На открытой террасе элитного загородного клуба за небольшим низким столиком, сервированным для чаепития, в легких плетеных креслах вели тихую беседу две молодые женщины. Середина лета и теплый ветер, приносящий с собой запах хвойного леса и разнотравья. Вид на карстовое, практически идеально круглое озеро. Аккуратные прогулочные дорожки и ухоженные разноцветные клумбы располагали к отдыху и давали мимолетную возможность почувствовать себя ближе к чистой энергии планеты.

Обе женщины смотрели на озеро, задумчиво попивая чай из фарфоровых чашек. Мужчины, находящиеся в ресторане, вне зависимости от возраста и места в денежной гонке, с восхищением поглядывали в сторону задумчиво попивающих чай женщин. Некоторые, более молодые и горячие, уже подсчитывали, сколько же нужно будет тратить на такую женщину и не пробьет ли данное, неконтролируемое желание невосполнимую брешь в бюджете и планах на ближайшие годы.

Подруги по чаепитию, к слову, совершенно не обращали внимание на тестостероновый ажиотаж, создаваемый по их вине.

— Оля, что случилось? На тебе лица нет! Хватит молчать. Рассказывай! — поставила на стол чашку с недопитым чаем Анна.

— Вчера вечером Талли выстрелила брату в плечо на тренировочном полигоне.

— Роману? — шепотом спросила Анна.

— Александру, — поставила дрогнувшей рукой на стол чашку Ольга.

— Что-то подобное должно было когда-то произойти…

— О чем ты говоришь? С какой стати? Она рехет! Рехет не калечат своих близких! Ты же знаешь, что для нас значит семья, если она есть!

— Оля, открой глаза! Мы все уважаем тебя за твое правление! Ты Верховная по праву! Но, видит Создатель, в твоей семье давно нет мира и покоя!

— Анна! Ты меня не слышишь! Талли стреляла в брата!

— Я прекрасно тебя слышу, Оля. Я могу говорить открыто? Может быть, я сделаю тебе больно, а может быть, смогу помочь понять, но так дальше продолжаться не может.

— Говори... — обреченно вздохнула Ольга.

— Талли уже девятнадцать лет, и, с уровнем ее внутренних возможностей и силы, она должна обучаться в нашем Храме под наблюдением сильнейших рехет. Ты отложила обучение, изъявив желание быть ее наставником, и мы приняли твое решение. Два года назад девочка прошла третий круг инициации и посвящения играючи, и, по моим ощущениям, очень старалась не выделяться среди таких же сдающих свой первый, но самый важный, по сути, экзамен. Ты помнишь, как мы волновались?

— Конечно помню, Аня, разве такое можно забыть? — улыбнулась воспоминаниям Ольга.

— Так вот, а твоя дочь не испытывала ничего, как идущий к цели берсерк. В командном испытании на волчьих болотах спасла Саану, дочь Елены, которая не закрепила защиту и провалилась в гадюшник к хмирам. В мертвом лесу вывела всю команду без одной царапины на час раньше, чем вышли остальные, и заметь, была очень расстроена этим фактом. На экзамене по созданию второстепенных формул carmine с применением флоры иных миров, откровенно скучала, поглядывая в окно. Сдала на высший балл.

— Почему ты ничего мне не сказала? — растеряно посмотрела на подругу Ольга.

— Правила для всех одни, Оля. Все, что происходит на испытании, остается на испытании. Мы были очень удивлены, что ты, обучая ее сама, смогла дать юной рехет такое глубокое всестороннее образование. Твоя девочка стала лучшей на испытании! Она не осталась на праздник и ушла, как только получила такую возможность.

— Да, я помню, она попросила Рэма за ней прийти, — кивнула Ольга.

— Оля, Рэм пришел на праздник и остался! Наши девочки его заморочили и не отпустили! А твоя дочь ушла лесом, сказала, что ты ее встретишь у портала на этой стороне.

Ольга кивком головы подозвала официанта и попросила принести минеральной воды со льдом, лимон и бокал коньяка. Сложив всю мозаику в голове, она отчетливо поняла, что может потерять дочь.

«Почему, когда, в какой момент я ошиблась? Ведь план был проработан от начала и до момента разветвления линий вероятности», — со страхом, медленно расползавшимся в душе, думала Верховная рехет.

