Костяное сердце Темного князя

Андреш решил провести меня тайной тропой, вдоль старой, оплетенной плющом, стены, а вскоре мы вышли на узкую дорожку, всю заросшую бурьяном и диким, колючим кустарником, который больно оцарапывал кожу, пока мы пролезали через огромную полуразрушенную арку со сгнившей от времени деревянной дверью, которая раньше служила входом для чернорабочих или была дополнительным проходом для военных. Но сейчас почему-то стояла в полном запустении, совершенно не заколоченная и не замурованная. Петли давно проржавели, а сама древесина рассыпалась в труху.

— Почему он не закрыт? — спросила я негромко у моего маленького проводника.

— На нем печать иллюзии, —  пояснил мне Андреш, будто я понимала, что это значит, но не услышав от меня ни звука, мальчишка ударил себя по лбу и все-таки разъяснил: — Королевская печать магии. Так вся крепость защищена, и никто не увидит, никто сюда не зайдет, а тем более не выйдет. Так что без меня тебе ходу обратно нет, — обрадовал меня Андреш. —  Бабушка у меня умеет обходить это заклинание. Так что держись близко и не потеряйся!

— А ты-то сам как не потерялся?

— Я же внук ведьмы. Я чувствую, куда идти.

Ничего он не чувствовал — это я точно знала. Мальчишка просто поражал мое воображение: как он, такой маленький, и оказался настолько сильным. Не боялся никаких препятствий. На фоне него наши с Демьяном проблемы казались не такими уж невыполнимыми.

Вскоре Андреш привел меня к небольшой пристройке, которая ютилась около самой стены, что явно служила небольшим домом. Домишка был весь покосившийся, невзрачный, а около дверей лежали корзины, залатанные тут и там. Около входа стояли два ведра, в которые жильцы этого домика собирали дождевую воду. Но несмотря на бедность, все было очень аккуратно убрано, нигде не валялась ни одной соринки, а дорожка была расчищена до самого потайного прохода. В дальнем углу рядом с домом виднелась небольшая сараюшка, где я смогла увидеть кур. Они кудахтали и не обращали никакого внимания на нас.

— Проходи, — сказал Андреш. И я, пригибаясь под проем двери, зашла в небольшое помещение, что служило предбанником. Там на крючках висела старая одежда, вся в заплатках, сшитая-перешитая, но опять-таки чистая и пахнущая лавандой.

Андреш проворно снял галоши и свою верхнюю накидку, пошарил рукой по стене и умело повесил ее на более низкий крючок.

— Проходи внутрь. Только разуйся. У нас в обуви не ходют.

Я послушно сняла свою обувь и прошла в комнату, которая служила и кухней, и спальней, и кабинетом: в дальнем углу обнаружился большой шкаф с книгами. Половицы под ногами скрипели, поэтому я не рискнула подойти туда — услышит ведь. Но Андрюш улыбнулся, глядя в одну точку и предложил сам:

— Книги увидала? Не бойся, подойди. Бабушка их ядом не расписывала. Можешь взять посмотреть.

— Спасибо. — Я сразу же подошла к шкафу, высматривая нужное название.

— А откуда ты наш язык знаешь, если иномирянка? — задал очень грамотный вопрос Андреш.

— Нам подарила знания языка сильфа, которую мы спасли в лесу вместе с Демьяном. Без ее помощи далеко бы не ушли.

— То есть ты мне почитать сможешь? — спросил радостно мальчик.

— Постараюсь. А ты что-то конкретное хочешь?

Андреш прошел к печи, выставив вперед левую руку, нащупал большое полотенце на столе, взял его в руки и аккуратно вынул из печи горшок, а потом поставил его на стол. Откинул верх корзины, которая стояла поодаль и достал оттуда кувшин с молоком и краюшку хлеба. Все это он проделал умелыми и отточенными движениями. А у меня ком в горле встал — так научиться чувствовать пространство можно только, если очень долго себя тренируешь. Сколько же у мальчика нет зрения?

— Сначала поешь, а потом почитаешь. Бабушка вечером только вернется, а там решим, как тебе помочь.

От еды я, конечно, не отказалась. Где и когда я еще смогу поесть — совершенно неизвестно, но и объедать несчастную семью я не собиралась. Просто съела небольшую порцию каши, да прихватила немного хлеба в карман про запас.

Андреш разместился около печи: там был сделан мягкий уголок для двоих, из чего я сделала вывод, что бабушка часто читала внуку.

Я провела пальцами по корешкам книг и удивилась их подборке. Никаких сказок, а лишь история двух государств.

— Что тебе почитать? — спросила я.

— Третью книгу слева, — ответил Андреш. Я вынула ее из ряда пальцами и аккуратно достала с полки.

— История Черного Семаргла? — прочитала я вслух — Семаргл… Что-то знакомое...

— Так это наш король. Крылатый король, — услышав мою тихую речь, ответил Андреш. — Черный Семаргл — это сам король Эдерхард.

Я вспомнила странное создание, которое видела в лесу. Черное, покрытое шерстью и в то же время имеющие оперение, как у огромного ворона. Неужели тогда я видела короля? И он – божество? Не просто маг, но и двуликий, как и я? Да не просто двуликий, а неимоверно одаренный силой, ведь умещать такую мощь в теле человека очень сложно. Не слишком сильному магу-двуликому проще оборачиваться кем-то некрупным. Например, птицей или кошкой. Но призывать такую вторую ипостась – настоящее испытание как для физического тела, так и для души, ведь возвращаться через боль обратно в тело человека крайне непросто. Да, магии в этом мире было больше, и мой собственный оборот происходил за считанные секунды, но это ведь не снимало болезненных ощущений в теле.

А Эдерхад почти уничтожал свое человеческое тело и заново его собирал. И все в реальных условиях потери магии этим миром.

— А сова у него есть?

— Есть, — кивнул Андреш. — Помощник его, молодой колдун.

«Вот значит как. Никаких драконов тут нет, Мирослава».

— Хотя правильнее назвать его филином. Бабушка мне рассказывала, что это древняя традиция княжества Янштайн. Там всегда брали в ученики молодых магов, и они учились у сильнейшего мага.

— Сколько ты всего знаешь, — похвалила я Андреша, а тот радостно заулыбался.

— Спрашивай, я много всякого знаю, — довольный собой, предложил мне такой смелый мальчишка.

— Спрошу. Вот начну тебе читать и заодно буду спрашивать, так что устраивайся удобнее и давай начнем первую главу.

Когда я перешла к третьей главе книги, в избу вошла высокая худая женщина. Голову ее покрывал темный, застиранный платок, а на плечах она несла что-то похожее на рюкзак, только сплетенной из кусочков ткани. Она аккуратно положила его на сундук в дальнем углу комнаты, и сама устало присела на него.

— Ну, здравствуй, Мирослава, — вдруг произнесла она хрипловатым от простуды голосом. — Заждалась я тебя.

Я испуганно уставилась на нее.

— Вы меня знаете? Откуда?

— Имя мое Божена. Ведьмовской мой род Истра издревле хранил придание, что явятся двое: мужчина и женщина — и вернут Ночной Глаз. Первая попытка у вас не вышла.