Давай вместе встретим рассвет?

    Такси притормозило напротив нужного дома, и водитель терпеливо стал ждать, пока Майя, взяв Эллиота за руку, повела ко входу в многоквартирную многоэтажку. Во время пути молодой человек, чуть придя в себя, все-таки смог назвать номер квартиры, поэтому за Майей оставалось лишь его довести.
— Ты точно тренер в спортзале? — Прокряхтела она, останавливаясь напротив нужной двери и выуживая ключи из его кармана. — Ощущение, что моё плечо сейчас отвалится...
    Эллиот глупо захихикал, ожидая, пока Майя откроет дверь. 
— Смешно тебе? — Хмыкнула Майя, разминая уставшее плечо. — Надеюсь, потом, когда ты протрезвеешь, тебе будет хотя бы немного стыдно. 
— Конечно, будет, — вдруг сказал Эллиот, облокотившись плечом о стену. — А я надеюсь, что ты сможешь простить мне эту выходку. 
    Его голос звучал настолько серьезно, что Майе не долю секунды показалось, что он протрезвел. Может, и не пьянел вовсе? 
— Смогу, — тихо сказала Майя, вновь беря его за руку, — только если ты прямо сейчас выпрямишься и пойдешь домой, ладно?
    Он послушался и, шатаясь из стороны в сторону, зашел в квартиру. Однокомнатная квартирка казалось совсем маленькой, особенно, когда широкоплечий Эллиот зашел в спальню и рухнул на кровать. Молодой человек словно занимал все пространство, просто лежа на кровати. Майя помогла ему стянуть кофту, затем скинула кеды с его ног и отнесла в коридор. И только тогда, стоя а прихожей, она вдруг осознала, что жутко устала, а ведь ей нужно было ещё добраться до общежития. 
    Зайдя на крохотную кухню, Майя достала из шкафа стакан и налила в него воду. Плохо разбираясь в таблетках, Майя решила оставить возле кровати небольшую полупустую аптечку, чтобы на утро Эллиот самостоятельно выпил то, что ему было необходимо. 
    Он уткнулся носом в подушку и, кажется, уже спал, когда Майя, протерев неприятно липкий лоб и стараясь особо не расстраиваться из-за такого окончания вечера, направилась к выходу из квартиры. Ключи она оставила на тумбочке.
    До общежития Майя доехала на такси, оставив все свои карманные деньги, которые брала с собой. Денег у неё оставалось все меньше, а простить у родителей раньше времени не было ни желания, ни наглости. Теперь мысль о подработке не казалась для Майи чем-то далеким и сверхъестественным, так что, быть может, ей действительно стоило попробовать устроиться помощником в библиотеку. Об этой «вакансии» ей рассказала Мадлен. Работа была в прямом смысле пыльная — необходимо протирать книжные полки и следить за порядком, но Майя была к этому готова — тем же самым она занималась дома, в Шеридане, стоя возле своего большого книжного стеллажа во всю стену. 
    Она зашла в их комнату с Лорой тогда, когда часы уже показывали второй час ночи. То, что комендант пропускал Майю так поздно, можно было считать заслугой вежливости и доброй улыбки. Все-таки не зря она с ним сдружились, хоть и не предполагала, что ей придется возвращаться так поздно. 
   Лоры в комнате, разумеется, не оказалось. Она наверняка все ещё была на вечеринке, а после поедет к своему парню или лучшей подруге. Из-за неё Майя скоро могла сломать себе зубы — так часто и сильно стискивала их в её присутствии, что потом ныла челюсть. Может, однажды, через много-много лет Майе будет плевать. На все колкости, унижения и взгляд. Но пока — нет. 
    Майя сбросила кофту с плеч и швырнула сумку на стул, вдруг отрешенно вспомнив о том, что букет, который вроде как подарил ей Эллиот, так и остался в его машине. Жаль. Ей понравился этот скромный, но красивый букет. 
