Нельзя прощать

Надя

Если Шахов думает, что может все решать за меня, то ошибается. Не знаю, с чего вдруг планы поменялись, но мириться с произволом сноба я не собираюсь. Правда, когда вижу его, вся моя бравада моментально испаряется.

Максим опять мрачнее тучи, кажется, кто-то его очень сильно разозлил. Надеюсь, не я.

— Что слу…

— Жень, на сегодня свободен. Вещи сам занесу, — перебивает меня Шахов, обращаясь к своему водителю и перехватывает из его рук сумку. Евгений кивает, салютует мне на прощание и садится в машину.

Так и хочется попросить его остаться.

Что-то мне совсем не хочется оставаться с Шаховым наедине. Вслух ничего не говорю, только смотрю, как водитель уезжает.

— Пойдем, поднимемся. — Максим кивает в сторону дома.

— Что происходит? — повторяю свой вопрос.

— Не здесь, наверху поговорим.

— Я никуда не пойду, пока не объяснишься, — встаю в позу, даже руки на груди складываю. Защищаюсь как могу, потому что вижу, что Шахов крайне не доволен. И причина его недовольства, скорее всего, связана со мной.

— Ладно, объясню, — соглашается Максим, не сводя с меня взгляда. — Только на один вопрос ответь.

— Какой?

— Какого черта, ты выложила наши фотографии?

— Наши фотографии…

— Те самые, после ужина с Рене.

Ах да, точно…

Честно скажу, я смутно помню этот момент и мотивы, которыми руководствовалась, когда решила явить своим подписчикам того самого «счастливчика», с кем обручилась в Париже. Наверное, во всем виновато игристое, а может мое настроение. Сейчас мой экспромт не кажется отличной идеей. Один только плюс — историю видел Стас и куча его друзей.

— Для чего ты их засветила? Что это тебе дало?

— Я… — теряюсь от того, насколько злым выглядит Шахов. — Разве это запрещено? Ты стал персоной нон-грата в сетях?

— Я же тебе говорил…

— Нет, не говорил! — моя очередь перебивать. — У меня нет проблем с памятью. Ты не говорил, что нельзя выкладывать фотографии.

— Иногда нужно включать голову.

— Иногда нужно озвучивать те вещи, которые для тебя табу.

Смотрим друг на друга и дышим так, словно пробежали стометровку. Пара любопытных зевак поглядывают в нашу сторону, но мне все равно. Все мое внимание сосредоточено на человеке напротив меня.

— Теперь тебе придется подыгрывать мне 24/7. Придется стать примерной женой. Образцовой.

— Что? Это еще почему? — щурюсь, с недоверием глядя на Шахова.

— Твои действия нанесли серьезный ущерб моей репутации. У меня проблемы с законом, — говорит Макс, понижая голос. Но я все еще слышу нотки ярости в его тоне.

— Проблемы? Не понимаю.

— Объясню, — коротко отвечает Шахов. — Но не здесь.

Я так сильно удивлена его заявлением, что на автомате киваю и иду за ним. Чувствую себя не в своей тарелке, когда мы оказываемся в лифте. Что-то мне подсказывает, что я серьезно накосячила. И это что-то, конечно же, тяжелый взгляд Макса.

— Проходи, — открывает он передо мной дверь своей квартиры. Ее даже сложно назвать квартирой, вся такая просторная, со стильным ремонтом в темных тонах.

— Рассказывай, какие у тебя проблемы? — поворачиваюсь к Максиму, понимая, что начинаю чувствовать угрызения совести. Неужели я навредила ему парой фотографий в сетях?

— Мне запрещено вылетать за границу, — говорит он, оставляя мою сумку с вещами в сторону. — Это во-первых. Во-вторых, этим могут воспользоваться те, кому я перешел дорогу.

— Ты сейчас на Стаса намекаешь?

— Да, кто угодно, — отвечает Шахов с раздражением. Видно, что эта тема ему совершенно не нравится. И вряд ли, я бы о ней узнала, если бы не случился форс-мажор.

— А женой мне твоей зачем нужно прикидываться?

— Для того, чтобы я мог дать тебе нужную защиту.

— Защиту? От кого?

— Ты же умная девочка, догадайся сама.

— Бандитам? — хмурюсь, понимая, что во всей этой истории не обошлось без криминала.

— Большим дядям, которые не мирятся со своими проигрышами. После эффектного новостного взрыва в соцсетях их жажда реванша и мести только усилится. Я знаю, о чем говорю. Поэтому останешься со мной.

— А как же мои близкие?

В горле пересыхает от того, что я начинаю представлять страшные кадры с участием мамы, папы и Зои. Вот их пытают прямо в квартире, вот поджигают папину машину...

— Я прослежу, чтобы никто их не трогал. Приставлю пару ребят.

— Спасибо.

Шахов коротко кивает и снова берет в руки телефон. Исполняет свое слово сразу, отдавая распоряжение, не спускать глаз с моей семьи. На удивление, это подкупает. То есть, угроза реальная, а не выдуманная.

— Постой, — обращаюсь к нему, когда он договаривает и кладет трубку. — Если тебя нельзя вылетать, то как мы слетали в Париж?

— Эта задачка тоже тебе по зубам, — усмехается Шах, немного отходя от гневного состояния. Надо же. как быстро он заводится и остывает.

— Поддельные паспорта? — вздыхаю я, качая головой. Интересно, меня можно считать соучастницей преступления? Это ведь весомое нарушение закона, не так ли?

— Скорее, хорошие связи. За этим я и навещал Рене, чтобы поблагодарить его лично. Он очень сильно мне помог. Ладно, раз уж мы все решили, — Максим показывает в сторону гостиной. — Проходи, будешь жить здесь.

— С тобой?

— Какие-то проблемы?

— Да нет, никаких, — веду плечом, стараясь не показывать своего волнения. Необязательно Шахову знать о том, как сильно его предложение на меня влияет. — А у тебя?

— Нет.

— Отлично.

Между нами повисает молчание, которое первым нарушает Максим.

— Пойдем, покажу тебе твою комнату, — зовет меня за собой, ослабляя узел галстука. — Я дома редко появляюсь, поэтому можешь не переживать.

— О чем?

— О том, что я нарушу твои личные границы.

Конечно, не буду переживать. Потому что это бесполезно. Границы остались лишь на словах, иначе я бы не согласилась на такую авантюру.

Да, наверное, отчасти поэтому я приняла предложение Шахова. Мои жизненные ориентиры сбиты, мечты, и подавно, разбиты, и не хочется в такой момент оставаться одной. Компания сноба не самая лучшая, но и не худшая. А может быть, в чем-то даже опасная для меня и моего девичьего сердца.

Но, естественно, я оставляю эти мысли на завтра. А там, будь что будет.

А там будет очень интересно)) Дорогие мои, спасибо за поддержку!!!