Я тоже тебя любила!

ГЛАВА 15. 

Счастье любит тишину. И это правда. Чем меньше людей знает о твоём счастье, тем дольше будет эйфория от него. И я никому ничего не рассказывала о Филе. Он стал моей самой сладкой тайной. Моей ниточкой в другую реальность. В реальность, в которой я жила настоящим, а не прошлым, как с Ником. 

Резкие перемены во мне не так уж были заметны. Я по-прежнему ходила в колледж. Сидела на скучных занятиях. Выслушивала грандиозные планы мести Тиффани. Вот кто-то, а моя подруга помешалась на желании увидеть, как Хлоя станет посмешищем в глазах наших знакомых. Она часами фантазировала на тему, что будет с моей соседкой после того, как Ник бросит её, а в сеть попадёт это видео. Знаете, никогда даже не подозревала что в Тиф столько желчи. Ну, су&ка она. Ну, стервозная дрянь. Но, чтобы вот так ненавидеть? До Хлои этого я за ней не замечала. Тиффани реально помешалась на своей мести. А, может, просто подсознательно чувствовала, что Ангелочек в тысячу раз лучше её. И, если честно, то Хлоя притягивала к себе людей. И я не стала исключением этого странного притяжения. Вроде, я должна была её ненавидеть, но весь мой негатив сошёл на нет, стоило только мне отвлечься от Ника. Я постепенно оживала, а Тиффани тонула в собственной желчи, погружаясь на самое дно. 

Фил… Филипп Маккензи. Младший брат Ника. И мой спасательный круг, за который я уцепилась, но не смогла удержаться. Наши отношения стали зарницей на ночном небосводе. Они так же вспыхнули, осветив темноту, и так же быстро погасли, вернув её обратно. Только в этот раз, я научилась жить с темнотой в своём сердце. 

Так что же такого между нами произошло, что мы расстались? Я наступила на те же грабли, что и с Ником? Нет. Просто прошлое убило настоящие. Его грязные скользкие щупальца смогли дотянуться до нас с Филом, и мне пришлось сделать самый тяжёлый выбор в своей жизни. Отпустить того, кто, путь и на мгновение, но вернул мне веру в любовь. 

Мы встречались чуть больше недели, но мне это хватило, чтобы избавиться от преследующей меня тени Ника. С Филом всё было легко и просто, как само дыхание. Мы ходили с ним в кино, и как дети смеялись над глупым сюжетом. Знаете, качество фильма не имело никого значения. Мы даже в самых высокобюджетных и всеми признанных шедеврах кинематографа находили над чем посмеяться. Гуляли по паркам и держались, как школьники, за ручки. Боже, да он и был школьник! Но такой… такой желанный. Фил стал первым парнем, который подарил мне цветы. Да, вот так просто подарил огромный букет роз! 

Мы договорились вечером встретиться на нашем любимым месте. На третий день нашего общения, у нас появилось тайное и очень красивое место для встреч. Самый отдаленный участок парка, куда мало кто ходил. Там рос старый, я бы даже сказала древний, дуб. И вот под его раскатистыми ветвями мы впервые поцеловались. 

Мы? О, нет! Я поцеловала его. Сам Фил на это никак не отважился. Стоял, сопел, глядя на меня. Даже обнять не решался. Я была для него, словно картина, которой можно только любоваться, и ни в коем случае не касаться, чтобы не нарушить линии уникальных мазков художника. И это не я придумала. Так мне сказал сам Фил, когда я придвинулась к нему ближе и прошептала, едва касаясь губами его уха: «Перестань смотреть на меня так. Лучше обними и поцелуй». Он ответил, задыхаясь и дрожа, что я прекрасна, как Мона Лиза, и всё такое в высопарном духе. Не квотербек, а художник. И я его поцеловала.

Я стала первой девушкой, кто коснулся губами его губ. Первая…

 Фил целовался неумело, немного коряво, сжимая челюсти. Но стоило повторить поцелуй, как во второй раз у него получилось лучше, а у меня закружилась голова. Обычно, так бывает, когда ты впервые целуешься. Не знаю, что становится этому причиной. Избыток чувств? Перевозбуждение? А может обычная нехватка воздуха? Ведь, когда целуешься, ты почти не дышишь. Но, Фил не первый парень с кем я целовалась, а голова пошла кругом, ноги подкосились и мятлики залетали в глазах. Я почти потеряла сознание, и если бы не сильные руки Фила, упала бы к его ногам. Блин, а ведь было чего падать! Его бьющееся сердце меня оглушало, как взрывающиеся снаряды. Так сильно оно колотилось в груди! И между нами в тот момент было такое притяжение, что казалось: вот-вот и мы сольемся в одно целое. Поглотим друг друга. Станем одним организмом. Станем частью окружающей нас красоты. 