Так же отрешенно, словно делая все на автомате, Майя сходила в душ — это единственное, на что хватило сил. Ей казалось, что, как только её голова коснется подушки, она тут же провалится в сон.
    Однако этого не случилось. 
    Включив ночник, Майя уставилась на плавающих рыбок, следя сначала за одной, затем за другой. И мучая себя бесконечными мыслями о том, что произошло на вечеринке возле океана. Будучи детьми, они не ругались с Джексоном. Могли спорить, не соглашаться с мнением, но всегда — всегда прислушивались к друг другу. А сейчас между ними словно была непроницаемая стена, появившаяся за пять лет разлуки. Их слова изменились, а способность слышать друг друга и вовсе испарилась. 
    Быть взрослыми — в разы сложнее. 
    Уснув только под утро, Майя забыла поставить телефон на зарядку и, хоть включила будильник, не подумала о том, что мобильный мог просто разрядиться. Она проснулась оттого, что солнце, пробравшееся сквозь занавешенные шторы, ударило прямо в глаза. На осознание того, что опоздала, Майе понадобилось не больше пяти минут. Глядела на потолок, пытаясь проснуться, затем повернулась на бок и случайно посмотрела на электронные часы, что находились на столе у Лоры. Майе всегда казалось, что для соседки они не представляли никакой важности, она на них даже не смотрела, и единственным человеком, заменявших в них батарейки, была Майя. Она ими и пользовалась чаще. 
    Если верить часам, то пара по физике должна была начаться через сорок минут. 
    Майя подскочила с кровати, как ошпаренная. Кровь тут же отлила от головы и перед глазами все почернело — пришлось слегка притормозить, чтобы не распластаться звездой где-то прямо посреди комнаты. Собираться нужно было быстро, поэтому Майя заметила, что надела рубашку поверх майки наизнанку только тогда, когда вышла из дома. Пришлось стягивать с себя ткань и заново надевать, стоя прям возле аудитории. Майе не хотелось давать стервятникам лишний повод издевок над ней. 
    Переодевшись и переведя дыхание, Майя постучала и несмело приоткрыла дверь. 
— О, Мисс Хармон, — миссис Виллер взглянула на неё, держа в руках журнал посещаемости, — Вы как раз вовремя, я только закончила отмечать отсутствующих. Проходите. 
— Извините за опоздание, — пробормотала Майя, закрывая за собой широкую дверь и вновь, черт возьми, ощущая на себе взгляды присутствующих в аудитории. Даже несмотря на то, что теперь рубашка была надета правильно. 
    Как и три месяца назад, в первый день её нахождения здесь — все точно так же смотрели на Майю, словно она была необычной зверюшкой. Да, она снова опоздала, но было ли это причиной тому, чтобы так глазеть и гаденько усмехаться, Майя сомневалась. Должно быть, у некоторых это в крови — быть такими.
    Интересно, а в свой первый день в новой школе Джексон ощущал себя так же? Майя плохо помнила поведение и взгляды окружающих тогда. Может, потому, что сама не сводила с него глаз?
    Майя поднялась по ступеням и заняла место рядом с девочками, что обеспокоенно смотрели на неё. Достав тетрадь, она приготовилась писать. Мисс Виллер продолжила пару, более не отвлекаясь на отсутствующих.
— Что случилось, Майя? Я тебе звонила, почему ты не взяла трубку? — Прошептала склонившиеся к ней Мадлен.
— Я проспала. Забыла вчера поставить телефон на зарядку, и он разрядился. Поэтому я не услышала будильник.
— Ну а Эллиот? — Мадлен легонько толкнула подругу плечом. — Как вы с ним погуляли?
