Как приручить хозяина дракона

Неужели сплетница Алианна права и меня в чем-то подозревают?

Совсем не такое настроение хочется иметь перед главным балом года. 

– Завтра еще не наступило, – рассудила Сузи, – так что, давай готовиться. 

Действительно, будь что будет. И я окунулась в предзимолетние хлопоты. Тем более, нам было украсить кипарис, который гордо стоял посреди комнаты, упираясь верхушкой в потолок.

– Мы же маленький брать собирались! – присвистнула я, разглядывая рослого красавца. 

– Ну у нас так игрушек для него много, – объяснила Анна, будто оправдываясь, – что мы решили взять деревце побольше. 

Праздничный кипарис, с одной стороны уже наряженный, выглядел как колонна. Причем несущая.

Комнатка у нас небольшая, и теперь к шкафу приходилось подбираться бочком. 

– Раз в году можно и потерпеть! – решительно заявила Сузи. – Бери стеклянные бусы и полезай наверх.

Я окунулась в радостные заботы и смогла отвлечься от плохих предчувствий. 

Ночью же, когда я проснулась, чтобы попить, мне снова привиделся дядюшка. Сегодня он был еще более недоволен, чем обычно, потому что ему мешал кипарис. Дядя Эрланд выглядывал из-за игрушечных клубничек и это выглядело забавно.

– Вы-то мне и нужны! – прошептала я, чтобы не разбудить соседок. – Говорите, что там за ерунда с вашей безвременной кончиной? 

Дядя начал что-то по своему обыкновению показывать на пальцах, но у меня понять снова не вышло. 

– Что вы сегодня-то изображаете? – спросила я. – Нет времени гадать. Опять о картине хотите сообщить?

Дядя кивнул.

– Да что я с ней должна делать? Таскать с собой повсюду, как величайшее сокровище?

Он снова кивнул.

– А ничего, что она весит как два этих кипариса, причем вместе с игрушками? 

– С кем ты там разговариваешь? – послышался сонный голос Анны, невидимой из-за кипариса. 

И дядюшка тут же исчез, оставив серебристый след.

– Родственник приходил напомнить, что я должна радоваться своему наследству, – ответила я подруге.

– Я считаю, – вдруг сказала совершенно бодрым тоном Сузанна, – ты должна проверить эту картину у мастера. Выяснить ее истинную цену. Маркиз Риллер не может просто так ходить тебе надоедать. Думаешь, ему в лучшем мире больше заняться нечем?

– Можно еще поспорить, какой мир для него лучший, – пробурчала я, – думаешь, и правда эти хаотичные пятна могут представлять какую-то ценность?

– Родители нас в прошлом году возили на выставку новомодного художника, – вспомнила Анна, – так там большая часть картин были не лучше твоей. 

– Между тем, прямо при нас одну из них продали на аукционе за сто тысяч этиранов! – Сузанна села в кровати и продолжила:

 – А там была изображена совершенно уродливая ваза, из которой торчат толстые палки, вместо стеблей цветов. И на них – наляпанные кое-как мазки. Будто их осел хвостом оставил. Это как будто сами бутоны и лепестки.

–  В этом что-то есть, – задумалась я, – и правда, надо бы найти надежного оценщика.

– Мы у отца спросим на каникулах, – пообещала Сузи, – папа у нас в мире искусства вращается как веретено у прялки.

– А пока ты и правда побереги свою фамильную ценность, – посоветовала Анна, – и как пойдешь жить в замке Грейм, попроси вместе с тобой ее перевезти. Уж к дракону если что грабители точно не сунутся.

– Это лишнее! – запротестовала я.

– Богатство лишним не бывает! – серьезно сказала Сузи. – А теперь спать давайте. С утра вставать рано.

Засыпая, я уже и сама была уверена, что мне очень нужен оценщик картин. И жаль, если придется ждать так долго. Надо попробовать самой найти этого мастера. Главное, чтоб было чем ему заплатить.

