Ульяна

— Отель? — только и успела пискнуть. — Какой отель?

— Неважно, какой. Важно, что там будет кровать, стол, стена…

Ооой!

Почему стало так страшно на миг, а потом внезапно буйным цветом по телу расползлась странная радость, до сих пор мне несвойственная. Я ощутила, как она скользила вверх и вниз, как оплетала тело туго-туго лозами, как плющ, как стягивала живот тугой пружиной, готовой выстрелить.

Платонов поставил меня на ноги.

— Войдем как приличные люди, — пообещал, посмотрел мне в лицо, задержал взгляд на губах и… внезапно толкнул к стене, начав целовать, как одержимый.

Глаза закатились от удовольствия, когда он варварски подцепил меня под попой и втиснулся бедрами между моих.

— Андрей Викторович! — испуганно-удивленно ахнула, когда в промежность уперлась твердая, буквально каменная ширинка модных мужских брюк.

— Да-да, к нему с уважением! — хмыкнул, толкнулся и простонал, дыша часто и тяжело.

— Пожалуйста…

— Минута, Кузя. Нам нужен номер.

Он резко отстранился, помотал головой, позволил мне скользнуть вниз по стене. Я заметила, как на нас с осуждением смотрела пожилая пара китайцев — постояльцев отеля.

Что я творила? Что со мной творилось? Я с трудом одернула вниз платье и хотела пройти мимо Платонова, но он резко сжал пальцы на моем запястье и поволок за собой в отель.

— Андрей Викторович, умоляю… Не надо! — пролепетала из последних сил.

Двери-вертушки закрутили нас на добрых несколько секунд. Мы входили и выходили по кругу, пока кто-то не толкнул нас в спины раздраженно:

— Вы входите или как?

Через секунду мы уже стояли у стойки регистратора. Я переминалась с ноги на ногу, чувствуя, словно в моих трусиках кто-то развел жаркий костер.

— Добрый день, рады приветствовать вас в отеле «Меридиан»! Я могу вам чем-нибудь помочь? — поинтересовалась девушка за стойкой.

— Номер! – хрипло выдохнул Платонов. — Поживее.

— Одноместный? Двухместный? Стандарт? Бизнес? Люкс…

— Какой хочешь, Кузя? — поинтересовался босс. — Я на любой согласен. Какой есть, девушка! Нам на час… Два.

— Минимальная бронь — сутки. Но свободных номеров почти не осталось. Два этажа сняли под делегацию студентов из союзных республик. Свободен только двухместный люкс и одноместный бизнес-класса.

— Люкс давай! Шикуем! Живее-живее, роднуля, или я эту прелестницу разложу прямо у тебя на стойке! — пригрозил Платонов, схватив меня за попу.

Девушка покраснела, начала клацать ногтями по клавишам! Платонов выгрузил содержимое своих карманов на стойку: ключи, крупные купюры, карточка, презервативы и жвачка.

— Держите! Ваш номер! — протянула ключ-карту.

Платонов сгреб все, ухмыльнувшись, вручил мне презерватив, как подарок какой-то, а пачку мятной жвачки игриво швырнул администраторше. Она захлопала ресницами, провожая нас изумленным взглядом.

Все это неправильно. Неправильно как-то! И напор Платонова, и его поцелуи — грубые, жадные, глубокие и неприличные! И презерватив у меня в руках — как дорогой презент!

Неправильно…

«Так быть не должно!» — подумала я из последних сил.

Но я сдалась прямиком в лифте, когда босс зажал меня в углу и хрипло сказал:

— Иди сюда, конопатая! Научу тебя целоваться по-взрослому!

— Может, не надо? — выдохнула.

— Надо, Кузя. Надо! — возразил босс.

Он куснул губу и начал посасывать ее ритмично.

Все, остатки сомнений растаяли. Я больше не могла контролировать себя и свое тело. Я вцепилась пальцами в плечи Платонова, царапая и скребя через ткань белоснежной рубашки. Стонала и плавилась от его поцелуев.

— А теперь распахни ротик. Даааа…

Я впустила его язык, он начал ритмично кружить и так глубоко, словно хотел лишить мой рот девственности.

— Поиграй с моим языком, пососи его, как леденец…

От нового приказа я поплыла, как клубничное желе! Я дотронулась до его языка своим, подразнила и сделала, как он велел. Начала сосать, увлеклась, не заметив, как тренькнул лифт.

Платонов соображал едва ли лучше меня, но все же смог приподнять меня под попой и понес вон из лифта, не разрывая поцелуя. Я с трудом открывала глаза и закрывала их, смотря, как мелькают номера: 301, 303, 305…

— 307-й! Наш…

Платонов с рыком вставил ключ-карту, распахнул дверь. Мы оказались внутри. Босс закрыл дверь пинком и прямым ходом двинулся в спальню. Через миг я полетела на мягкую кровать, утонув в облаке взметнувшихся простыней.

— Ах!

— Иди же сюда…

Платонов бесцеремонно навалился сверху, развел мои ноги в коленях и снова начал целовать меня.

Его пальцы при этом сгребли трусики в кулак и дернули. Прочная хлопковая ткань поддалась не сразу, но все же поддалась. Он принялся трогать меня там, кружить, давить и пощипывать.

— Андрей… — выдохнула я.

На «Викторович» сил не хватило.

Снова прошибло острой молнией. Бедра взметнулись вверх, под его умелые пальцы.

— Снова кончаешь! Ты год не трахалась, что ли? Дай сюда презик!

Тело сотрясало в бешеных, острых конвульсиях. Зрение меркло и взрывалось радужными вспышками. Словом, я не увидела, как Платонов избавился от брюк и раскатал по члену латекс презерватива, выхваченного у меня из рук.

Через миг мое тело оказалось придавлено мужской тяжестью. Андрей Викторович нацелился на мои губы — снова, начал целовать одержимо и толкаться бедрами.

На горячий, влажный вход надавило что-то большое и очень горячее. Я замычала от того, как толстая головка напористо раздвигала лепестки, проталкиваясь внутрь. Платонов пробормотал что-то о том, что я узкая, словно…

Слова различить я не смогла, потому что утонула в очередном взрослом поцелуе, одновременно ощутив, как босс бесцеремонно и жестко всадил в меня член, словно поршень, одним движением разорвав девственность.

Меня обожгло изнутри, а Платонов двигал бедрами, как заведенный. Острота ощущений лишь усилилась, я напряглась, сжав его внутренними мышцами, как только можно, и через несколько секунд он задвигал бедрами предельно быстро.

Боль уступила место приятным спазмам, и слезинки начали высыхать на щеках. Горячие движения внутри моего тела не ослабевали, только набирали темп и ускорились.

Острые, жадные, рваные толчки.

Резко назад и быстро вперед, так жестко и быстро, что под закрытыми веками начинали загораться и потухать яркие звездочки.

Каждый раз, стоило только Платонову вонзиться в меня до упора, его толчок выбивал из глубин моей груди низкий, протяжный стон.

Толчок.

Стон.

Спазм…

Спина вытягивалась дугой от частых толчков. Приятные импульсы дробили тело на части.

Снова и снова…

Толчок.

Стон.

Спазм…

Бег по спирали.

Каждый раз все туже и быстрее, все жестче и ближе к чему-то невероятному. К тому самому, что я уже испытала с этим мужчиной, но только на этот раз все глубже, безжалостнее и острее.