Идеальная ведьма

Музыка в актовом зале школы обрывается бьющим по ушам грязным аккордом, и в это же мгновение гаснет свет. 

Скучающая в первом ряду Ева тут же оказывается на ногах, настороженно оглядываясь и нащупывая спрятанный под свитером нож. 

— Ли, ты чего? — дëргает еë за рукав Эрик. 

— Что-то не так.

— Угу, генератор опять в подвале сдох. Успокойся, обычное дело.

— Нет. Не мешай, — отмахивается она, сосредоточенно вслушиваясь сквозь шум голосов. — Зараза! Надо было ещë и трость захватить. Вот как чуяла! 

— Нахр… Ох, ты ж! — загораживает еë собой Эрик и пихает к выходу. — Ли, валим отсюда!

Сдвоенное низкое шипение заполоняет зал. Амфисбена обводит маленькими злыми глазками испуганно притихших детей, клокоча в горле ядовитой слизью. Короткие кожистые крылья глухо щëлкают по доскам сцены.

— Так… Это уже интересней, — внимательно всматривается в чудище Ева и, выкрутившись из захвата, преспокойно усаживается обратно и скрещивает на груди руки, не обращая внимания на визжащих от страха детей и всеобщую панику. — Рик, отбой тревоги.

— Но… 

— Садись давай, не позорься. 

Свет вспыхивает тогда, когда перепуганные дети окончательно забиваются под кресла. 

Ева тихонько хмыкает: внаглую пройдя сквозь фантом, Ирий, одетый в рабочую одежду наëмника, останавливается на краю сцены и отвешивает публике картинный поклон. 

— Приветствую! Меня зовут эйн Эрригос. Кто не знает, я наëмник, прошу любить и не жаловаться. Заодно спешу вас поздравить: учебную эвакуацию вы только что провалили с треском. А теперь выползайте из укрытий, храбрые мои. Кому надо в туалет, встаëт и тихонечко выходит. Ну, а мы учиться будем. Ева, сделай лицо попроще, пожалуйста. Ты знаешь, что даже от небольшой улыбки обязательно дохнет один маленький микроб?

— А от нестиранных носков ещë и тараканы. Массово.

— Но-но, это секретное оружие, — заявляет Ирий под робкие смешки в зале. — Давайте всë-таки вернëмся к нашим делам скорбным, — хлопает он в ладоши. — Лет пятнадцать назад я имел несчастье проходить мимо вашей школы, в связи с чем обрëл некоторую известность, парочку новых шрамов и отвратную фотографию на здешней памятной доске. Хотелось бы ещë и денег, но, увы, не всë сбывается. 

Подождав, пока все просмеются, Ирий продолжает:

— О причинах моего визита, думаю, вам уже сегодня рассказали достаточно, так что перейдëм сразу к практике. — Позабытая амфисбена картинно вскидывает обе головы и распахивает крылья. — Кто мне скажет, что это за зверь? Ева, не надо подсказывать своему приятелю, у него мозги в голове тоже имеются. Ну, так кто знает ответ? 

— Амфисбена! — раздаëтся откуда-то с середины зала. 

— Именно, амфисбена! — щëлкает Ирий пальцами, и фантом послушно кивает обеими головами. — Самые активные смогут поиграть с фантомом и рассмотреть поближе моë оружие. Кстати, в конце вечера вас ждëт вторая попытка спастить от неë и от злого меня, если не сдадите. Продолжаем викторину: кто может мне рассказать про эту прелесть подробнее?

— У неë две головы! — опять звучит из середины зала. — А ещë она ядовитая! 

— Ценное замечание, но очевидное. Так что шоколадной медальки не получишь. Что ж, мои драгоценные, эта рептилия, хоть моя наставница называла эту зверюшку куда как красочнее, живëт в Айаа’дарре и к нам только харчеваться приползает. Относится к отряду рукокрылых, а по-научному и вовсе именуется amphisbaena groter, то бишь амфисбена большая. К слову, есть ещë и малая, с ладошку. Но та живëт в нашем с вами мире и на хвосте имеет разве что небольшое утолщение, окрасом напоминающее голову, а относится вообще к другому виду. Очень вкусная когда запечëнная на углях, между прочим. Наша же с вами красотка предпочитает влажные места, особенно заболоченные низины и озëра. Как видите, крылья у неë недоразвитые, точнее, рудиментарные, так что летать она не способна. Зато прекрасно плавает и весьма живо ползает. В покое любит зарываться в грунт или ил. Имеет, как заметил вон тот наблюдательный малый в четвëртом ряду, две головы. И если основная находится в укрытии, то дышит за обеих именно хвостовая. В природе амфисбены питаются мелкими зверьками типа зайцев, бобров, ондатр и прочей шушеры, но не брезгуют и рыбой. Из плюсов, жрать может только основная голова, то есть передняя. Из минусов, кусаться и плеваться ядом могут обе. Яд блокирует способность крови переносить кислород, вследствие чего возникает дезориентация в пространстве, нарушение сознания, кома, отёк головного мозга и в последующем смерть. Весьма, как понимаете, неприятная перспектива. Так что в декорациях пятнадцатилетней давности никого не съели, как бытует среди вас мнение. А теперь кто мне скажет, что надо делать при нападении такой милашки, по свежим следам, так сказать. Ну, что молчим? На уроках безопасности всей школой спали? Чудно. Ева, давай ты. 