Утром я отправилась в департамент магических расследований с большой неохотой. И вместе с тем, с сильным волнением. Кто знает, удастся ли мне обратно вернуться и на бал успеть? Вдруг как объявят виновной в кончине  дядюшки, а мне и в свою защиту сказать нечего. Не стану ж я доказывать, что покойный маркиз ко мне зачастил и вряд ли бы он такое делал, будь я отравительницей. 

Может наоборот, дознаватель решит, что это он меня изобличать приходит. Молчит же. А если судить по знакам, которые призрак подает, можно вполне решить, что это я его картиной и пристукнула.

Департамент был за пределами кампуса и академгородка, поэтому пришлось брать экипаж, иначе ничего не успею толком.

Меня провели к пожилому мужчине в строгом темно-сером костюме, на лацкане которого горделиво сияла начищенная медная эмблема с гербом королевства и названием департамента.

– Мое имя – Фран Радер, я старший дознаватель, расследую смерти со следами магии, — внушительно сказал служитель закона, предложив мне присесть. 

Я испуганно кивнула, показывая, что поняла услышанное. Кабинет был большой и весь тоже какой-то серый.

– Не надо так волноваться, мирс Риллер, – по-отечески улыбнулся мне вдруг Фран, – уход в мир иной такого заметного члена общества, как ваш дядюшка, требует особого отношения. 

– Но почему со стороны департамента магических расследований? – не поняла я. — Разве не достаточно одного коронера?

– Обычно да, – кивнул дознаватель, – и коронер подписал документ, что ничего подозрительного не обнаружено. Но несколько дней назад мы получили сигнал.

Радер продолжал ласково на меня смотреть, но вот речи его внушали тревогу.

– Си-сигнал? – заикаясь переспросила я. – От кого?

– От того, кто пожелал остаться неизвестным. Но посоветовал проверить магический фон на месте преступления.

– Преступления? – я почти задохнулась, схватившись за грудь. – Дядю свели в могилу? И вы подозреваете, что это я сделала?

– А это действительно вы?

Фран Радер наклонился ко мне через стол, его глаза, тоже серо-стального цвета, сверкнули.

– Нет, – кажется, мой голос звучал неубедительно и как-то жалобно. Я еще и всхлипнула.

– Вы меня теперь арестуете? – пискнула я, мысленно попрощавшись со своим прекрасным балом, работой у герцога Грейма и добряком Шорли, к которому уже успела привязаться. 

– Нет, – вдруг широко улыбнулся дознаватель, – тот загадочный неизвестный, вероятно, был бы этому рад. Потому что вокруг ложа маркиза Риллера мы действительно обнаружили темный магический фон, будто кто-то старательно наводил гибельные чары. Там же лежала и ваша перчатка. На ней была вышита монограмма.

Я похолодела.

– Черная перчатка с темно-синими вставками? 

– Именно, – кивнул Фран, – скажете, что потеряли ее и давно не видели.

Смешно. Но именно так бы я и могла сказать. 

– Ваш недоброжелатель – человек очень старательный. Но мы быстро установили, что все это представление устроено уже после того, как милейший маркиз Риллер оставил сей мир.

На слове “милейший” я икнула.

Но потом до меня дошел смысл всей фразы.

– И я вне подозрений?

– Что касается данного инцидента, скорее всего, да. Хотя это не точно. Однако, наши сыщики обнаружили в поместье Риллер много других интересных магических следов. И заведено сразу три дела. Сразу скажу, пересмотра завещания это не вызовет. У нас нет оснований сомневаться в том, что распорядиться своими богатствами именно таким образом ваш дядя решил по своей воле. Это пока все, что я могу сказать. В интересах следствия самая важная информация не разглашается.

– То есть, меня не арестовывают? – уточнила я.

– Против вас нет ровным счетом ничего, – подтвердил Фран, – но сказать, что вы наверняка ни в чем не виновны, я пока не могу. И вам, и вашей кузине мирс Арабелле Риллер придется прояснить для нас некоторые детали. И скорее всего, потребуется ваше присутствие в имении Риллер.