Охота на Трясогузку

Акуна матата

30 декабря

Занзибар

Если вы озверели от работы и околели в родных широтах, если больше не верите в Деда Мороза (да и в других мужиков тоже), а новогодняя ёлка, мандарины и секс с любимым перестали пахнуть чудом – это ещё не повод отчаиваться. Просто смените обстановку. Как вариант – поменяйте зиму на лето.

Всего каких-то пятнадцать часов в самолёте, и вы на райском тропическом острове посреди тёплого Индийского океана, где вместо снега и ёлок – пальмы и горячий белый песок, а вместо ежедневных рабочих проблем – акуна матата*.

*(От автора: Акуна матата – в переводе с языка суахили «никаких проблем».)

Этот жизнеутверждающий девиз следует взять на вооружение, во всяком случае на время отпуска. А все проблемы оставить далеко позади, за экватором – глаза не видят, и душа не болит. Но мой взгляд спотыкается о чудное явление, и в душе начинает трепетать беспокойство. Всё же одну проблему мне удалось прихватить с собой и протащить через полмира, чтобы жизнь мёдом не казалась.

Однозначно у меня случилось разжижение мозгов, а иначе чем объяснить присутствие Анастасии Скрипки в нашей компании? Мама приплясывает рядом со Стешкой и Генычем у обменного пункта и на фоне огромного скопления людей выглядит, как павлин в курятнике – с боевым раскрасом на лице, в парадно-развратном платье и на высоченных шпильках. А рядом с ней два огромных чемодана, будто наша родительница навсегда переезжает на остров со всем своим скарбом.

Внутри меня закипает глухое раздражение – откуда вообще у неё, безработной певицы, столько барахла? Но я перехватываю счастливый мамин взгляд, и так становится жаль её – радуется, как дитё, и выглядит, как дура. Всё же мне стоит быть к ней терпимее, у Стешки же получается. И даже Айка, которой больше всех на свете не повезло с матерью, относится к ней добрее, чем я.

– Жоржик, поаккуратнее с этой сумкой, там моя шубка, – ворчит Инесса на своего грека, обмахиваясь гигантским веером.

В легком летнем костюме, больших солнечных очках и широкополой шляпе она выглядит, как роскошная француженка. И лишь сейчас, когда за очками у Инессы скрыто пол-лица, я обращаю внимание на её узкий чётко очерченный подбородок. Как девочка.

– Боже, какая духота! – она кривит губы. – В Африке что, про кондиционеры не слыхали? Сашенька, а нас кто-нибудь должен встретить?

– Да, Инесса Германовна, у нас включен трансфер до отеля, – спешу её успокоить. – Кстати, Вам очень идёт эта шляпка, Вы в ней…

– Как пизда под лопухом? – хихикает она.

– Да Вы что?! Наоборот, я хотела сказать, что Вы выглядите, как девчонка.

– Да! – радостно кивает Жоржик и с нежностью гладит свою «девочку» по хрупкому плечику.

– Ох, деточка, когда твоя молодость притянута за уши, приходится постоянно держать её под навесом, – доверительно шепчет Инесса.  – А здешнее солнце очень губительно для кожи. Кстати, напомни об этом своей мамочке. И обязательно все наденьте головные уборы. Вон Геночка, молодец – уже в панамочке.

– С такой рожей ему вообще надо в москитной сетке ходить, – шиплю я.

Этот хрен ещё в самолёте так достал меня своими шутками, что если б не Стешка, летел бы он уже обратно – на морозную родину.

– Что бы вы, девки, понимали в мужской красоте! – фыркает Инесса. – Он хоть на мужика похож, а вот такие смазливые мордашки, – она кивает на своего Жоржика, – это ж проститутки, а не мужики. О, а это не за нами?

Германовна смотрит мне за спину, и в этот же момент издали горланит мама:

– Ой, смотрите, смотрите, это же за мной… за нами!

Чёрный, как уголёк, юноша с табличкой, на которой коряво выведено «Скрипка Александрина», ждёт нас у выхода из здания аэропорта. Слава Богу!

