Огонек в ночи

Сраженный ночным открытием, Сильвер проспал почти до полудня. Когда продрал глаза, солнце висело высоко над горизонтом. Яркие лучи безжалостно заливали все вокруг и лезли прямо в лицо, норовя ослепить. Лунный близнец со стоном перевернулся на бок, едва не выпав из гамака. Совсем забыл, что ночевал под открытым небом.

Судя по тишине, царившей в хижине, Хоа уже ушла на работу. Интересно, мрачно подумал парень, не заметила его или попросту проигнорировала. Хоть это бесило, но было к лучшему. День наступил особенный. Пересменка с Сильвеной. Лунный близнец решил провести ее не так, как в последние три года. Он шумно вздохнул и поднялся с гамака. Сегодня он встретится с сестрой лично. Надо выяснить, кто такая Кайко, а заодно проверить, наконец, безумную версию Гольдена насчет слабости лунной богини. Сильвер по-прежнему относился к этому с сомнением, однако со счетов не сбрасывал. Если сестра и впрямь теряла силу, он, возможно, останется жив после их новой встречи. С другой стороны, если Сильвена действительно слабела… Нет, об этом он даже думать не желал. Что-то внутри противилось мысли, что первая богиня с ее-то жаждой мести угасала.

Хоа в хижине и правда не оказалось. Зато проклятый букет красовался на столе, бережно поставленный хозяйкой в вазу с водой. Лимонно-свежий аромат был таким душистым, что Сильвера передернуло. И где, спрашивается, умник Поно умудрился раздобыть имбирь в такое время года? Природа точно взбесилась, раз жара, сковавшая Моту, заставила все цвести внеурочно. Скорей бы дожди, мелькнуло у Сильвера. Уж они-то отобьют охоту таскаться по ночным джунглям и рвать букеты.

Остаток дня прошел, как в тумане. Сначала лунный близнец бесцельно бродил по дому, словно тень. Потом долго сидел на ступенях хижины, с тревогой всматриваясь в горизонт, за которым потихоньку скрывался солнечный диск. А ближе к сумеркам ушел на пляж. Уговорил себя, что там открывать лунную дорожку будет сподручнее. На самом деле, просто не хотел пересекаться с Хоа. После их вчерашней ссоры в груди висела тяжесть, которая усиливалась при каждом воспоминании об островитянке. Разумеется, им надо было поговорить. Обязательно, непременно, бесспорно, но только не сейчас. Встреча с Сильвеной – вот на чем стоило сосредоточиться. Хоа подождет, хотя в ушах до сих пор звенели слова Кайко: «Вы из разных миров». Мысли про охотницу лунный близнец тоже гнал прочь. Он просидел на песке пару часов, а девушка так и не показалась. Надежда на объяснения о происхождении метки на ее затылке испарилась. Что ж, он сам все выяснит. О злополучном поцелуе он старался не вспоминать.

Когда в небе над пляжем зажглись яркие огоньки звезд, а лунная ипостась сестры выплыла из-за облаков, Сильвер подошел к кромке океана и закрыл глаза. Вызывать лунную дорожку – то немногое, чему Сильвена его научила. Даже обращение в небесную ипостась Сильвер не контролировал – в ночь пересменки достаточно было прыгнуть в объятия тьмы с дерева или утеса, как дальше все происходило само собой. С лунной дорожкой обстояло иначе, ее он открывал лично.

Умение было даровано сестрой нехотя, но требовалось для дела. Это произошло после ее расставания с Гольденом, когда силой ненависти к бывшему возлюбленному та создала Лунный остров. Вскоре задуманная месть заставила ее поделиться с братом навыком открывать лунную дорожку, чтобы спускаться на Моту и обрабатывать невест вроде Зори. Сама Сильвена Однажды утратила способность бывать на Моту в любые ночи, кроме затмений. Возвела вокруг Лунного острова скрывающий купол и потратила слишком много энергии. Все случилось около сорока лет назад, после истории с Катрин. С тех пор с островом богиню объединяла лишь лунная дорожка Сильвера. Поначалу тот сомневался, что у него получится ее открыть.

— Ничего сложного, — объясняла сестра. — Всего-то и нужно – представить под ногами дорогу, и та появится.

— А если у меня не выйдет?