— Отрубить хвостовую голову, рассечь плевковые мышцы под горлом у основной и… 

— Память у тебя хорошая. И за храбрость хвалю, но глупость должна быть наказуема. Садись, неуд.

— Это ещë почему?! 

— Ты не наëмница, а ученица, то есть гражданское лицо. И потому правильный ответ: забаррикадироваться в классе и связаться с профессиональными, Ева, для тебя повторяю, профессиональными наëмниками по экстренной кнопке линкера. И верни, пожалуйста, справочник начинающего наëмника на место. По поводу «забаррикадироваться» все усвоили? 

— Да, — раздаëтся нестройный гул голосов. 

— Отлично, едем дальше. Также, помнится, мне ещë тогда встретились... 

— Ли, ты даже не дëрнулась, когда эта образина страхолюдная на сцену вылезла, — отмирает, наконец, Эрик, легонько пихая еë в бок. — Ты как догадалась? 

— Это же Ирий, — хмыкает Ева. — Он не может не выпендриться! 

— Я, вообще-то, про амфисбену. 

— Ага, я тоже.

— Эй, в первом ряду! Мы вам не мешаем? 

— Нет, эйн Эрригос, — с невинным видом хлопает глазками Ева. — Как раз амфисбену обсуждаем. И ваше эффектное появление. 

Погрозив им пальцем, Ирий возвращается к лекции.

— Я думал, вас и этим фантомом тоже напугать, увы, его мне не дали. 

— Мне дали, — всë ещë с обиженным видом кидает ему Ева визо-артефакт. — Можешь начинать. 

— Где взяла? 

— Там же. Стеллс разрешила. 

— О, женщины! Коварство ваше имя! — выразительно вздыхает Ирий и тут же интересуется, активируя фантом: — А птичек не прихватила? Жаль. Итак, продолжаем. Кто мне скажет, что это за зверушка?

— Скоропея! Скорпея! Шкуропея! — со всех сторон раздаются ответы. 

И под шумок, пока Ирий оседлал своего любимого конька — неестествознание, Ева, тоже для порядка заехав другу локтем по рëбрам, тихонько шепчет:

— Рик, пойдëм со мной завтра к эйну Тайверу. 

— Нахрена? 

— Историю учить. Давай соглашайся! 

— Ладно, — ворчливо отзывается тот. 

— Ева, Эрик, я вас в угол поставлю! И сладкого лишу! 

В ответ она незаметно показывает опекуну кулак. Но послушно замолкает. 

Следующие два часа школа ходит ходуном так, будто дети не прячутся в экранированных от порталов классах, а пытаются всем скопом затоптать гипотетических амфисбен, скорпей и прочих обитателей драконьего мира, которым не повезло здесь очутиться.

Ева же всë это время торчит в кабинете директора, скучающе общипывая бахрому настенного ковра: Эрик удрал, как только открыли дверь актового зала, а носиться с воплями по школе вместе со всеми ей абсолютно не хочется. Хотя, наверное, надо, ведь другим, нормальным детям это же интересно. 

И настроение у неë портится окончательно.

— Нет, представь себе, сломали! — возмущается Ирий, с грохотом хлопая дверью и падая рядом с ней на диванчик. — Ну вот что надо сделать, чтобы сломать фантом?! 

— Дать поиграть детям. Дай посмотрю, — протягивает она руку за артефактом и приглядывается, переключаясь на магическое зрение. — Похоже, перегорела связка, питающая предохранительный контур. Тот, разумеется, сдох, а потом на артефакт случайно наступили. Можешь сдать в магомастерскую, должны починить.