Через неделю, когда спала жара, а ночные дожди сменились бризом, Марина объявила выходной. Хватит работать! Хватит сидеть в четырёх стенах! Пора прогуляться дальше, чем до магазина!
Конечно, река — не море, но есть в ней и своё очарование. И за время житья здесь Марина нашла своё место «перезагрузки» — Колпинский парк на острове, откуда катались катамараны, где была круглая клумба с красивыми тёмными цветами и чистый пляж. Вот на этот самый пляж, где стояли деревянные шезлонги, где ноги утопали в мягком песке, а под водой блестели завитки ракушек, и направилась девушка.
Бегуны, поглядывая фитнес-браслеты, бойко курсировали по дорожкам. Чопорные старушки спускались на траву и, улыбаясь совсем по-девчачьи, кормили с рук любопытных белок. Компания велосипедистов на нижнем склоне кивала в такт мужичку, который каждую свою реплику заканчивал дребезжанием железного свистка. Удивительно, что в этот час пляж был почти пуст. На дальнем шезлонге, вытянув длинные ноги и закрыв глаза солнечными очками, возлежала дама, томно обмахиваясь веером. Вдоль кромки воды ходили молодой отец с сынишкой в футболках с одинаковым рисунком рок-группы. Малыш ковылял на толстеньких ножках, наклонялся и прятал ракушки в памперс, папа делал вид, что так и должно быть.
Марина заняла второй шезлонг от спуска, разулась, легла, закрыла глаза. К шелесту волн, трели свистка и негромкому монологу отцу к сыну добавлялась музыка с полуострова Чухонка — там всегда проходили какие-то концерты. Покой и нега.
Девушка вздрогнула и открыла глаза — неужели заснула? Видимо. Бодрящий ветерок щекотал босые пальцы ног. Звякнул телефон в сумочке. Подкрутив яркость, Марина прочитала сообщение от «Ася. Цветы. Супер чаевые»:  «Привет, сладуська! У зайкиного репа через две недели др. Сделай, плиз, брошку в виде розы. Либо одну большую, либо три мелких. Ты погугли там чо, надо, чтобы читалось, что зайка и я благодарны за уроки, но на следующий год мы её брать уже не будем. Стрёмно говорить так заранее, она же рассчитывает, но я уже нашла нового репа. Если цена обычная, я тебе сейчас денежку переведу, если больше, то обычную скину авансом, а остальное через пару дней, как бубусик получит зп. Доверяюсь тебе. Обнимуськи. Жду ответ!» и целый выводок смайликов, да ещё и гифка впридачу с кучей блестящих роз.
Марина набросала в графическом редакторе несколько эскизов, отослала заказчице, которая была ей предана уже больше пяти лет. Цену без зазрения совести поставила повыше за срочность. Ася выбрала третий вариант, перевела аванс; девушка оформила покупку через приложение для самозанятых, скинула заказчице чек и зарылась в значениях цветов. Конечно, она сомневалась, что репетитор тоже это будет делать, но желание заказчика — закон.
По описанию на одном сайте подошли роза кремовая и гран при — красная изнутри, чуть темнее снаружи, с бархатными лепестками. Марина прикинула объём работы и вздохнула: накрутить розовых лепестков было долго и не сложно, а вот правильно нанести лак с нужным эффектом — и ляжет ли он нормально? — было дополнительной головной болью. Но чего не сделаешь ради постоянников?
Прописав в заметки план работы, девушка решила посмотреть значения и остальных цветов, но её внимание привлекли три вида из недавнего прошлого. По привычке девушка читала вслух:
— Так, гортензия, что ты у нас значишь? «Вспомни обо мне»; скромность, искренность, надежда. А ещё — холодность, безразличие, бездушие, бессердечность. И как тебя понимать, странный двуликий цветок? Ладно, поехали дальше. Камелия... «Ты восхитительна!», «Тоскую по тебе». Простите, что? Ну и бредятина! Ладно, а третьей у нас была лилия... Поглядим. «Это нечто божественное — быть рядом с тобой!» Чую подвох...
— Никакого подвоха, — раздался шёпот на ухо. Запах шоколада с апельсином. Марина отшатнулась и чуть не свалилась с шезлонга. Крепкая рука придержала за плечи, но сразу, как девушка села ровнее, отпустила. Тот самый лжец присел на корточки рядом, будто специально закрыв собой кеды девушки. — Привет.
— Я с врунами не разговариваю, — фыркнула Марина и поняла, как по-детски прозвучала эта фраза.
