У счастья рыжий хвост или Потерянное сокровище

— Ой, простите, Татьяна Васильевна, что-то случилось?

Звонила соседка с пятого этажа. Добредшей души старушка, которой они с Кириллом периодически помогали. Та к Марфе со всей душой, а она…

Но образ нужно держать до конца, чтобы хозяин заведения ничего не заподозрил, и потому она молчала на старушкино сбивчивое:

— Мне в больницу надо, да вот беда. Моя Алиночка заболела, оставила Асю со мной. Но не везти же ребёнка в инфекционку. Ты не могла бы посидеть с ней пару часиков? А я как раз испекла пирог, что думаешь?

Соглашаться было бы опрометчиво. У неё в доме дракон не валялся, куда уж тащить ребёнка. Но подводить добрую женщину, которая периодически присматривала за ней в детстве, не хотелось.

Пришлось со вздохом согласиться.

— Я буду через полчаса, ждите, Татьяна Васильевна, — и скинула вызов до того, как старушка начнёт рассказывать о всей своей жизни под предлогом благодарности.

Стоило ей поднять глаза на восьмирукого мужчину, как тот ехидно прищурился.

— Что, даже ведьм преследуют дела семейные? — и коротко рассмеялся над собственной шуткой.

Весь образ эдакой дерзкой свободной ведьмы трещал по швам и Марфе следовало бы убраться отсюда как можно быстрее. Что она и сделала. 

Владелец заведения, до того пристально перебирающий купленные баночки, окликнул ведьму у самого выхода:

— Я приду к тебе сегодня ночью, — и перестал обращать на девушку какое-либо внимание.

Тем более в дом пожаловали новые посетители. И это было даже хорошо. Своевременно даже.

Что ж, поводов, чтобы бояться этой ночи, стало больше. 

Марфа села на мотоцикл и помчалась по заполненным улицам города. Повезло, что основной поток тех, кто работает рано, уже иссяк, и девушка беспрепятственно почти мчалась по дороге, набирая приличную скорость. Шлем больно давил на голову, чужая личина лопнула как мыльный пузырь почти сразу, стоило Марфе сесть за руль чужого железного коня.

«Зачарованный лес, значит».

Конечно, она знала, где он находится. Кто же не знает единственное место сбора всех ведьм. Но это было так далеко, за пределами её родного города. Ни на одном мотоцикле не доедешь, устанешь быстро с непривычки. Только если добираться на поезде. Или на машине. Но кто ж её туда отпустить?

Дорогу до дома она думала-думала-думала. И все мысли её были какими-то излишне резкими. Острыми, как камешки, которые изредка попадались под колёса мотоцикла. Наконец она добралась до дома. Сердито и как-то обиженно заурчал её временный друг, затих мотор и замер. Докатить до знакомых железного коня было проще, чем его добыть. 

И как же не хотелось сидеть с мелкой целых два часа. Но воспитание и благодарность за детство, когда сама Марфа бывало бегала к соседке за помощь, заставляли сцепить зубы и вежливо соглашаться на небольшие поручения.

«Лишь бы всё было нормально. Лишь бы…»

Телефон обижено зазвенел в сумке.

— Да иду я, иду. Только приехала, — сказала Марфа и не успела дослушать речь старушки, как та сама зачем-то отключила трубку. 

Видимо, опять случайно нажала не те кнопки. Перепутала всё на свете и поспешила в свою инфекционную больницу за анализами. 

А на пороге её дома стояла девочка в спортивной куртке, больше её самой размера на два больше. Коротко стриженная и, по глазам видно, задиристая непоседа. Даже сейчас всё её тело, от светлой макушки до кончиков пальцев, которые виднелись в грязных от песка сандалиях, дрожало от нетерпения. Скрытой жажды деятельности. 

«Я с ней намаюсь», — грустно вздохнула Марфа.

«Скорее бы», — танцевала у порога ведьминого дома девочка.

— Привет, давно стоишь? 

— Да нет, — весело произнесла девчушка, — с полчаса поди. Баушка как ушла, так и оставила. 

«Странно, — удивилась Марфа, — а почему старушка позвонила только сейчас?»

Входя домой, пришлось действовать очень быстро. Пока девочка довольно бесцеремонно топталась на старых ботинках девушки в надежде снять свою обувь, Марфа творила несколько дел одновременно — крепко прятала облик дракона под видом собачки, скрыла дверь в свою комнату и кабинет отца, а ещё…

— О, конфеты! Где же они? — шустрая девочка, громко стуча пятками по полу, изо всех сил побежала в сторону кухни и застыла возле холодильника.

Не обращая внимания на Марфу, она бесцеремонно начала доставать оттуда всё съестное. И при этом даже не спрашивая разрешения, можно это делать или нельзя. 

— Что ты делаешь? — возмутилась она.

Марфу вводила в беспомощность эта маленькая девочка, подумать только. Этой не отвесишь подзатыльник, как Кириллу, и не поругаешься, как это бывало с Кефирчиком. Чужой ребёнок — хуже напасти.

За первые полчаса она умудрилась разнести ту половину квартиры, что была ей доступна. 

«Нет!», «Стой!», «Не ходи туда!» — только и могла говорить ведьма, чувствуя себя попугаем.

В смысле, глаза уже в кучку, перья в разные стороны, голос противный. Но чем ещё занять неугомонную девочку, Марфа не знала.

— Ася, не хочешь погулять на улице? — с надеждой спросила Марфа.

Она очень сильно боялась, что именно в этот момент Кефирчик начнёт дёргаться, но что страшнее — бешеный дракон или гиперактивная девочка — она ещё не решила.

Марфа уже предвкушала, как Ася будет носиться по детской площадке, гоняя голубей и отпугивая детей и мамочек, выгуливающих своих детей к тихому часу, а она, Марфа,будет преспокойно сидеть где-нибудь в теньке и продумывать поездку в Зачарованный лес. 

Каково же было её удивление, когда Ася сказала «нет!». Да она готова была выть от досады. Но делать нечего. Поставилось полтора часа, которые уже казались целой вечностью.

— Кушать хочу, — заявила девочка и вновь без спроса полезла в холодильник. 

Удивительно, как такая кроха может столько есть. И вот девочка преспокойно расправилась с жареной курицей, двумя порциями картофельного пюре с котлетами на пару и уже плотоядно смотрела на замораживающийся в холодильнике торт, но Марфа силой захлопнула холодильник прямо перед носом девочки.

А та как озверела.

— Ведьма меня не кормит, голодом морить хочет. Удавить да косточки обчистить, не оставив ни капли. Плохая, плохая.

— Я тебе покажу «плохая», — засучив рукава, угрожающе протянула Марфа, — да я тебе…

И тут же остановилась. 

Её поведение было просто недопустимым! Что вообще она делает?

Марфа хоть и нечасто сидела с соседскими детьми, но даже она понимала, что что-то тут не так.

— Есть хочу, ещё! — отчаянно визжала девочка, то подскакивая со стула, то снова брякаясь на него, отчего мебель отчаянно скрипела. — Есть хочу, есть хочу!

Марфа взглянула в её глаза и содрогнулась от ужаса. Как же она сразу не заметила? На неё смотрели чёрные пустые бусины почти без белка. У девочки была странная улыбка. Словно левый уголок рта был постоянно нервически приподнять в ехидной усмешке.