Последнее письмо

Ричард не был уверен в том, что поступил правильно. Чем больше проходило времени, тем больше он размышлял о том, что, наверное, лучшим выходом было бы поступить так, как неоднократно просила Киару: забрать данное ей «Право Жизни». Простой и лёгкий выход. Вот только он не мог отпустить ту, которую любил. Это было достаточно эгоистично с его стороны, он не думал о чувствах девушки, но хотел верить в то, что принятое решение было лучшим не только для него.

— Всё должно было быть совсем не так, Киару… — с трудом проговорил Ричард, когда осознал, что молчание слишком затянулось. Он понимал, какой ответ ждала девушка, но не мог дать ей желаемого. — Ты же знаешь… когда всё будет позади… мы отправимся с тобой далеко. Вдвоём. Ну, может возьмём Самуэля… Уедем так далеко, что ты сможешь сделать вдох спокойно и не будешь говорить о том, чтобы я забрал то, что никогда не заберу. А на расстоянии… эта связь ослабнет.

Это была ложь. Ричард знал, что связь Киару и Джозефа не ослабнет никогда. Киару знала, что спасения не будет: она прекращает быть собой, а магия, что не даёт ей стать марионеткой в руках того, кто обратил, истончается и больше не способна поддерживать её силы.

Ричард понимал, что тот самый день, которого он так страшился, настал. Это была последняя ночь. Он понял это слишком поздно: до рассвета осталось не больше часа.

— Ты ведь… останешься со мной? — Ричард понимал, что этот вопрос останется без правдивого ответа. Киару, даже если и ответит положительно, не способна будет сдержать слово. — У нас было так мало… возможностей быть рядом… Пожалуйста… останься со мной… Не уходи… ты же сильная… Дай мне ещё пару ночей… хотя бы пару ночей…

Ричард отчаянно нуждался в том, чтобы Киару солгала. Он понимал, что не она должна его поддерживать, а ему следовало бы подставить плечо для любимой.

— Я же не смогу без тебя. Я всегда знал, что ты где-то рядом… в другом городе или стране… но рядом. Живая. Я знал, что позови ты меня… бросил бы все дела и приехал… как тогда, когда ты позвонила из дома… Ты помнишь тот раз? — он слегка сжал тонкие пальцы девушки. — Или воспоминаний практически не осталось?

Он не ждал, что Киару ответит: сил у неё уже практически не было. Апатия и безжизненность настолько сильно бросались в глаза, что Ричард не понимал, почему он раньше не заметил необратимые изменения.

— Это было не здесь. В другом доме… — мужчина сам ответил на вопрос. — Ты позвонила мне и в твоём голосе, вместо паники, я слышал улыбку. Когда ты улыбаешься, то на твоих щеках появляются ямочки, а голос едва заметно дрожит… Ты прекращаешь следить за тем, что говоришь и позволяешь себе делать ошибки… В такие моменты я не могу на тебя злиться… Не знаю, понимала ли ты, насколько сильно способна влиять на меня твоя искренняя улыбка, счастье в твоём голосе… Твоя наивность… твоя вера в жизнь… была моим светом… А теперь я не в силах вернуть тебе твой свет, не способен поделиться с тобой своими силами…

Ричард тяжело вздохнул. Он понимал, что воспоминания о прошлом не могут помочь. Они помогали продержаться первые ночи, когда у Киару было больше сил, когда память ещё не исчезала и у девушки были силы на глупые обиды и попытки выйти из комнаты. Теперь мужчина жалел, что не предоставил ей больше свободы. У него даже возникла мысль, что уступи он ей хотя бы раз и позволь пройтись по улице, то сейчас всё могло бы быть совсем иначе.

Последние дни девушка проводила в кровати, практически не вставая, лишь изредка, благодаря долгим уговорам и поддержке Ричарда, проводила несколько минут на балконе.

— Ричард…

Тонкий, едва слышный голосок Киару разбил мысли мужчины, заставил вслушаться в сбившееся дыхание.

— Это было… в тринадцать…

Мужчина кивнул. Память подводила Киару, но девушка помнила самое главное: его имя. Быть может ещё есть шанс для того, чтобы найти способ спасти её жизнь. Быть может его страшная догадка о последней ночи была всего лишь догадкой, а впереди у них будет ещё много совместных ночей.

