Счастье для Саши

К следующей перемене щека припухла и едва заметно покраснела. Похоже, ревнивая блондинка вложила всю свою силу в этот удар. Я подвигала челюстью и ойкнула. Ну точно!

— Ну что, Александра, охмурила-таки нашего Марка и радуешься? — в туалет, где я у зеркала разглядывала свое пострадавшее лицо вошла Ксюша Шумиловская со своей обычной свитой.

— Не то слово, я просто ликую, — забирая со столика сумку и намереваясь выйти, бросила я.

— Напрасно ты так высокомерно ведешь себя, — процедила она сквозь зубы. — То, что сегодня произошло — это только начало…

— Слушай, ну что тебе от меня нужно, а? — перебрасываться злобными фразочками с этой мажоркой достало до зубовного скрежета.

— Ничего мне от тебя не нужно! — Ксюша дотронулась до моих волос, и я едва сдержалась, чтобы не треснуть по ее руке с длинными, похожими на когти, ногтями. — Ты просто бесишь меня… Нищебродка, которая решила что сможет заполучить богатенького мальчика и поправить свое благосостояние…

Я выдохнула. Плевать мне было на ее мнение, но так думала не одна она. Все в этом помещении смотрели на меня как на провинциальную наивную дурочку…

— Неужели ты правда думаешь, что Марк Соколовский с тобой всерьез? — подала голос одна из подруг Шумиловской. — Да он ни с кем больше двух раз не спит. Чистый спорт. Так что не надейся, что ты своими рыжими волосами и взглядом забитой лани тронешь его сердце. Нет у Марка сердца! — девушка громко и неприятно захохотала. Этот смех рассыпался у меня по телу колючими, неприятными мурашками.

Я закинула сумку на плечо и вышла в коридор. В кармане я сжимала сотовый, борясь с желанием позвонить Марку.

До дрожи хотелось обнять его, вдохнуть его запах и почувствовать тепло рук и тела. Смыть все эти неприятные слова… Словно нырнуть в другое измерение, где нет этих бесцеремонных людей, которые считают своим долгом поставить тебя на место и опошлить самое дорогое.

Я цеплялась за хрупкую веру в то, что между нами действительно происходит что-то настоящее. С чего я взяла это? Не знаю, но…

Мне очень хотелось верить, что я не ошибаюсь.

В раздевалке моя куртка валялась на полу и выглядела чуть лучше половой тряпки.

На мгновение мелькнула мысль разреветься от жалости к себе и почти новой куртке, но… Слезами делу не поможешь, а доставлять удовольствие тем, кто сделал это я не хотела.

Кое-как приведя одежду в порядок, я пошла на работу.

В кофейне играла заводная музыка, а Коля уже готовил кофе:

— Привет, Сашка! — весело поприветствовал он меня. — Ну как, сегодня руки и голова на месте? Или опять пирожные валять будем?

Глядя на его счастливое, не обремененное всякими размышлениями и муками лицо, невозможно было не улыбнуться.

— Привет! Готова поработать как никогда!

— Вот это по-нашему! — расплылся он в улыбке. — Переодевайся скорее.

Пока я натягивала брендированную футболку и убирала волосы, в зале стало шумно. Закончились занятия, и студенты толпами заходили к нам за кофе и круассанами с ветчиной.

Работа успокаивала. Когда я варила кофе и собирала большие и маленькие заказы, то времени на рефлексию и переживания не оставалось.

То, что надо! Отличная терапия для таких чересчур думающих о разном, как я.

— Саш, отпустишь меня пораньше, с ребятами договорились в кино сходить, — спросил Коля.

— Не вопрос, — глядя на пустой зал, согласилась я. Мой напарник часто выручает меня, так хоть долг верну.

Когда за ним закрылась дверь, я осталась одна и закончила протирать посуду.

До закрытия оставалось еще около часа и, воспользовавшись свободным временем, я позвонила маме.

Она внимательно выслушала мой рассказ о встрече с папой.

— Я рада, что ты всё-таки решилась на этот разговор. Думаю, тебе станет легче. Со временем, конечно…

— Ну да. Мам, а как ты?

Я постоянно задавала ей этот вопрос, но сейчас, после моего рассказа, смысл этих слов прозвучал конкретно. Как она справляется с предательством любимого человека?

— Мне хочется ответить, что неплохо, но… — мама замолчала, и я поняла, что она плачет. — Всё произошло настолько неожиданно. Еще несколько месяцев назад Володя был прежним, а потом… То не звонил, то отвечал нехотя. Я думала, что он устает на работе, а вышло другое. Мы ведь с ним и не поговорили толком. По телефону пару раз. О том, что у него другая женщина, он сообщил, когда ты их застукала. Получается, что я узнала уже после тебя… Господи, Саша! Ты наша дочка, о чем я говорю тебе?

Она снова замолчала, теперь надолго. Я слышала тихие всхлипывания и глубокое дыхание. И в очередной раз не могла поверить, что мой привычный семейный мир рухнул, превратившись в ничто.

— Мам, я так хочу увидеть тебя, — пробормотала я.

— И я тоже, милая…

— Я на майские приеду домой.

— Буду очень ждать!

Колокольчик над дверью звякнул, и я быстро попрощалась с мамой. На пороге стоял Марк в серой толстовке с капюшоном и своей любимой кожаной куртке.

Я и сама не поняла, как оказалась рядом и попала в такие долгожданные и теплые объятия.

— Где Николай? — спросил он.

— В кино ушел.

— Ну и отлично, не будет мешать… — Марк наклонился и поцеловал меня.

О, боги!!!

Касания любимых губ то становились сильнее и требовательнее, то превращались в невесомые и нежные. Сердце заходилось и трепетало, а мое тело стало мягким и податливым, как пластилин. Марк прижал меня к себе так сильно, что я мечтала лишь об одном — чтобы наша близость и наш поцелуй не кончались никогда!

— Я скучал… — прошептал он.

— Правда? — голос не слушался меня. Да и весь организм словно взбунтовался: щеки пылали, а руки заметно подрагивали.

— Еще как! — Марк нежно поцеловал мои губы.

— Кофе будешь?

— Кофе, приготовленный моей девушкой? — он прищурился, делая вид, что задумался, а у меня внутри всё ухнуло куда-то: он сказал «моей девушкой»?  — Буду конечно!

— А?

Марк улыбнулся и снова поцеловал меня. Кажется, я становлюсь зависимой от его губ…

В кофейне негромко играла медленная, тягучая мелодия, и я была рада, что никого из посетителей нет. Поставив чашку с капучино перед Марком, я присела напротив. Наши колени соприкоснулись, и я в очередной раз почувствовала взметнувшиеся вдоль позвоночника мурашки.

Марк сделал глоток и улыбнулся:

— Вкусно.

— Обманываешь, наверное, но… приятно, — я подперла подбородок рукой, разглядывая его: острые скулы, длинные ресницы, удивительного разреза глаза… Марк выглядел уставшим. — Как прошел день?

— Нормально. Только работы много… А у тебя?

— Всё хорошо, — соврала я. — На занятиях ок… Я, кажется, с Яром почти помирилась. И, представляешь, он мне отличную идею подкинул, чтобы со Счастной не сталкиваться — перейти на самообучение. Я уже заявление написала…