— Я всё могу объяснить! — Парень достал кошелёк, вытащил банковские карты, среди них был свёрнутый в несколько раз довольно потёртый листок. Артур раскрыл карты веером. Да, все они принадлежали Александру Ершову. — Да, это моё настоящее имя, так назвали родители. Но то, что я сказал тебе, говорю только близким. Тем, с кем хочу серьёзно дружить. Или чуть больше. — Он покраснел, закусил нижнюю губу и убрал всё обратно. «Опять эти его руки. Красивые,» — думала Марина. Артур, будто дразня, сложил молитвенно ладони у лица, сказал: — Это обычные двойные имена. Одно — для всех. А другое... для избранных. Истинное имя — знаешь?
— Споро он сказки сказывал, да не споро он дело делывал, — съехидничала Марина. Всё внутри неё вопило на два голоса. Один велел огреть этого лжеца сумкой и бежать домой. А другой просил остаться и убеждал, что это тот самый человек, та самая вторая половинка, без которой жизнь девушки будет неполной. Первый голос, конечно, пытался ему объяснить, у чего именно бывают две половинки, но слышался он всё менее чётко.
— Зови меня Артуром. Пожалуйста, — попросил парень, заглядывая снизу вверх в глаза.
— Ну ладно, — пожала плечами Марина. Она не любила враньё, не замечала его за собой, но обманывала себя, уверяя, что Артур ей вовсе не симпатичен. А может её, опять севшую на жёсткую диёту, просто привлекал запах шоколада с апельсином?
— Как тебе тот фильм? — вдруг спросил парень.
— Чушь редкостная, — успев уже накрутить себя и переругаться с внутренними голосами, скучающим тоном откликнулась девушка.
— Почему? — В широко раскрывшихся глазах Артура плескало родное северное море. Марина вглядывалась в них, не в силах оторваться. Казалось, ещё мгновение, и откроются все истины, но нет.
— Слишком... поверхностный фильм, — наконец прерывисто произнесла она и покраснела. — Я не люблю такие.
— А какие любишь? — понизив голос, спросил он и слегка опёрся локтем о шезлонг рядом с бедром девушки. Она сделала вид, что не заметила.
— Один из любимых — "Жёлтые пески, белые пески". Там про реинкарнацию. Как двое встретились спустя много перерождений...
— ... но снова расстались потому, что их целью была не любовь, а сам факт встречи, — закончил он слово в слово фразу, звучащую в голове Марины.
— Да. Сильная режиссёрская работа и актёры приятные. Тебе тоже он нравится?
— Да. Он... Жизненный, — ещё тише сказал Артур и положил руку полностью на шезлонг, глядя на реку. Девушка наблюдала. В профиль парень выглядел мужественным романтиком, как и все, самые любимые Мариной, актёры. Солнце играло в его русых волосах, будто приглашая погладить, блики от синей куртки и неба подчёркивали цвет глаз. Затем, будто с него спало оцепенение, Артур скользнул взглядом по ладоням девушки, держащим телефон, легко, будто само собой разумеющееся, провёл по её безымянному пальцу, спросил: — У тебя действительно есть муж?
— Я замужем за своей работой! — нашла оправдание своему вранью она и подумала с непривычной тоской, когда парень прервал касание: «Почему ты не продолжил, а?».
— О! Прекрасно тебя понимаю! — закивал он и будто невзначай покачнулся, задел её бедро локтем. — Ох, прости, пожалуйста! Не привык сидеть как гопник.
— В чём проблема? — Марина раскинула руки, указывая на пустые шезлонги через несколько метров от занятого ею. «А вдруг он уйдёт?» — билось в голове, вскружённой его близостью и терпко-свежим запахом.
— А можно сюда? — смущённо указал парень на то место, где лежали ноги девушки. Она смутилась и подвинулась. Он сразу пересел лицом к ней, спиной к реке, будто боялся, что Марина передумает. Переставил, отряхнув от песка, её кеды на ту сторону, где девушке было бы удобней спустить ноги.
Несколько минут двое оставшихся на пляже молчали, слушали крики чаек и шелест волн. Глядели мимо друг друга, улыбались. Их руки лежали рядом, но никто не сдвинулся с места.
— Можно узнать твоё имя? — наконец спросил он.
