаях.

— Расклад прост. Щитомордик клич прислал: с Третьего надо одного человечка забрать и по-тихому перевезти на Первый.

— Решил динозавров на мамонтов променять? — фыркнул стрелок Кол.

—  Скорее, работу на Совет синдикатов заменить на спокойный и незатейливый труд на благо заповедной мегафауны, — позволил себе легкую улыбку капитан.

Рукопашника Ферта ощутимо передернуло. Команда сочувственно на него покосилась, но промолчала. Его прошлое давно осталось за пределами их общего нового дома.

— Оплата? — поинтересовался Мик. — С Советом связываться…

— Деньги и лицензия астронаемников на год, — бросил козырную карту на стол Роланд.

Команда многозначительно замолчала: вот уже третий год подряд им не удавалось эту мифическую бумажку получить, приходило перебиваться случайными полулегальными заказами. А это могло означать тонну неприятностей перед налоговой службой Межмирового правительства, перед колониальной полицией, если их застанут «на горячем», перед Объединенным астродесантом, который частников всей душой недолюбливал, хотя и признавал, перед Советом синдикатов, если команда им дорогу перейдет, да и перед профсоюзами солдат удачи, что наземных, что космических. Пока что их прикрывал Щитомордик, у которого перед Роландом оставался небольшой должок (хотя, честно сказать, Роланд сам считал себя его должником), но государственная лицензия нужна была им кровь из носу.

Космопорт Земли дал Клариссе добро на выход из дока 23-17, и потрепанный, но вполне работоспособный шаттл с гордой голографией на правом борту, возвещающей, что перед невольным зрителем проплывает «Мандарин-AF47693218», медленно на маневровых вышел в космическое околоземное пространство, нацелившись на пояс Койпера.

Пару дней спустя шаттл долетел до точки входа в резонансное пространство возле Марса, потом команда, морщась и вздыхая, дала добро на традиционный капитанов вопрос:

— Все готовы?

— Да, кэп, — раздался нестройный хор голосов.

— Все на месте, задницу свою в каюте не оставили? — переспросил Роланд.

— Никак нет, — ответствовала команда.

— Удачной песни, экипаж, — и капитан нажал на кнопку гибернации.

Из подлокотников кресел выдвинулись шприцы автоинъекторов с точно рассчитанной дозой анабиотика, и шаттл отправился резонировать с песней Вселенной к другой Галактике.


История пишется в рамках литмоба Космический нон-стоп