Пленённая снами

Ника проснулась почти сразу, как только цветок коснулся чаши, но успела увидеть вознесшийся к темным небесам ослепительный столп.

«Получилось!» — ликовала ее душа.

Радость переполняла Нику, но поделиться ею с Кириллом не удалось.

— Малыш, я пройдусь со Стефаном, если ты не против, — сказал он, вставая.

— Конечно...

Кирилл чмокнул Нику в лоб и ушел. Мрачный и подавленный.

Ей не хотелось отпускать его, хотелось сказать какую-нибудь глупость, вроде того, что все обязательно будет хорошо, но... она понимала, что ему нужно побыть одному и взвесить произошедшее. Понимала и умирала от иррационального страха, что он не вернется.

Чтобы как-то отвлечься и перекусить, Ника пошла на кухню, где столкнулась с Юлей.

— Ты опять мерзнешь? Вроде тепло в доме-то, — сказала подруга, и только после ее слов Ника поняла, что действительно дрожит.

— Не знаю. Наверное, это нервное.

— Не получилось с чашей? — сочувственно спросила Юля.

— Получилось... Просто... Я едва не потеряла его. И так боюсь, что потеряю. Понимаю, что насильно не смогу удержать, но...

— Ника... — Юля подошла и крепко обняла ее.

— Что это у нас за нежности? — спросил Ёж, заходя на кухню. — А я? — обиженно добавил он и присоединился к объятиям.

— Ёж, что у вас случилось? Где Сергей?

— Потрепали нас малость, — Ника отстранилась и в ужасе уставилась на друга. — Успокойся ты, все живы. Какие-то недоученные отморозки устроили нам засаду с заблудшим в темные земли спящим. На другие патрули тоже были нападения, но вроде все целы. Они слабеют, Ника, и понимают близость своего поражения, вот и бесятся.

— А Стеф?

— Он в порядке. Ну, почти. Ника, как дела у тебя?

Она опустила глаза, не зная, как рассказать о случившемся с Кириллом, а потом решила, что это останется только их тайной.

— На нас тоже напали, — сказала она. — Обошлось. А потом Гилмор помог нам отыскать шестую чашу.

— Значит, осталась последняя?

— Да, — кивнула Ника.

— Отлично! — обрадовался Ёж.

— Не совсем. Я пока не знаю, как найти ее без Стефана. Надо поговорить с Сергеем.

— Ник, там тебя к телефону, — заглянув в дверь, сказал хозяин дома.

— Меня? — удивилась Ника.

— Да. Кажется, твоя мама.

— Упсс, — произнес Ёж.

Ника хмуро посмотрела в ухмыляющееся лицо друга и пошла в коридор.

— Родная, скажи, где ты находишься, и папа сегодня тебя заберет. Погода налаживается, а мне совсем не нравится, что ты днюешь и ночуешь неизвестно где.

— Не надо, мам. Со мной все хорошо. Я приеду сама через пару дней.

— Пару дней? Никуль, ты и так уже несколько дней не была дома!

— Мам, пожалуйста. Мне нужна еще пара дней, и я приеду. А возможно, и не одна.

— Не одна? — Мама явно была растеряна.

— Да, мам, — усмехнулась Ника. — Я у тебя уже большая девочка, помнишь?

— Значит, не у подруги?

— Тебе Юлю позвать? Тут она, правда тут. Я приеду и все расскажу, ладно? Как, кстати, ты вообще узнала этот номер?

— Юлиным родителям позвонила.

— Понятно, — улыбнулась Ника. — Ты мой Шерлок Холмс.

— Если ты не приедешь через два дня, хотя бы просто дать на себя посмотреть, я и адрес узнаю!

— Хорошо, хорошо, я буду! Спасибо, мам.

Кирилл гулял со Стефаном долго, а когда вернулся, подошел к Нике и со спины обнял.

— Тебе было бы безопаснее без меня, — сказал он. — Я не могу дать никаких гарантий, что произошедшее этой ночью не повторится следующей или через ночь, или через год, понимаешь?

— Ага.

— В самом деле? — развернув Нику к себе, удивленно спросил он. — Отпустишь?

— И не мечтай, — сказала она и, встав на цыпочки, поцеловала. — Ничего плохого не случилось. И не случится. Я только не понимаю, откуда Гилмор узнал о чаше? — пробормотала она.

— Ему сказал Стефан, — Ника посмотрела удивленно. — Когда он понял, что не сумеет отвести тебя, то доверился призраку. Собственно, он ничего не терял. Активировать чашу или уничтожить ее темные все равно не смогли бы. Да и место это... Храм, построенный в сакральном месте, был разрушен до основания. Только чаша и уцелела.

