Две души

         - Милая? – обратился ко мне Варт, когда закончила говорить последняя рабыня.

         - Рабы, вторая и четвертая, - четко ответила я. Маг кивнул и протянул руку по направлению к женщинам. Из его пальцев немедленно вырвались длинные темно-синие лучи, окутавшие провинившихся рабынь плотным коконом.

         - Остальные свободны, - последовал очередной приказ. Жуткий у него тон все-таки, сразу видно – черный маг. Челядь мгновенно разбежалась по комнатам и служебным помещениям, стремясь быть как можно дальше от явно чем-то недовольных хозяев. Сам Варт резко повернулся и направился в свой рабочий кабинет. Я шла рядом, с трудом понимая, что же произойдет и каково будет наказание. Рабыни покорно следовали за нами, как собаки, на коротком поводке, не имея никакой возможности пошевелиться или заговорить.

         Всё та же мрачная комната с магическими шарами под потолком, дающими рассеянный свет, и жутким непонятным плотоядным растением у входной двери. Муж Ирмы по-хозяйски уселся в свое кресло, я умастилась на стуле, женщин, молчаливых и испуганных, все так же превращенных в цветные коконы, магия по приказу хозяина поставила у стола.

         - Я, герцог Вартариус ранос дорт Антариониус, советник Императора и его правая рука, сильнейший маг Антонии, - начал чернокнижник, причем говорил медленно, громко, внятно, словно судебный приговор зачитывал, - обвиняю своих рабынь № 567 и 342 в предпринятой ими неудачной попытке убийства моей супруги Ирмы ранос дорт Антариониус, урожденной Ведернес. Властью, данной мне Императором, приговариваю обеих к немедленной смерти.

         Взмах рукой – и от двух перепуганных женщин осталась только маленькая кучка пепла на ковре. О-х-х-х… Это даже не Темные Века, это варварство полное… Вот так вот испепелить обеих женщин… Без суда и следствия… 

         - Ира, дыши. Жена мне живой нужна.

         Сказать бы ему всё, что думаю, но я прекрасно понимаю, что он здесь в полном своем праве. Феодал, твою ж мать. Рабовладелец хренов. Ненавижу таких самовлюбленных умников.

         - Виски дай. – Блин, что ж так голос хрипит-то? Каркаю, как больная ворона.

         Варт как-то странно на меня покосился, но драгоценный напиток все же оказался на столе.  Ну что ж, будем лечиться…

Ирма:

         Рабов при мне никогда не убивали. В моей семье публичная казнь провинившейся челяди считалась дурным тоном, но об этой процедуре я слышала часто. Поэтому действия своего супруга понимала, хоть и не одобряла. А вот реакция Иры меня удивила. Подруга, похоже, была в полном шоке и уж точно не ожидала подобного исхода дела. И даже пара глотков виски из уже знакомого мне бокала делу не помогла. Наверное, она выпила бы и больше, не знаю. Меня от тяжелого похмелья спас, видимо, ее сработавший будильник.

         Я чуть прикрыла глаза, стараясь справиться с сильным  головокружением, накатившим сразу же после исчезновения моего альтер эго.

         И тут же муж:

         - Она ушла?

         Как он это почувствовал?

         - Да, Ваше Сиятельство…

         Раздраженно:

         - Вартариус. У меня есть не только титул, но и имя, Ирма. Почему ты, даже узнав его, все так же продолжаешь обращаться ко мне исключительно по титулу?

         - Я не знаю… Наверное, из-за привычки… Простите…

         Муж недовольно скрипнул зубами.

         - Я сейчас перенесу тебя в твою спальню и пришлю горничных. Ложись спать.

         Ира, нахмуренная, сидела у волшебного монитора, с помощью которого она связывалась со всем миром. «Компьютер», вспомнила я мудреное слово. 

         - Ирина Николаевна, на второй линии Осип Федорович.

         - Соедини.

         Резкое и отрывистое. У нее с утра плохое настроение? Что-то случилось?

         - Осип Федорович, доброе утро. Что у нас с финансами? Что? Нет, так точно не пойдет. Отчет должен быть у меня на столе сегодня, сразу после обеда. Возможно, Осип Федорович, более чем возможно. Вы уж постарайтесь. Жду.