    Хотелось вспоминать вчерашнюю прогулку с улыбкой на лице, ведь с Эллиотом действительно было и весело, и комфортно. Но мысли о неудачной вечеринке перекрывали собой всё остальное, затмив прекрасный поход в кино. Забавно, но еще ни одна вечеринка не могла закончиться для Майи нормально. Напилась, отдала свой первый поцелуй незнакомцу, тащила пьяного парня на своей спине до его дома и впервые в жизни поругалась с Джексоном.
    Блестяще!
    Майя кисло улыбнулась и, поймав на себе взгляд преподавателя, ответила практически одними губами:
— Я тебе потом расскажу.
    Для кого-то физика — любимый предмет, оставшийся таковым еще со школьных времен. Для Майи же — боль, кипящая голова и бесконечные попытки запомнить формулы и законы. Хуже только химия, которую Майя не понимала от слова совсем, сколько бы ни пыталась разобраться. В школе помогал Джексон, отлично схватывающий всё на лету, а сейчас помочь было некому — и Майя оставалась один на один в этом кипящем физико-химическом котле.
    Единственная формула, которую знала Майя, но которая никогда ей не пригодится — это формула любви.
    Она смотрела на доску, внимательно слушая преподавателя и выписывая всё в тетрадь. До конца пары оставалось не больше тридцати минут, когда вдруг миссис Виллер отложила мел и отряхнула руки.
— Раз уж с темой «Механика жидкости и газов» покончено, предлагаю вам написать небольшую лабораторную работу.
     По аудитории прокатилось недовольное мычание и вздохи, но перечить напрямую никто не стал.
— Не переживайте, она несложная. Скоро экзамены, и мне бы хотелось посмотреть, как вы к ним готовы. — Женщина слабо улыбнулась, встав из-за стола и взяв стопку листов. — И чтобы вы волновались еще меньше — я позволю написать эту лабораторную работу в парах.
    Майя взглянула на Мадлен, а та, улыбаясь, подмигнула ей. Волнение, собравшееся в груди и тыкающее внутренности острием своего ножа, начало понемногу отступать. Мадлен не была лучшей в этой точной науке, но вместе с Майей, объединив свои знания, они вполне могли справиться.
— Однако прежде есть одно «но», — продолжила миссис Виллер, видя довольные и расслабленные лица учеников, — я сама разделю вас по парам. Готовьтесь пересаживаться. 
    На этот раз недовольных было даже больше. Никто не хотел писать лабораторную с тем, с кем не общался и не имел хороших отношений. Майя напряглась всем телом, живо представляя, как миссис Виллер посадит её с Лиамом или, что ещё ужаснее, с Дженнифер. Заходя в кабинет, Майя видела их мельком. Как они вообще смогли приехать после вчерашнего, она не догадывалась.
    Может, с пляжа прямо в университет?
— Мадлен, сядьте, пожалуйста, с Гвен. Кортни, Вы в паре с Ульриком. Агнес, Вы с Терезой.
    Майя почувствовала, как вспотели ладони. Девочек посадили друг с другом, а она осталась одна. И теперь любой одногруппник мог стать её партнером. Пусть только на полчаса, для неё это всё равно было много.
— Я точно ничего не решу, — прошептала она и прикрыла глаза, пытаясь морально настроиться.
    Ей вновь придется ловить смешки в свою сторону и дурацкие взгляды, а того, кто достанется ей в пару, возможно, окрестят неудачником.
    Сегодня явно был не её день.
— Мисс Хармон, — услышала она голос преподавателя и открыла глаза, затравленно посмотрев на неё. Та нисколько не смутилась, лишь слабо улыбнулась. — Пересядьте, пожалуйста, к Джексону. 
    Майе показалось, что она ослышалась.
— Но, миссис Виллер, я не хочу пересаживаться! Мы с Джексом всегда сидим вместе, и...
— Дженнифер, — спокойным голосом перебила девушку преподавательница, — я думаю, Вы должны хотя бы раз справиться без помощи мистера Холта. В последних работах, на которые Вы соизволили прийти, даже почерк не Ваш, а Вашего чудесного соседа. Я не сомневаюсь в знаниях Джексона, он уже их показал. Но у меня есть некие сомнения в Ваших. Надеюсь, Вы сможете это опровергнуть. Сядьте, пожалуйста, к Лиаму.