- Натали, что с тобой? – взволнованный голос милого мальчика возвращает меня к нему. 

Его голубые глаза испуганы и хаотично бегают по моему лицу в поисках ответа, что же стало причиной полуобморока. Но я сама не знала что, и вместо ненужных слов потянулась снова к его губам. В это раз сознание я не потеряла. Я с трудом сдержала себя, чтобы не отдаться девственнику на зелёной лужайке под кронами старинного дуба. А ведь так хотелось. Всего один шаг… мне осталось сделать всего один шаг, но я удержала себя от этого безумия. Нет. Его первый раз должен был быть не в парке в спешке. Он должен быть так же прекрасен, как наш первый поцелуй… 

Всю ночь не спала после этого поцелуя. Вертелась и крутилась, вспоминая незнакомые мне ощущения, а на следующий день мой мальчик подарил мне розы и предложил провести этот уикенд вместе. Я согласилась, не раздумывая. К чёрту Тиф с её магазинами и нытьём про Хлою! К чёрту всех моих знакомых с их тупыми попойками! Я собирала вещи, чтобы на два дня забыться в самых нежных руках талантливого квотербека. И так забыться, что впервые я поехала за город не на своей машине. 

Небольшой загородный домик, стоящий на берегу лесного озера, встретил нас искрящимися бликами на водяной глади. Солнечные лучи так шустро прыгали по воде, что резали глаза, и приходилось щуриться. Даже вековые сосны не спасали от яркого зеркального света. 

- Куда ты меня привёз? – прикрыв глаза ладонью, спрашивала я, идя почти на ощупь по узкой тропинке за Филом.

Машину пришлось оставить в нескольких метрах от дома. Сюда она бы не проехала. Слишком крутой был подъём. Всё вверх, вверх, а потом вниз по мощеной камнем дорожке. Никогда бы не подумала, что у Маккензи есть вот такой загородный домик отшельника.

- Это дом моего деда. Он построил его собственными руками, когда вернулся из Вьетнама. Пропадал здесь неделями, чем ужасно злил бабушку, - сказал Фил и резво преодолел ступеньки, ведущие на веранду. Потом поставил пакеты с едой на скамейку возле дверей и посмотрел на меня. – А ты злиться не будешь, если я буду здесь пропадать, как дед? 

- Нет! Я буду пропадать с тобой! – хохотнула я, поднимаясь по ступенькам к Филу и бегло рассматривая дом.

 Реально пристанище настоящего отшельника! 

Деревянный одноэтажный дом на сваях. Лестница в три ступеньки, ведущая на открытую веранду с вручную резными балясинами. Вот, кстати, о балясинах. Каждая поражала своей оригинальностью! Дед Фила был явно творческой натурой, раз уделял столько времени и внимания мелочам. Теперь понятно в кого Малой такой талантливый художник (ну, и квотербека, конечно!). Внутри дома тоже всё поражало красотой. Я будто бы попала в прошлое! Каждая деталь интерьера была аккуратно вырезана из дерева. Стулья, стол, комод… , да всё сделано в ручную, и с такой щепетильностью, что позавидуют крупнейшие производители мебели! Так красиво у них на машинах никогда не получится! Но самой выдающейся деталью интерьера был камин. Настоящий каменный камин. Такой как в исторических фильмах.

 Камин, подсвечник на нём и медвежья шкура на полу… Мне осталось только надеть платье времён освоения Запада, и я отлично бы вписалась в рукотворную красоту деревянного домика у живописного лесного озера. 

Вечером того же дня мы с Филом сидели у камина на выделанной шкуре бурого медведя. Паленья тихо потрескивали от бегающего по ним огня, а усеянное россыпью звёзд небо дополняло романтичную атмосферу в доме. Малой сидел на расстоянии вытянутой руки и, не сводя своих голубых глаз, смотрел на меня. Тепло его дыхание согревало меня ощутимее камина. Моя кожа почти горела от искорок воспламеняющегося желания придвинуться к нему, ощутить прикосновения его пальцев, влагу его губ на своем теле, услышать шепот своего имени. Это была не выносимая мука. Меня распыляла не страсть, как его брату, а нежность. Тихая, томная нежность… Я словно дышала его теплотой, и мне не хватало этого пьянящего воздуха. Хотелось окунуться в него, как в озерную воду, из которой мы вылезли всего час назад. Пришли согреться в дом, а я греюсь не огнём. Я согреваюсь теплом Фила. Его чувствами ко мне… Его рвущемся наружу желанием…