Сильвер уже знал, что божественная метка, оставленная Сильвеной на затылке, не делает его равным ей по силе. Опасался, что не справится. Первая богиня лишь раздраженно отмахивалась.

— Ты, конечно, не бог, но это должен осилить.

Только спустя годы лунный близнец осмелился озвучить досадную правду: дозволение Сильвены было единственным, что на самом деле запускало механизм открытия дорожки. Сестра вынужденно разрешила ему прикоснуться к своему великому дару – созиданию. Но сработает ли фокус теперь, когда они серьезно поругались?

Парень сжал кулаки и сосредоточился. Ему очень нужно было попасть домой. Он отчетливо представил каменную глыбу, зависшую высоко над Моту. Плоский участок суши, будто вырванный с поверхности планеты, но абсолютно безжизненный. Ни травы, ни деревьев, ни птиц, ни бабочек. Только пыльная земля да обрыв, с которого когда-то сиганули вниз Блум и Зори. Сейчас в голове у Сильвера к нему вела дорога. За ней открывался вид на дом и сверкающий сад фонарей, любимое, однако утерянное детище. Услада, убежище, утешение. Лунный близнец скрипнул зубами и распахнул глаза. Прямо от воды, напоминая луч мощного прожектора, высоко в небо теперь и впрямь вилась дорога. Не слишком широкая, но при желании можно было проехать на автомобиле. Когда-то он так и делал. Ныне серебристый кабриолет пылился наверху, покинутый хозяином. Набрав в грудь побольше воздуха, Сильвер двинулся вперед.

За три с лишним года на Лунном острове ничего не изменилось. Стоило ступить на холодную серую землю, как со всех сторон гостя тотчас окружили вечная ночь и тишина. Звезды, необычайно большие и яркие, с любопытством заглядывали в глаза. Двухэтажный дом все так же сиял панорамными окнами. Белые стены по-прежнему подсвечивали фасадные лампочки по периметру. Вдоль каменной дорожки к центральному входу тянулись знакомые световые колонны, а сад переливался молочно-белым мерцанием. Фонари в виде деревьев, кустов и цветов приветливо подмигивали Сильверу, словно заждались. Подавив желание рассмотреть их поближе, он зашел в дом. До полуночи, когда Сильвена примет земной облик и объявится на пороге, оставалось немного времени. Лунный близнец решил не терять его даром и осмотреться. Будто готовился к полному забвению, на ходу усмехнулся он. Хотя забавного было мало. От сестры стоило ждать чего угодно.

Кухня, гостиная, а тем более подвал, в котором Сильвена удерживала Зори, гостя не интересовали. Он знал, что бытовой техникой никто не пользовался, на диванах толком не сидел, вниз не спускался. Дом, вообще, производил ощущение нежилого, пусть и не выглядел запущенным. Все блестело, как новое. На Лунном острове пыль не оседала.

Парень сразу направился на второй этаж и заглянул в мастерскую Сильвены. Если уж где-то могли остаться сведения о Кайко, так это на картинах сестры. В порыве вдохновения та почти не контролировала себя, позволяя руке следовать за импульсом. В основном Сильвеной двигала ненависть к Гольдену, но вдруг Сильвер что-то пропустил. Распахнув дверь в галерею, он растеряннозамер.

Картин заметно прибавилось. Полотна разного размера и степени готовности были составлены вдоль стен или сложены неровными стопками на полу. Свободного пространства почти не осталось. Галерея была заляпана цветными подтеками преимущественно темных оттенков: серого, коричневого, синего, зеленого, черного. То тут, то там валялись пустые тюбики из-под краски, а рядом в пластиковой банке с водой гнездились кисточки. Сильвена была увлеченной, но не слишком аккуратной художницей.

Перебрав картины, Сильвер упер руки в бока. Он и сам не знал, что именно надеялся найти. Вид на ночной Моту из космоса? Необычное сияние среди джунглей, в котором легко угадывались стелы Кайко? Портрет лучницы? Ничего такого на картинах не было. С прежним остервенением сестра выписывала все те же сюжеты о луне и солнце – пугающе мрачные рассветы, гротескно кровавые закаты и затмения, которые, надо признать, удавались ей лучше всего. Даже от беглого осмотра новых творений Сильвены у лунного близнеца по спине побежали мурашки.