    Миссис Виллер вновь посмотрела на Майю и голос её, как показалось самой Майе, слегка смягчился.
— Мисс Хармон, пожалуйста, пересядьте к Джексону. Не тяните время.
    Майя взяла свою тетрадь и ручку. На негнущихся ногах, она развернулась, чтобы подняться еще на несколько ступеней наверх и почти нос к носу столкнулась с Дженнифер. Та раздраженно вздохнула, и когда девушки встретились взглядами, посмотрела на Майю так холодно и раздраженно одновременно, словно это именно она придумала всю эту затею с обменом парами.
Наверное, если бы было время и подходящее место, Дженнифер сказала бы что-нибудь очень колкое, но она лишь, задев Майю плечом, спустилась вниз.
    Никто не смеялся, пока она поднималась. 
    Никто бы даже не посмел.
    Джексон молчал. Молчал, когда Майя оказалась рядом. Когда присела на место Дженнифер. Когда положила свою тетрадь на стол. Все вокруг разговаривали, пока миссис Виллер раздавала листки с заданием. 
Все, кроме них. 
Молчание между ними становилось нормой. И после вчерашней ссоры это было даже ощутимее.
— У вас есть время до конца пары, начинайте, — проговорила преподавательница, возвращаясь на своё место. Она почему-то снова взглянула на Майю, как будто это относилось только к ней, и добавила. — Разрешаю вам совещаться. Только очень тихо, чтобы не мешать друг другу.
    Зашелестели листья и послышались щелчки автоматических ручек. Все вокруг приступили к работе, пока Майя пыталась собраться с силами и хотя бы взглянуть на несколько задач, распечатанных на белоснежном листе. Она слышала стук собственного сердца, уже представляя, как ей придется просидеть в комнате общежития и зубрить все существующие формулы по физике, чтобы закрыть сессию с нормальной оценкой. Майя терпеть не могла это волнение. Никогда не могла достучаться до своего сознания и отключить кнопку, отвечающую за переживания на контрольных и экзаменах. Если она провалится, разве это означало конец света или смерть? Нет. Поэтому и переживать было глупо. Однако Майя ничего не могла с собой поделать.
    От собственных мыслей её отвлекло шевеление рядом. Джексон положил листок посередине, чтобы им обоим было хорошо видно, и что-то начал писать в своей тетради. Дрожащими пальцами Майя начала делать то же самое, но остановилась на решении первой же задачи. В голове было пусто, и ни одна из формул, которые Майя хорошо знала, не подходили. Она перечитала задачу первый раз, второй, третий, не заметив, как безостановочно начала щелкать ручкой. 
    Щёлк, щёлк, щёлк.
    «Думай, Майя. Думай. Напиши уже хоть что-нибудь, кроме этого дурацкого условия».
    Щёлк, щёлк, щёлк.
    Майя гипнотизировала лист, не замечая, как несколько недовольных взглядов были направлены на неё и как Джексон перестал писать.
    Щёлк, щёлк, щёлк, щёлк, щёлк.
    Прикосновение горячих пальцев к её руке – замирание сердца в груди.
    Майя медленно опустила взгляд на источник тепла, накрывший её холодную ладонь. Татуированная рука Джексона аккуратно высвободила ручку из её пальцев и отложила в сторону. Наверное, чтобы у Майи не было соблазна снова взять её и начать раздражать всех вокруг.
Тепло его ладони грело, моментами как будто обжигало. Сжав сильными пальцами её руку и проведя большим по внутренней части ладони, вызвав приятное щекотливое ощущение, Джексон опустил их руки под парту и положил на свое колено.