         «У тебя что-то случилось?»

         Фыркает с досадой:

         «Скажи, то, что он сделал, - это нормально?»

         Кто? Что сделал?

         «Ты о чем?»

         И изумивший меня ответ:

         «Об убийстве этих несчастных!»

         Убийстве?..

         «Ты об утилизации рабынь?»

         Отборная громкая ругань.

         «Ирма, дитя другой эпохи, они  были людьми! Их нельзя просто так взять и утилизовать!»

         Не понимаю…

         «Ира, но они же рабы, это же как личные вещи. А с вещами можно делать все, что захочешь…»

         Долгое молчание. Потом раздосадованное:

         «А ты себя никогда на их место не пыталась поставить? Чем они хуже тебя или твоего ненаглядного супруга? Только тем, что родились не у тех людей?»

         Я? На место рабов? Зачем? Абсурд какой-то.

         «Ира, я тебе не пониманию и не хочу что-то выяснять и ругаться… Знаешь, а мне вкус артана понравился…»

         Ворчливое:

         «Меняешь тему? Ладно, пусть будет по-твоему… Артан – это вы виски называете так? Ты дожила до тридцати годов и ни разу не пила спиртное?»

         «Нет. Не предлагали…»

         Смешок:

         «Вот даже и не сомневалась в подобном ответе».

         В коридоре внезапно послышался непонятный шум, кто-то разговаривал на повышенных тонах, потом входная дверь вдруг резко распахнулась, и на пороге появился Славик, угрюмый, раздраженный, чем-то недовольный. Из-за его спины выглядывала с виноватым видом секретарь Иры, полненькая Аннушка:

         - Ирина Николаевна, простите, пожалуйста. Я правда пыталась его не пустить.

         Подруга поморщилась, словно от сильной головной боли:

         - Все нормально, Аннушка. Иди работай.

         Дверь аккуратно закрылась. Мужчина решительно подошел к столу, выдвинул стул, сел напротив. Я почувствовала, что Ире такое поведение ее бывшего возлюбленного неприятно, и она может взорваться в любую минуту.

         «Пусти меня. Ты сейчас не в том состоянии. Наговоришь гадостей, потом будешь жалеть».

         Секундное колебание, и вот я снова руковожу чужим, но уже знакомым мне телом.

         На то, чтобы откинуться в кресле, чуть прикрыть глаза и вытянуть ноги, придав таким образом телу самое возможное расслабленное состояние, ушло еще некоторое время.

         - Ты не слушаешь меня! – ворвался в сознание резкий обвинительный мужской голос. 

         Я неохотно открыла глаза и с любопытством взглянула на навязчивого собеседника:

         - А должна? Простите, Вячеслав, но наша с вами непродолжительная физическая близость несколько лет назад еще не дает вам права сейчас сидеть здесь с подобным нахальным видом.       

         Внутри меня поперхнулась воздухом и закашлялась, стараясь скрыть  рвущийся наружу смех, Ира, Славик же, впав в ступор, с нескрываемым изумлением разглядывал меня, словно редкое животное, непонятно как оказавшееся в этой комнате.

         «Пять баллов. Оригинальный способ отшивания неугодных кавалеров. Возьму на заметку».

         Похвала подруги мне, сказать откровенно, очень польстила, хоть я и уловила лишь общую суть.

         Между тем мой собеседник наконец-то вышел из ступора, покачал головой и заметил:

         - Ты очень изменилась, Ира. Никогда не  думал, что ты можешь быть такой жестокой.

         Недосказанное «по отношению ко мне» повисло в воздухе. Я плавно повела плечами, словно пытаясь сбросить с них груз былых лет:

         - Все мы меняемся. Это неизбежно.  Так что вы хотели?

         - Поговорить.

         - Вы уже разговариваете.

         - Но ты меня не слушаешь!

         - И не должна. Извините, но у меня сегодня мало времени и много работы. 

         Мужчина, начав ерзать на стуле, вдруг перехватил мой скучающий взгляд:

         - У тебя изменился цвет глаз. С каких пор ты носишь линзы? Раньше у тебя от них болели глаза.