— Почему ты рассказываешь об этом сейчас, Анна? — закипая, вскрикнула Ольга.

— Я вообще ничего тебе не должна говорить Оля, мне пришлось просить совет разрешения рассказать тебе о прохождении испытания твоей дочерью.

— Ты не понимаешь, Ань, ты не понимаешь! Если бы ты сказала мне раньше!

— И что бы изменилось? — поймала в плен взгляд Верховной Анна.

— Дальше рассказывай, — откинулась на спинку кресла и отпила показавшийся безвкусным коньяк Ольга.

— Раз в месяц твоя дочь приходит к Саане и подолгу с ней беседует. Они сдружились, Саане нравится общаться с Талли, потому что твоя дочь — кладезь информации и знаний, которых, заметь, нет в наших обучающих программах, да и в библиотеке-хранилище у Елены далеко не все можно найти…

— О чем ты говоришь, Ань? О запретных знаниях? — отвела глаза Ольга.

— О них, Верховная, о них… Что ты на это скажешь? — откинулась на спинку кресла Анна, — и еще, две недели назад Талли пришла к Елене в слезах и попросила поговорить как старшей с младшей, поведав интересную историю своей жизни. Елена не рассказала мне всего, но попросила поговорить с тобой по поводу состояния дочери...

— А сегодня я говорю тебе, что моя дочь стреляла в брата, — горько усмехнулась Ольга.

— Именно так, Оля, именно так! Твой сын, подруга, который, давай уже не будем закрывать глаза на правду, тебе не кровный ребенок. Он с детства был жестоким, хитрым, мстительным, бесчувственным засранцем, в его душе колотый лед! Тебе напомнить те сто случаев, на которые ты не хотела обращать внимание и убеждала меня, что это пройдет, это переходный возраст! Серьезно? Да у него, по твоим словам, всю жизнь, то переходный возраст и гормоны, то недопонимание со стороны брата, сестры, а также животных, растений и так далее и тому подобное, твои аргументы для его защиты возведены в степень бесконечности!

— Не так все плохо, ты перегибаешь! Да, может быть, в детстве он и был немного жесток и своеволен, но сейчас, посмотри! Он практически взял правление холдингом отца на себя, днюет и ночует на работе! Всегда справедлив, вежлив и обходителен! — перечисляла Ольга.

— Оля, ты сейчас пытаешься меня убедить или себя? — грустно посмотрела Анна на подругу.

Они долго смотрели друг другу в глаза, первой не выдержала Анна и отвела взгляд, а Ольга долго глядела в зал невидящим взором.

«Все можно исправить! Я рехет! Кому, как ни мне, знать, что безвыходных ситуаций не бывает! Всегда есть развилка и выбор, надо просто внимательно посмотреть в туман реальностей! Да, нужно увидеть линии, понять, почему я вдруг стала так слепа в отношении своих детей, своей семьи. Так, СТОП!» — и пристально посмотрела на Анну.

— Аня, какую формулу ты ко мне применила? — тихим, но не терпящим непослушания голосом спросила Ольга.

— Прости, Верховная, «чистый взгляд», самый сильный вариант, на пределе моих возможностей, — ответила Анна еле слышно.

— Как ты себя чувствуешь, Ань? — с беспокойством всматриваясь в глаза подруге, спросила Ольга.

— Ничего страшного, сон, вода — и буду как новенькая золотая монета, ну почти как новенькая! — устало улыбнулась Анна, взяла бокал коньяка у Ольги и залпом осушила его. — Вселенная! Почему я раньше этого не увидела?

— Спасибо! Дай мне немного времени, я подумаю, осмотрюсь, принюхаюсь и все тебе расскажу, если это то, о чем мы подумали, соберу Совет.

— Хорошо, Оль, отвезешь меня? — обнимая себя руками и пытаясь унять дрожь, попросила Анна.

— Конечно, может, что-нибудь хочешь? Горячий чай, сладости, еще коньяка?

— Нет, только домой и спать, знаешь же, дома и стены помогают, — улыбнулась Анна.

— Хорошо, пойдем, — ответила Ольга, оставила на столе несколько крупных купюр и, подхватив подругу под руку, двинулась к выходу из ресторана.

Они шли по цветущей аллее в сторону парковки и думали каждая о своем.