    Не дыша, Майя посмотрела на Джексона. Он придвинулся ближе, прикоснувшись своим крепким плечом её плеча и положил свою тетрадь так, чтобы Майе было видно всё, что там было написано. 
    Помогал. Поддерживал. Снова.
    Несмотря на ссору. Несмотря на то, что его девушка сидела в нескольких метрах от них. Несмотря на то, что он не должен был этого делать, ведь происходящее рушило его спектакль.
    Сердце загромыхало в груди сильнее прежнего. Волнение не испарилось — оно перешло в другую стадию. С каждой минутой, с каждой секундой. Было легче дышать. Стало теплее. 
    А внутри осталась лишь щемящая нежность, переполнявшая до краев.
— Джексон, — его имя шепотом сорвалось с её губ, — что ты делаешь, если кто-нибудь...
— Смотри, — игнорируя её вопрос, Джексон указал ручкой на решение, записанное у себя в тетради, и прошептал, — для того, чтобы решить первую задачу, нужно применить формулы ускорения и перемещения. Потом... 
    Что делать потом — Майя не слушала. Она даже не смотрела в тетрадь. Обводила взглядом лицо Джексона, что было так близко, снова, снова и снова, ловя знакомые и узнаваемы черты и в то же время видя что-то совершенно новое. Гладко выбритая щека была так близко, что Майе хотелось прикоснуться к ней губами. Она не видела шрамик на лбу, скрытый волосами, но знала точное его расположение. Интересно, а Дженнифер когда-нибудь вообще обращала на него внимание?
    Майя посмотрела на серьги в ушах, что при покачивании головой отражали свет ламп, горевших над их головами.
    Она чувствовала аромат табака и ванили – одурманивший и гипнотизирующий. И тепло его руки, поглаживания большим пальцем её костяшек, его голос, от которого появлялась до дрожи сладкая пульсация в животе – всё это она прекрасно чувствовала.
    Какое дело ей было до физики, когда внутри неё бурлила настоящая химия?
    Джексон вдруг замолчал и поднял глаза. Они смотрели друг на друга мучительно долго. Мучительно потому, что ничего за этим взглядом не последует. Никогда не следовало.
— Ты понимаешь то, что я тебе объясняю? — Спокойно спросил Джексон, но Майе показалось, что его шепот стал чуть хрипловатым.
— Нет, — честно ответила Майя и, не сдержавшись, посмотрела на его губы. Оттого, как они складывались, произнося её имя, внутри неё всё переворачивалось. 
    Каждый. Чертов. Раз.
— Майя, — проговорил Джексон, сильнее сжав её руку, — сосредоточься, — смягчившись, он добавил, — пожалуйста.

Запись из дневника Майи
«Если бы в нашей жизни существовал бы аппарат, измеряющий эмоции, думаю, он зашкаливал бы каждый раз, когда рядом со мной появляется Джексон. Одно его слово, взгляд, прикосновение – и внутри меня лавина, извержение, ураган. И так умеет только он».

    Майя медленно кивнула и опустила всё-таки взгляд в тетрадь. Видеть изменившийся почерк Джексона было непривычно, но очень приятно. Ей не приходилось спрашивать, какую цифру он пишет или букву. Лишь слушать его глубокий шепот и пытаться улавливать суть. Ни с одним, ни с другим проблем не возникло — Джексон прекрасно умел объяснять и никогда не раздражался, если Майя не понимала всё с первого раза. И пусть прошло уже пять лет, эта черта в нём осталась прежней.
    Джексон решил все задачи, что были на листе. Решая, он попутно объяснял, почему использовал ту или иную формулу, записывая всё в тетрадь.
Держа её за руку так, словно это было естественно, он делал пометки и в её тетради тоже, выписав несколько формул, чтобы в дальнейшем Майя могла использовать их, как памятку.
— До конца лабораторной работы меньше десяти минут, — заговорила миссис Виллер, — заканчивайте и сдавайте работы мне на стол.
