Дочь тренера. Бой без правил

Лекси

В квартире темно. Отца нет ещё. Разуваюсь, прикидывая, сколько часов в сутки он проводит на ногах. Время десять уже. Может, у него кто-то есть и теперь он вынужден с этим кем-то видеться вне дома, потому что здесь я?

В этом есть логика. Молодой, красивый, сильный, успешный мужчина вряд ли будет один. Только Терехов не говорит о таком, а я не посмею спросить. Нет у меня пока права лезть в его личную жизнь, даже с вопросами.

Принимаю душ. На всякий случай разогреваю ужин и ухожу к себе. На мобильном уже висит пропущенный от Хаски. Не пишу ему пока. Удобно устраиваюсь на кровати и пересматриваю видео с ринга, загружая его в наш чат с Милой.

Те эмоции, что я испытала в зале, оживают и странным коктейлем из жара и ледяных мурашек проходятся по коже. Зацикливаю то, где бьётся Матвей. Мне удалось поймать камерой его взгляд перед началом боя. Ставлю на паузу, смотрю в голубые глаза, полные холодной ярости. По позвоночнику пробегает морозец. А дальше Хаски срывается в атаку. Невероятный внутренний контроль. Эта застывшая в нём эмоция рвётся наружу, но он её держит силой воли и каркасом красивых натренированных мышц.

Приближаю картинку, бессовестно рассматриваю вены на предплечьях, проступившие от напряжения.

Красивый наглый гад. Но думать о нём меня заставляет далеко не его внешность. Что-то странное, непонятное, прямо под кожей, то, что я раньше никогда не испытывала. Сегодня от прикосновения его пальцев в кафе я получила усиленный разряд таких ощущений, пролетевший по руке, плечам и ударивший в грудь, ускоряя сердце. Потом ещё один такой же мощный поймала в парке.

Это противоречит разумному решению держаться от Хаски на расстоянии.

«Он совсем не герой твоего романа, Лекси» — рассуждаю, вернув на видео тот момент, где Мэт смотрит на своего соперника.  — «Вспомни ту девочку в душе, а потом их болтовню возле универа. Не твоё это всё. Никаких парней! Хочешь, как мать, всю жизнь себе поломать?» — добиваю себя голосом бабушки.

Нет, не хочу. Не умеют такие парни любить… наверное. Только в подростковых романтических фильмах та самая, особенная девочка превращает бэдбоя в ласкового котика. А у меня тут не котик и уже даже не щенок. Вполне себе половозрелый, сформировавшийся самец Хаски. Да и я не особенная, самая обычная, из простой семьи и маленького городка. Так что надо попробовать включить логику обратно и задвинуть эти странные ощущения подальше. Позудит и перестанет.

Мила звонит.

— Офигеть, как это круто! — шёпотом восторгается подруга.  — В реале, наверное, мурашки размером со слона должны быть. У меня даже от видео были. Знаешь, Лекс, мне кажется, я полюбила бокс.

— Там очень жёстко, Мил.

— Я заметила, — смеётся она. — А вот тот блондин на последнем и есть твой Хаски?

— Он не мой, — раздражённо закатываю глаза.  — Сам по себе этот Хаски. Свободный, собственный.

— Такая лапа, — тянет лучшая подруга.  — Энергетика огонь. Меня проняло. Как ты ещё держишься?

— Старательно, — зеваю.

От параллельного входящего трубка начинает дребезжать в руке. Матвей даже тут умудряется показать характер.

— Ладно, Мил, я спать. Давай завтра поболтаем?

— Окей. Обнимаю.

— И я тебя, — машу ей пальчиками в камеру.

Кидаю телефон на кровать. Сама не буду перезванивать. Уверена, Хаски сейчас ещё раз наберёт. Отступать — это явно не про него.

Закрываю глаза. Почти засыпаю. Телефон снова жужжит. Мажу пальцем по экрану. Ничего не успеваю сказать. Меня будит его возмущение:

— Наконец-то! До приёмной президента дозвониться проще.

— А ты пробовал? — губы сами тянутся в улыбке.

— Пусть это останется между мной и президентом, — хрипло смеётся он. — Ты дома?

— А если нет? — кусаю губы.

Это сейчас что было, Лекси? Ты с ним заигрываешь? Ау! Разум, логика!

Они спят, похоже. Хаски разбудил только тело, и под кожей опять щекотно от интонаций его голоса. Провожу ладонью по плечу, пытаясь изгнать из себя это ощущение.

— Найду, накажу, — обещает он.

— Страшно очень, — смеюсь.  — Я дома. Уже почти сплю.

— Фотку скинь, — нагло требует голубоглазый гад.

— Ещё чего! — фыркаю, заправляя волосы за ухо.

— Ну как-то же я должен убедиться в том, что ты говоришь мне правду.

— Просто поверить не пробовал? Зачем мне тебя обманывать?

— Все люди лгут, Лекси. Абсолютно все. Так что я жду фотографию, иначе начну поднимать знакомых и искать адрес. Тортик привезу, с родителями твоими познакомлюсь…

— Ладно! — почему-то я уверена, что он сможет это сделать. — Сейчас скину.

— Жду, — сбрасывает, и я ещё несколько секунд слушаю тишину в трубке.

Расчёсываю волосы пальцами, поднимаю вверх фронтальную камеру, ловя себя в объектив. Совсем не фотомодель. Чуть растрёпанная, сонная, без грамма косметики, в пижаме.

Ну и пусть. Может испугается и отстанет.

Делаю серию фотографий с улыбкой и без. Думаю ещё немного и фоткаю ноги в пижамных штанах с босыми ступнями.

Её и скидываю Матвею в мессенджер.

Хаски: «Милая пижамка. Точно твоя?»

Я: «А чья она может быть?»

Хаски: «Не знаю. В инете полно таких фоток. Я хочу твою»

Выбираю наиболее удачную. Высылаю. На ней как раз видно верхнюю часть пижамы.

Я: «Убедился, что не все лгут?»

Хаски: «Завтра вечером я еду на одно мероприятие» — пишет, игнорируя мой вопрос. — «Поехали со мной»

Я: «Что за мероприятие?»

Хаски: «На месте узнаешь. Форма одежды — платье, каблуки. Я весь день буду занят. Тренировка, мастер-класс в интернате. Могу заехать за тобой в восемь»

Я: «Я ещё не согласилась» — напоминаю ему.

Хаски: «Знаешь, кому люди лгут чаще всего?»

Я: «Нет. Кому?»

Хаски: «Себе. Так куда мне заехать?»

Хочется порычать и треснуть Мэту по белобрысому затылку за то, что он прав и я, опять ломая все свои разумные доводы, мысленно уже согласилась.

Я: «В то кафе, где мы были» — зажмуриваюсь.

Дура! Ты круглая дура, Лекси! Поздравляю!

Но, с другой стороны, это ведь ещё ничего не значит. Можно просто общаться. У меня нет друзей в этом городе. Мой новый мир только начинает выстраиваться.

Мне в ответ вместо сообщения прилетает видео-кружочек.

«Окей. До завтра, улыбашка» — Хаски подмигивает с экрана, рисуясь широкими плечами и частью голого торса.