Ангелы Петербурга

– Какие планы?

Люмиэль сидел за столом на кухне и грыз яблоко.

– Сегодня выходной, – я прошла к плите и включила чайник, – устрою тебе прогулку по центру. Заодно возьмем этого мелкого воришку, пусть прогуляется. Кстати, как его зовут, и, вообще, где он?

Ангел лишь ткнул пальцем в сторону гостиной, а я тут же вспомнила о шкатулке с кольцами и сережками, да заначке, которую откладывала на покупку машины. Бросилась в комнату, и вовремя: мальчишка уже вовсю рылся в шкатулке. Схватив его за ухо, я заставила вывернуть все карманы, вернуть то, что было взято у меня, и оставить то, что было украдено у других. Если ангел со своими божественными возможностями не сможет вернуть все владельцам, это сделает наша человеческая, греховная полиция.

– И как же тебя зовут, мелкий воришка?

– Коля, – буркнул парень.

– Идем, Коля, чай пить.

Вернувшись на кухню, я заставила Колю нарезать бутерброды, благо, в его умении управляться с ножом, я не сомневалась. Когда все было готово, я решила поинтересоваться насущной проблемой безопасности. Видимо, кроме меня, никто на это внимания не обращал.

– А что это за белые человечки?

– Ишумиты, – отмахнулся Люмиэль. – Я прогнал их, еще сутки они точно не подойдут.

– Это те самые люди с мохнатой шерстью? И я, и Коля их видели, они были на набережной, а потом ночью в арке.

Люмиэль снова смачно откусил яблоко.

– Они готовят детей к переходу, чтобы те не боялись. Правда, их могут видеть только дети и ангелы, – он покосился на меня, даже чавкать перестал. – Почему ты видишь меня?

Я смутилась, будто меня спросили что-то неприличное, и только плечами пожала. Для того чтобы скрыть неловкость, она сама задала вопрос:

– А почему ты передумал забирать Колю? Твои ишу… мохнатые люди наверняка будут недовольны.

– Они будут больше недовольны, если ты меня все-таки переубедишь. Кстати, ты собираешься это делать?

– Одевайся, – я отпила на ходу чай и прошла в прихожую, накидывая куртку и оттаскивая Колю от ящиков со столовым серебром.

На улице было прохладно, но солнечно. Коля шел впереди, совсем не помня событий прошлой ночи. Люмиэля он больше не называл ангелом, но был согласен обращаться к нему по имени. На самом Вознесенском проспекте людей было мало, поэтому я четко направилась вперед, где вдалеке виднелся купол Исаакиевского собора. Дойдя до площади, мы расположились на скамейке около памятника Николаю I. Коля стал крутиться около иностранной туристской группы, я махнула уже на это рукой и стала показывать Люмиэлю людей.

– Видишь ту парочку, они одеты в довольно простую одежду, но они счастливы.

Люмиэль склонил голову и долго всматривался в обнимающихся молодых людей на соседней скамейке.

– В чем выражается их счастье?

– Ты только посмотри на их глаза! – я придвинулась к ангелу ближе и коснулась его руки. – Их глаза горят, когда они смотрят друг на друга. А то, как они едят мороженое? Обычные люди так его не едят.

Ангел замолчал, затем поднял руку, в которой тут же оказалось мороженое. Он его лизнул, посмотрел на парочку, затем повторил их действия: поддел пальцем и мазнул мне по носу. Я опешила, а потом рассмеялась. Люмиэль с любопытством смотрел на меня.

– Тебе нравится?

Я стерла мороженое и облизала палец.

– Это же очень мило, особенно, если это делает любимый человек.

Ангел снова повернулся к молодой паре и задумчиво произнес.

– Любовь делает людей, живущих в несчастье, счастливыми?

– И она тоже. Но люди сами делают свое счастье.

– Зачем тогда они находят себе кого-то, если сами могут излучать счастье?

Я звонко рассмеялась.

– Потому что они делают кого-то счастливее, и им приятно от этого.

– А дети? – Люмиэль показал на Колю, который радостно выменивал у иностранцев валюту по нереально дорогому курсу. – Зачем его родители родили детей? Они не делают счастливым его и не получают счастье от того, что он рядом. Это не любовь. Таких людей надо разделять друг от друга, ведь мальчик еще может стать счастливым.

Я ответила не сразу, пришлось встать, оттащить Колю от иностранцев, отдать им якобы выпавший на землю кошелек, и довести мальчишку до скамейки.

– Я не знаю, как у вас там, – я подняла палец вверх, – но здесь детей забирают от родителей не в самые лучшие места. Я точно уверена, что даже таким жутким детям, как этот, лучше дома с родителями, чем в детском доме.

– Ты бы хотела таких детей? – Люмиэль не очень вежливо ткнул пальцем в Колю. Тот тут же сморщился и состроил мне рожу.

– Таких, как он, точно нет. Только дети ведь не рождаются такими, это мы, взрослые, делаем из них монстров.

– Я не вижу в нем монстра, – Люмиэль становился все более задумчивым. Кажется, я переборщила с терминами, и человеческое счастье – сложная тема для включения в людскую жизнь.

– Зато уголовный кодекс видит, – буркнула я, строго смотря на Колю.

Но, на удивление, мышцы его лица расслабились, он был явно доволен тем, что Ангел не считает его монстром.

– А покажи мне еще счастье, – Люмиэль потащил меня за руку, заставляя встать и идти за ним. – Впереди я вижу яркий шпиль, он словно манит. Это и есть место, из которого люди черпают счастье?

Я только и успела схватить Колю за руку, чтобы он не потерялся.

– Это всего лишь шпиль Адмиралтейства. Но ты прав, это место, притягивающее к себе людей.