    Дописав решение последней задачи, Джексон положил тетрадь перед Майей, чтобы она всё переписала к себе. Для этого пришлось отпустить её руку, и Майе снова показалось, что Джексон сделал это очень нехотя. Однако... она же могла просто выдавать желаемое за действительное?
    Майя быстро переписала всё в свою тетрадь, торопясь, отчего её почерк выглядел ещё хуже, чем почерк Джексона в детстве. Но она успела — закончила как раз тогда, когда все начали собираться и сдавать свои тетради прежде, чем выйти из аудитории.
— Ты всё? — уточнил Джексон, собравшись и стоя рядом.
— Да, — ответила Майя, и тогда он забрал её тетрадь тоже.
    Джексон отнес их тетради к преподавательскому столу, пока Майя вернулась на своё место, чтобы взять сумку. Подняв взгляд, она увидела, как Дженнифер, схватив своего парня за ладонь, что-то горячо шептала ему в лицо. А вдруг она видела, как они держались за руки? Хотя вряд ли. Зная Дженнифер, она уже давно вцепилась бы Майе в волосы. 
— Майя, ты идешь? — Мадлен и остальные уже стояли возле выхода, и только тогда Майя увидела, что почти все её одногруппники покинули аудиторию. Джексона и Дженнифер тоже не было. А ведь она его даже не поблагодарила.
— Как ты вообще чувствуешь себя? — Поинтересовалась Гвен, когда они вышли из кабинета.
— Да, я тоже хотела спросить!
— Вы о чем? — Не поняла Майя.
— Ты полчаса сидела рядом с Холтом, Майя. С этим жутким и молчаливым типом, за которого Дженнифер готова глотку перегрызть любой девушке, живущей на планете Земля! Это же почти то же самое, что сидеть под дулом заряженного пистолета. Одно неверное движение и — пух, — Тереза сложила пальцы в виде пистолета и как будто выстрелила, — и тебя уже нет.
— Это точно! — Согласилась с ней Агнес. — Дженнифер и минное поле — это слова синонимы, если ты не знала.
— Я думаю, вы утрируете, — слабо улыбнулась Майя. — Он помог мне.
— Каким образом? Позволил тебе просто посидеть рядом с ним и пользоваться листочком с заданиями?
— Он решил все задачи и дал мне их списать.
— А еще он мог бы... — Тереза вдруг замолчала и посмотрела на Майю широко распахнутыми глазами, — погоди, что?! Что он сделал?!
    Майя не ответила.
— Эй, Майя, ты куда? — Спросила Гвен, когда девушка вдруг направилась в гущу толпы.
    Увидев его удаляющийся силуэт, она вдруг подумала о том, что должна его поблагодарить. За прожитые годы Майя усвоила одну простую истину — благодарить и извиняться нужно сразу, ведь потом может быть слишком поздно. Пробираясь сквозь столпотворение других учеников, спешащих в нужные аудитории и неприятно ударяющих локтями, Майя поймала его руку.
— Джексон.
    Он обернулся. Взгляд его серых глаз, сегодня каких-то серебристых, скользнул по их соприкасающимся рукам и остановился на её лице. Его глаза больше не были такими темными и раздраженными, как ночью — Джексон хорошо играл свою роль, а, может, дело было в том, что он уже остыл.
    Извинения между ними так и не прозвучали.
    Возможно ли, что слова благодарности их заменят?
— Спасибо, что помог мне с физикой, — проговорила Майя, не осознавая, что делает это на глазах у всех своих одногруппников. И Джексон не остановил её. Кончиками пальцев она провела по его ладони и почувствовала, как чуть дрогнула его рука. — Ты же знаешь, у меня всегда были с ней проблемы.
    Её тянуло улыбнуться. Искренне, добро, благодарно. Уголки губ дрогнули, и вот уже почти приподнялись, если бы не резкий, грубый голос Дженнифер, резанувший слух:
— «Ты же знаешь»?!