— Зови, как хочешь! — фыркнула она. «Ага, десять раз я тебе своё имя скажу, чтоб потом нашёл в соцсетях и писал всякое. А у меня там даже ни одной приличной фотки. Может, у меня нет времени с тобой переписываться? Да и в сообщениях соврать проще простого. Мы же не можем видеться каждый день, да? И вообще, если захочешь моих селфи, не в мастерской же мне фотаться, там вечный бардак... Вот я ду-ура! И о чём только думаю?»
— Я буду звать тебя Агатой, — выдохнул Артур и прижал ладонь рядом с головой девушки к спинке шезлонга, глядя в глаза выжидающе.
— Ладно, — Марина хотела повторить это имя, но внутри будто скрутился тугой ком, поднялся страх, стало труднее дышать.
— Смотри на меня, Агата, не отводи взгляд, — шептал Артур, а его пальцы уже скользили по её щеке, по шее. До мурашек, до сбитого дыхания и дрожи ресниц. «Это всё не для меня... Ошибка. Он тоже меня бросит...»
— Отсовокупись! Меня зовут — Марина! — и она решительно отпихнула его, но не прогнала.
— Как скажешь! — покорился Артур.
Марина старалась не думать про его зацикленность на именах. Прислушалась к своим ощущениям: неприятное прошло, лишь часто стучало сердце, да в голове роились противоречивые образы. То ли мечты, то ли отрывки из упомянутых фильмов, за которые те и заслужили рейтинг 18+. Марина и так всегда быстро влюблялась, а тут почти два года никого к себе не подпускала. «Изголодалась по мужику,» — как до обидного верно подметила Оксана. А тут молодой красивый парень, похоже, ровесник, симпатичный, явно настроен на что-то серьёзнее, чем просто обмен приветствиями. Но как же страшно довериться новому после всех ошибок с бывшими.
Марина закрыла глаза, внимания внутреннему голосу. Тот, зараза такая, урчал от удовольствия. Девушка ощутила выше локтя тепло, взглянула из-под ресниц. Ладонь Артура близко-близко. Но не касался, будто чего-то ждал.
— Ты не замёрзла? Ветер поднимается, — хрипловато спросил он.
— Нет. Я ж с севера. Там это, считай, жара, — девушка пошевелилась и задела рукой его ладонь. Он обхватил плечо на долю секунды, провёл чуть вверх и отпустил.
— Я тоже с севера. У моря жил. Но потом родители развелись и пришлось уехать с папой в Сочи, — забормотал он, а жар ладони то приближался, то отдалялся, будто дразня. Марина поглядывала украдкой. Он смотрел на неё. Нет, не елозил взглядом по телу, не строил рож, только в глаза.
— А у тебя жены нет? Или девушки? — задала она вопрос, который всегда считала глупым и пошлым.
— Нет, — качнул головой Артур, оперся о спинку шезлонга и чуть подвинулся к ней. Буквально несколько сантиметров, но жар его тела и этот безумно приятный запах будоражили девушку. Она задышала чаще, борясь с собой: открыть глаза или подождать, на что он ещё осмелится? Осмелился он на вопрос, глупостью под стать её: — А твои отношения почему закончились?
Марина зыркнула злобно. Этот придурок всё же сломал магию момента! Бесчувственный, бестактный болван! Да как он мог?! Она очень медленно вдохнула и выдохнула, решив оттолкнуть его рассказом о прошлом. Тем более ещё очень давно Оксана предупреждала, что это первейший способ то ли избавиться от мужчины, то ли проверить его решимость.
— У нас с бывшим всё было идеально! Завтраки в постель, кино по вечерам, бурные ночи. Мы часто гуляли с ним. — Слова сочились ядом язвительности. Марина говорила и не верила себе. Да, по факту всё так и было, но только если убрать наслоения эмоций, лютые качели, когда парень за минуту выдёргивал её из пучины отчаяния на небеса счастья и так же быстро и безжалостно свергал. Обида за себя прошлую, глупую, до ужаса наивную, зазвучала в голосе девушки. Она увидела сочувствие на лице Артура и закрыла глаза, чтобы не упиваться жалостью постороннего человека. Выдохнула, продолжила: — Знаешь, мы играли с ним в «сегодня для меня любовь — это...»
— Любовь — это? Как жвачка? 
— Да, как жвачка: яркий вкус первые пять минут, а потом просто резинка, бессмысленная и беспощадная.
