Научи меня

Опыт. Опыт. Опыт. Где его набраться-то?

Теорию почитать и посмотреть я могу. Последнее, кстати, иногда практикую. А вот сама практика? С этим что делать? Очередь из желающих мне помочь как-то не выстраивается, хотя вчера Матвей из волейбольной команды приглашал в кино. 

Я отказала в очередной раз. Он ходит за мной с первого курса. Мне уже кажется, что все эти приглашения — обязательная программа, после которой открывается новый уровень. Финальный этап — позвать Вайцеховскую на свидание. Результат не важен, главное — сам факт.

Хотя Матвей, наверное, был бы идеальным кандидатом в… дефлораторы. Добрый, мягкий, галантный. Не удивлюсь, если бы в самый ответственный момент из вежливости поинтересовался, можно ли войти. 

Ну почему это все так сложно? Неделю целую ломаю голову.

— Все, хватит на сегодня! — кричит моя партнерша, с которой мы тренируемся уже третий час. 

Ноги гудят, руки тоже отваливаются. Есения бросает ракетку на корт и, уперев ладони в колени, тяжело дышит. Мы загоняли друг друга до невозможности. Она тоже хочет поучаствовать в отборе, здоровая конкуренция. Так даже интереснее.

— Ненормальные обе, — задыхаясь, говорит Еся. — Сдохнем раньше, чем испанцы приедут. 

— Да ладно, времени полно. Чем быстрее в форму придем, тем лучше будет. Все, если на сегодня закончили, я переодеваться. Мне еще с делом разбираться.

Мы прощаемся, договариваемся о тренировке послезавтра и бронируем зал, а после, переодевшись, все-таки расходимся. Я иду в соседний зал, где занимаются баскетболисты, чтобы дождаться Дёму. Дело — наш зачетный проект по курсу. Один студент — адвокат, другой — прокурор. Нужно выстроить линию защиты или обвинения, а в конце провести импровизированное заседание, где преподаватель выступит судьей и примет решение.

В зале шумно и слишком подвижно. Ребята носятся по площадке, как сумасшедшие. Половина с зелеными жилетами, вторая — с красными. В глазах от них рябит. Мое присутствие на трибунах остается незамеченным, поэтому я могу немного попялиться, прежде чем спрячусь за книгой, которую я понемногу читаю каждый день, пока жду Дёму с занятий. У него преддипломные консультации и сдача долгов за прошлые курсы. Я же за время ожидания успеваю подготовиться к одному семинару и немного почитать.

Демьян проворный для своих без пяти двух метров. Он, наверное, самый подвижный в команде. Обходит противников, лавирует между ними так филигранно, будто танцует на паркете. Идет к половине соперника, пересекает среднюю линию. Давай, давай, у тебя получится. Остановка, подъем рук. Дёма слегка приседает, чтобы спружинить и забросить мяч с трехочковой линии, но перед ним выпрыгивает Лев, блокируя бросок.

Черт.

Он так незаметно приблизился, что я не понимаю, как ему это удалось и почему никто не остановил. 

Игра прекращается, Лев что-то говорит Дёме, и тот недовольно отмахивается. Идет к скамейкам. Там их полотенца и вода. Вот-вот, и заметит меня. Совсем чуть-чуть осталось. Тут всего четыре ряда кресел. Я сижу на последнем, но не увидеть меня в пустом зале сложно. 

— Привет, — здороваюсь первой и улыбаюсь. 

Демьян все еще хмурится, будто до сих пор на площадке. Сжимает бутылку сильнее. Взгляд стеклянный. С ним такое бывает, когда эмоции шкалят. Не может справиться со всеми сразу, поэтому зависает.  

— Ты со мной сегодня? — вместо приветствия выдает Дёма.

— У нас же дело, — пожимаю плечами.

— Я забыл и договорился на ТО тачки, — произносит растерянно. — Если хочешь, поехали со мной. Закинем машину и сядем где-нибудь, пожрем и разберем, что там у нас.

— Хочу.

Соглашаюсь моментально, потому что не планировала оставаться в одиночестве, а в последнее время оно меня страшит. Я думать начинаю. Очень активно. Причем о том, о чем думать не надо. Это гиперфиксация. Из-за своей проблемы вижу намеки везде. То целующаяся парочка из себя выведет, то какой-нибудь пошлый пост в канале с мемами, которые я иногда листаю от безделья, в ступор вгонит.

— Я скоро, — Дёма кивает мне и уходит, все еще растерянный. Может, у него случилось что? Мы не слишком много общались на неделе, чаще пересекались и катались в универ и обратно. Я чувствую, что ему нужна поддержка, только хватит ли меня?

Пока я гадаю, остальные ребята тоже заканчивают тренировку. Они теперь бурно общаются, так что вместо скрипа кроссовок я слышу басовитые голоса. Уже не пялюсь — скроллю ленту мемов в телефоне, периодически отправляя Дёме и Дианке смешные. Так можно хоть вечность сидеть. Весело, тепло и почти удобно.

Не слежу за временем, Демьян все равно позовет. Зарываюсь с головой в чтение постов у блогеров. Мне интересно вообще все, я так давно не ныряла в мир соцсетей. Сама не веду страничку и ни за кем не слежу. Надо исправляться. Надаль вот фотку запостил — обязательно ставлю сердечко лучшему теннисисту современного мира, кто бы что ни говорил.

— Алиса? — окликает меня кто-то, и звук эхом разлетается по пустому залу.

Поднимаю голову, о чем тут же жалею. Лев собственной персоной. Он становится напротив, но забираться ко мне не спешит, просто стоит и смотрит снизу вверх на меня, как на божество. Ерзаю на кресле, свожу колени и всеми силами стараюсь на него не смотреть. Дьяконов мокрый после тренировки, майка липнет к телу, а еще он какой-то грустный, либо я драматизирую. Скоро месячные, хочется какой-то грусти вокруг. Разбитого сердца (не моего), несчастной любви или хотя бы тоски.

— Привет, — бросаю холодно. — Я Демьяна жду, — не буду ему давать даже повода подумать, что я могла притащиться сюда ради него. Зачем? Получить очередную порцию унижений? Ой, знаешь, Лев, мне в прошлый раз мало было, давай теперь еще больше пренебрежения во взгляде, чтобы моя самооценка точно упала ниже плинтуса.

Нет, спасибо, я не мазохистка.

Хотя откуда мне знать? Я же не пробовала.

— Можем поговорить? Пару минут, — он хрипит на последних словах, прокашливается, прочищая горло, и возвращается взглядом ко мне.

Я не смотрю, но чувствую, как кожу жжет. Хватит уже. Я поняла, что из нас двоих пялишься ты. Это уже неприлично.

— Нам не о чем разговаривать.

— Слушай, я…

— Алис, идем! — прерывает его крик Демьяна. Он стоит у дверей, а я понимаю, что это мой шанс сбежать. 

Поднимаюсь и со всех ног несусь, проигнорировав Льва. Ну а что я ему скажу? О чем мы будем беседовать? О том, как он хочет, чтобы я сосала его пальцы? Вот вроде противно должно быть от мысли, но низ живота странно ноет. 

Нет, нет, нет. Выкинуть это из головы. Так дела не делаются. Лев повел себя неуважительно, а значит, думать о нем больше нельзя. Может, он рассчитывал на опытную девушку, но что-то я сомневаюсь, что даже опытной понравилось бы такое обращение. И вообще я тут по делу. Друга жду. И вот о нем думать можно, потому что он хороший, заботливый и искренний.