Откровенно говоря, я всё время ожидала какой-нибудь гадости – либо утерянного багажа, либо отсутствия трансфера. Да и в качестве такси я боялась увидеть допотопный тарантас или же вовсе телегу, запряжённую мулом или верблюдом, или... кого они тут запрягают? Но всё оказалось куда прозаичнее – багаж мы получили полностью, а на стоянке нас ждал вполне приличный микроавтобус Toyota.

Я разглядываю нашу радостно возбуждённую команду и натянуто улыбаюсь, страстно желая заразиться их настроением. Мне это очень-очень нужно, ведь уже завтра закончится этот год.

А как встретишь новый…

***

Какое же облегчение, что мы наконец-то убрались из этого дикого, шумного и душного аэропорта. На первый взгляд кажется, что мы провалились куда-то в жопу цивилизации, но, кроме меня, это больше никого не беспокоит. Все развесили уши и внимательно слушают мою сестрёнку-всезнайку.

– На самом деле, Занзибар – это вовсе н-не остров, а архипелаг, состоящий из множества островов. А мы сейчас нах-ходимся на самом большом из них – Унгуджа, вот его в народе и п-прозвали Занзибаром. Местное население в основном г-говорит на суахили, но и английский здесь тоже в х-ходу. Так что мы с вами не п-пропадём.

– Да моя ж ты умничка! – умиляется мама и тут же выразительно зыркает на меня и цокает языком, мол, смотри, Шурка, какая у меня умная доча. – Степаш, а мы будем какие-нибудь города проезжать?

– Обязательно будем, мамуль, только здесь, на острове, всего один г-город, и он же столица Занзибара. А остальные п-поселения – это небольшие деревеньки.

– Серьёзно? – расстроенно удивляется мама и тычет пальцем в окно. – А я надеюсь, это ещё не город?

– Если я не ошибаюсь, это уже п-пригород.

– Африканская экзотика во всей красе! – оптимистично выдаёт Геныч. – А что, мне нравится!

Неужто нашему мальчику до такой степени опостылела Европа? Я молча усмехаюсь и терпеливо жду смены пейзажа, потому что то, что я наблюдаю за окном, нравиться никак не может. Вдоль всей дороги тянутся тесно прижавшиеся друг к другу неказистые унылые строения, а местами и совершенно убогие полуразрушенные сараюшки, как будто сляпанные наспех. И повсюду хаотично снуют люди, машины, животные… собаки вон, козы, куры…

– Ой, смотрите, коровы! – с сомнительной радостью восклицает мама.

Ну да – и коровы здесь. А дети так и вовсе носятся, как бесхозные. Но прикольные такие, улыбаются, выкрикивают что-то, ручонками машут. Все женщины на улице в длинных одеждах и хиджабах, а мужчины… вообще, это странно, но ни одного мало-мальски ухоженного мужика я не обнаружила.

Я настороженно кошусь на Инессу, боясь увидеть разочарование или того хуже – шок в её глазах, но Германовна выглядит совершенно безмятежной и с блуждающей улыбкой наблюдает за бытом местных жителей. Жоржик тоже кажется вполне довольным, а Стешка с Генычем – и вовсе счастливыми. И я с облегчением выдыхаю. Собственный комфорт сейчас беспокоит меня куда меньше, чем настроение моих попутчиков, всё же это я втянула их в такое необычное путешествие. Только мама немного растеряна, но её впечатления меня волнуют в последнюю очередь.

– А тачки у них ничего, да? – басит Геныч.

Вообще-то, машины самые разные – и убитые, и нормальные, и мелькают даже очень приличные авто. Хотя скутеров и велосипедов всё же больше, чем машин. Но фишка в том, что любая техника здесь выглядит чужеродной, словно из будущего, я бы даже сказала, что она портит местный колорит. И в подтверждение моим мыслям – ни одного светофора или пешеходной дорожки в поле зрения так и не попалось. Восхитительная утопия! Всё же хорошо, что с прокатом автомобиля я решила не спешить – было бы страшновато водить в таком хаосе, да и к левостороннему движению ещё надо привыкнуть.