— Стефи, — обратилась она к псу, улегшемуся неподалеку. — Ты сможешь как-то передать координаты последней чаши?

— Не сможет, Ника. Он не знает.

День прошел тихо. Ника помогала Юле с готовкой, мужчинам — в попытках вернуть дому нормальный вид после пожара и даже немного полистала Юлины конспекты, чтобы морально подготовить себя к началу занятий.

Кирилл был замкнут, неразговорчив и почти не выходил из комнаты, а вечером опять ушел гулять со Стефаном и долго не возвращался.

Пес открыл входную дверь сам, шумно, с наслаждением отряхнулся и потрусил на кухню. Один. Он не выглядел обеспокоенным, но отсутствие любимого все равно насторожило Нику, и она вышла на улицу.

Кирилл сидел на скамье во дворе и курил. Ника никогда прежде не видела, чтобы он курил и не знала, как реагировать.

— Иди, малыш, не мерзни, я скоро приду, — сказал он, выпуская струю белого дыма.

Ему было плохо, и сердце ныло от понимания, что прямо сейчас она вряд ли сможет чем-то ему помочь. Разве что сказать о главном.

— Просто знай, что уже поздно, — произнесла Ника, и Кирилл удивленно вскинул бровь. А Ника хитро улыбнулась и добавила: — Поздно размышлять о том, как отделаться от меня. Не выйдет. Что бы ты там себе ни напридумывал, после всего, что было между нами, ты обязан на мне жениться! — припечатала она и рассмеялась, желая шуткой хотя бы немного разбавить повисшее между ними напряжение.

— Не боишься, что я поймаю тебя на слове? — прищурился Кирилл.

— Что поймаешь, не боюсь, — серьезно ответила Ника и, подойдя, провела рукой по его растрепанным волосам.

— Иди уже, отчаянная моя, простынешь, — усмехнулся Кирилл и затянулся.

Заснуть без любимого не получалось. На душе было пасмурно и неуютно и отчаянно не хватало его тепла рядом.

Кирилл пришел уже глубокой ночью и, присев на кровати, тихо сказал:

— Я знаю, где последняя чаша, но тебе это не понравится.

— Знаешь? — подскочила Ника и вся обратилась в слух.

— Да. Думаю, да. Только совсем не уверен, что хочу тебя туда вести.

— Почему, Кирилл, что не так?

— Это опасно. И нам понадобится помощь.

Предположение Кирилла обескуражило и никак не укладывалось в голове, но чем дольше Ника думала об этом, тем очевиднее становилось, что он прав.

Последняя чаша — ни что иное, как обитель самой Дхарты в ее истинном обличье. Та чаша в глубоком подземелье Сура, к которой он когда-то водил ее.

— Но это безумие — соваться туда, — прошептала Ника.

— Другой чаши просто нет. Но если ты решишь не рисковать, мы оставим все как есть и будем жить дальше.

— Нет, нет, — замотала Ника головой. — Оставить не можем. Сергей доволен сетью между столпами, созданной защитой, но он не понимает, что она не работает полноценно! Внутри нее Луйир по-прежнему мертв... Тьма больше не имеет доступа в те земли, там стало немного светлее, но это не прежний солнечный мир. Даже отдаленно. Если сеть не замкнется, сила света в столпах постепенно иссякнет, и катаклизмы на Земле пойдут по новой. У нас не будет другого шанса, я должна отдать последний цветок. Только как попасть туда?

— Это как раз не проблема, малыш, я отведу. Но сначала нужно собрать путешествующих. Без штурма в новую цитадель не пробиться, кто-то должен отвлечь основные силы и принять бой. А я проведу тебя к месту. Правда, боюсь, такой расклад не устроит Сергея. Особенно после всего, что было.

— У них нет другого выбора, так же, как и у нас. Мы должны попытаться. «И молить Алтару, чтобы никто не пострадал», — добавила она про себя.

Они не стали ждать. Не стали откладывать на завтра или на момент, когда план будет совершенен и устоит всех. Они просто решили действовать прямо сейчас.

Сергей выслушал ее молча. По мере того, как Ника говорила, он становился мрачнее и серьезнее, но не отказал.

— Я не в праве решать за других. Каждый должен решить за себя сам, — сказал он, обращаясь к собравшимся летунам, — идти с нами или нет. Никто не осудит вас, если вы останетесь здесь. Как знать, может, именно вы будете теми, кто после нашего поражения будет пытаться снова.