— И как это было? — Тепло от его руки стало ближе. Марина полагала, что момент для сближения сейчас неудачный, но двигаться было лень, и она ответила:
— Он спрашивал, что для него сегодня любовь, а я угадывала. За каждый правильный ответ он давал мне пирожное. Потом я поняла, что чаще не угадывала, но он продолжал давать мне пироженки, чтобы иметь повод бросить меня, сославшись на то, как безобразно я растолстела.
— И сколько ты тогда весила? — брякнул Артур и охнул,  получив тычок коленом в спину, от чего съехал по наклонным доскам шезлонга ещё ближе.
— Эй, у девушки неприлично спрашивать такое! — Марина приоткрыла один глаз и увидела, что парень повернул к ней лицо боком, тоже закрыв глаза, попросил:
— А на ушко?
«Пугать, так пугать!» — решилась Марина и назвала цифру, наградив парня за реакцию на неё ещё одним тычком.
— Оу... Думаю, для твоего роста это был не критичный вес. Но сейчас ты выглядишь отлично! — пробормотал Артур, стараясь не поворачиваться к девушке лицом, находясь на расстоянии ладони.
— Ещё бы! Я так разозлилась на себя, что за полтора года вернулась к прежнему весу.
— И как оно — злиться на себя? — спросил он, хмурясь и скосив на неё глаза.
— Ну, продуктивно. Знаешь, такая ненависть, ярость...
— Не злись на себя больше, пожалуйста, — попросил он и приблизился.
— Зачем? Почему? Кто разрешил тебе меня целовать? — негодовала, хоть и довольно слабо, она. Губы горели от поцелуя.
— Твои глаза молили об этом, — выдохнул ей в шею Артур.
— Из какого фильма эта дурацкая фраза?
— Из «Песков» же! Но, согласись, она пришлась к месту.
— Да уж, тебе явно не знаком эффект лестницы в психологии! — блеснула знаниями девушка, отодвинув его от себя.
— Зависит от собеседника. А теперь можно тебя поцеловать? — Он глядел на неё потемневшими глазами из-под полуопущенных век, и всё внутри Марины на этот взгляд кричало «Да!», но она отгородилась своим любимым «Зачем?». Артур провёл ладонью по щеке девушки, она склонилась навстречу его жару. Уже в губы ей прошептал: — Чтобы закрепить успех.
И мир остановился. Разделился на до и после. Теперь, после, Марина чувствовала в себе жгучее желание прижаться к Артуру и разрешить ему всё. Голос разума замолчал. Но парень, этот бестактный дурачок, вновь всё испортил. Он перестал её обнимать, отстранился, спросил очередную ненужность:
— Ты хотела бы сделать выбор, как в том фильме?
— В каком? А, ты про кино. Это всё равно невозможно, поэтому какая в принципе разница? — проворчала Марина, стараясь выровнять дыхание.
— А если я скажу, что возможно? Выбери любовь или бессмертие.
— А сколько можно прожить в любви? — подыграла девушка.
— Сколько пожелаешь! — без тени иронии ответил Артур.
— Обычно меня не хватало дольше, чем на пару месяцев.
— Но с последним ты была около трёх лет.
— Ну, то не считается. Я вообще думала, что будут свадьба, дети... Подожди! Я не говорила, сколько мы провели вместе! — И страхи вернулись. Девушка скинула ноги на песок, нашаривая кеды.
— Можешь назвать меня сталкером. Тебе — можно. Но дело в другом!
— Ты — псих? — Ура, нога попала в один кед.
— Все мы немного недообследованные. Но нет. Стой! Останься! Агата!
— Я вообще-то — Марина! — Воткнув и вторую ногу в обувь, девушка рывком поднялась, кинула телефон в сумку, проверила ключи, кошелёк, вжикнула молнией. Артур застыл. В голове девушки разнёсся мстительным завыванием старый стишок: «Зайку бросила хозяйка. Под дождём остался звука. Со скамейки слезть не мог. Весь до ниточки промок». Но этот зайка вскочил, хоть и вновь не торопился догонять убегающую «хозяйку».
— Нет, ты не Марина! Ты забыла своё истинное имя — Агата. Вспомни, как мы были вместе в прошлой жизни. Ты — моя Агата. Я — твой Артур.
— Сходи к психиатру, вьюноша! И не преследуй меня больше! — бросила она через плечо и побежала. Не страх гнал её, а обида, что такой красавец в её вкусе оказался с приветом. «Вот насмотрятся про реинкарнации и соулмейтов, а потом других доканывают! А я ведь почти поверила!» — думала она, не замечая слёз, катящихся по щекам.
* * *