— Верно… — он поцеловал девушку в макушку. — Тринадцатый дом… Дом, в котором ты жила… Твой дом, ключи от которого я вручил тебе в ночь, когда помог тебе сбежать из клана… Знаешь… надеюсь, я не сделал тогда ошибку… но зная Стэфана… понимаю, что выбрал для тебя лучший путь. Ты главное не засыпай. Слушай мой голос и быть может у нас будет больше времени… Кто-то мне когда-то сказал, что голос способен удержать в мире живых… Сейчас я готов поверить во что угодно, лишь бы у нас было больше времени…

— Думаешь… времени будет больше? — уверенности в этом у Киару не было: надежда давно покинула её голос.

К сожалению, надежды Ричарда не хватало на обоих.

В первые дни, когда они вынуждены были спрятаться в Убежище, которое любезно предоставил Марк после того, как у Киару начались серьёзные проблемы, мужчина был уверен в том, что они смогут со всем справиться и найти выход из сложившейся ситуации.

Надежда оставалась и тогда, когда прошли первые восемнадцать дней, прежде чем состояние Киару резко ухудшилось. 

На самом деле, всё началось гораздо раньше. Первой пострадала память. Воспоминания о прошлом стали ускользать от девушки. Безобидные оговорки, на которые вначале никто не обратил внимания, сменились не только забытыми годами, но и даже десятилетиями. Именно тогда Ричард принёс Киару несколько тетрадей: всю свою жизнь она вела дневники и теперь записи помогли ей восстановить события жизни, а ему — узнать девушку с той стороны, которая ранее была скрыта.

К несчастью, дневники не смогли помочь настолько, насколько надеялся Ричард. Память таяла, как заходящие лучи солнца, скрывающиеся за горизонтом и позволяющие властвовать тьме.

Мужчина готов был каждый день рассказывать Киару о прошлом (лишь приукрашивая некоторые моменты, которые ему хотелось бы исправить или когда он понимал, что в тот момент должен был поступить совсем иначе и быть может, пойди история по иному пути, у него было бы гораздо больше совместных воспоминаний). Вот только с каждым днём состояние Киару ухудшалось и всё больше времени она проводила в кровати, уже не споря с бывшим главой клана и всё больше времени проводя в полудрёме.

— Мне остаётся лишь надеяться на это, — с горечью произнёс Ричард, сильнее сжимая ледяные пальцы девушки. — Но знаешь… я в любом случае буду рядом с тобой. До самого конца…

— Почему?

— Глупая… — в этот раз Ричард улыбнулся искренне. — Я люблю тебя. И я хочу быть рядом с тобой… Столько, сколько нам осталось... — последнее мужчина добавил едва слышно, хотя понимал, что от правды не убежать. Конечно, он мог бы попытаться вновь попросить колдуна о помощи, придумать хоть что-то, лишь бы дать больше времени Киару, лишь бы вернуть той силы. Но никакие деньги не были способны исполнить желание Ричарда.

— Мне кажется… Я думаю, что ты… мне кажется… — Киару замолчала, пытаясь подобрать слова.

Ричард терпеливо ждал ответ, но девушка не торопилась продолжить говорить. Не сумев подобрать нужных слов, та, судорожно вздохнув и едва не всхлипнув, закрыла глаза.

— Не переживай, — прошептал Ричард, погладив плечо девушки, вновь поцеловал её в макушку. Под пальцами, скрываемый мягкой тканью рубашки из габардина, располагался тонкий шрам от серебра. Мужчина знал каждый изъян тела своей любимой, но для его сердца Киару была милее других, даже несмотря на шрамы и вздорный характер. Сейчас бы Ричард всё отдал, чтобы настроение девушки было таким же переменчивым, как и пару лет назад. Он бы даже почти не злился в том случае, когда девушка велела уходить или захлопнула дверь перед его лицом.

— Вера Линн…

Ричард не смог скрыть улыбки: он ценил те редкие моменты, когда девушка открывалась ему, доверяла и заговаривала о том, что особенно ей нравилось. Страсть к Вере Линн не была тайной: девушка была в восхищении от неё и знала наизусть не только мелодии, но и песни. Знал Ричард также и то, что Киару напевала песни Веры в те моменты, когда ей было особенно грустно или же она была настолько счастлива, что эмоции требовали выхода.